Top.Mail.Ru

Рысссипарик под апельсиновым сиропом

Зажечь. Сколько раз я мог её зажечь? Постоянно, лишь касаясь. Она мгновенно загоралась, всматриваясь в меня, слизывала мои зрачки, расплавляла мозг, вскрывала тело. Пространство становилось обойным клеем, медленно размазывало меня по гаснувшему свету, пытаясь придать стильный вид видавшим виды стенам. Я ложился ровно, мелкие пузыри под кожей сглаживал густой закат, сместившийся рисунок подгоняло слегка липкое сознание. Всё сходилось, даже оливковые ампулы с чёрным дождём глухо трескались под её тяжестью, но не разбивали условную грань.

    Крысиный король поселился совсем недавно, поздней осенью, когда был собран последний урожай оливок, и опустели торговые ряды. Я мысленно назвал соседа крысиным королём, потому что он не один, с ним всегда их было несколько, несколько неизвестных мне объектов со сверлящими взглядами, скрученных между собой ворсистыми льняными верёвками. На самом деле его звали Курт, Курт Диас. Скорее всего, их всех звали Куртами Диасами, но мне легче обращаться к одному, в руках которого все нити. Нити звенели почти неуловимым звуком. Я долго не мог опознать этот звук, он исходил отовсюду и подходил к каждому. Иногда казалось, что поезд летит под откос, через какое-то время — будто хруст ломающейся кости, время о время спотыкалось с хрипом, падая в стянутые снегом лужи, но чаще звон капели.

    В такой момент хотелось её зажечь. Нужно было вставать, чтобы до неё дотянуться. Ты же смотришь на меня в упор, улыбаешься, манишь. Иду, зажигаю. Ты, играя, горишь, свет тяжело сморкается, делаю кесарево темноте. Разбитая продолжаешь мерцать, больно глазам. Больной звук стелется из осколков, беру их в руки, едко сочится кровь сквозь разрезанную кожу, в твоих глазах пылает пожар, по твоим бёдрам вместо крови тянется апельсиновый сироп. Сироп пахнет оливками и немного мятным воздухом. Почти королевский десерт.

    «Знаешь, Джон — говорит крысиный король. (Джон это я). Ты мне надоел, и я хочу сделать тебя собой или одного из себя» — Курт стоит на пороге моей квартиры и, по-моему, стесняется своей смелости. Уши прижаты к спине, куцые льняные хвостики мелко вибрируют, шуршат по мозаичной плитке, стёртой множеством следов вечностей. Несколько Куртов пытаются отцепиться, тянут короля в разные стороны, он не выдерживает напряжения, падает. Наблюдаю за крысиной вознёй, слышится тонкое попискивание. Курты сплетаются в один бесформенный ворсистый клубок, но из него продолжается трансляция уже непонятных слов, угроза болтается где-то неподалёку.

    Мятные оливки, будто градины, гулко барабанят по моей голове, несколько заползают за шиворот, чувствую стальной скрежет холода. Ты неровно качаешь глазами из стороны в сторону, от этого трудно поймать твой взгляд. Мышеловкой будет проще, решаю я. Чуть подсохший кусочек пармезана — лучшее средство от ускользающего взгляда. Хорошо, если клюнет. Всё было бы хорошо. Кто знал, что клюнет Курт, а вместе с ним его странная компашка.

    Возня не прекращается. Наконец, из глубины комковатой шерсти появляется рычащая морда Диаса, в зубах, побитых кариесом и пародонтозом, торчит фестский диск. У диска надкусаны бока, когтями разодраны несколько таинственных знаков, но ещё можно понять, что зашифровали предки. Бегущей строкой мерцает заклинание: «Бойся крысиного короля, ибо он разрушит свет. Или свет разрушит его». «Хорошо, что этот дебил не знает иностранных языков» — от этой мысли становится ясно и отчётливо при нулевой видимости из-за шамкающего беззубым ртом рассвета. Выдираю из скользко пахнущей пасти диск, резко с грохотом закрываю дверь. Часть волокнистых хвостов отрублены, пошевелились несколько минут в прихожей, засохли в молчании.

    С тебя сыплется пухлая пыль, вся светишься намного ярче, чем час назад. А крысятник скребётся в металлическую дверь. По нарастающему звуковому коктейлю, в котором намешаны обломки разбившегося поезда, разбавленного звоном капели в сути времени, понимаю, что скоро он найдёт любимый пармезан, сожрёт вместе с мышеловкой и твоим взглядом.

    Собираю подсохшие обрывки хвостов, сматываю в клубок. Сильно воняет плесенью. На руках густо пробивается серая шерсть, на груди сквозь рубашку полезла острая щетина. Звук раздираемой двери кислым мякишем отлетает от стен, расстилается прогорклым сливочным маслом. Меня тошнит — апельсиновый сироп фонтаном выплёскивается на окно, косточки барабанят в барабанных перепонках, лопаются, лезет на свет зелёный апельсиновый лист.

    Мышеловка захлопнулась. Вздрагиваю от того, что звук надвое раскалывает меня. «Сука Курт, прекрати ныть» — подхожу к окну, в лицо кто-то прицеливается. На фонарных столбах повсюду висят пряничные человечки. Дождь давно слизал с них всё человеческое, порывистый ветер раскачивает имбирные фигурки с растопыренными рукаминогамивозьмименясъешьинеподавись. Один из них, раскиснув, падает. Вслед за ним ломается огромная жирная тень, расползается в разные стороны на части, за каждой частью тащится тонкой проволокой хвост.

    Ты вся светишься, порой кажется, что готова сблизиться со мной, зажечь во мне свою лёгкую вспыльчивость. А я только этого жду, чтобы вовлечь тебя в свои страстные объятия, нежно коснуться тонкого изгиба шеи, языком проникнуть в губы, с кровью выдирая твой язык, завыть от торопливой никуданеспешащей боли. Ты угадываешь мои мысли, нить накала постепенно обугливается, осыпается гарью.

    «Курт, сожри его! Отрывай кусок за куском от его плоти, смакуй нежное хрустящее мясо, размазывай липкую, ещё не остывшую улыбку по стенам, урой нахер этот блядский лысый череп в кашу» — бьюсь в конвульсиях, катаюсь словно футбольный мяч, забивая сам себя в ворота. Вечер расплющивает меня в лепёшку, скручивает льняными хвостами, вместо кляпа во рту шелушащийся кусок пармезана. Курт меня слышит. Острый коготь наждачной лёгкостью буравит бронированную дверь, просачивается в лёгкие темноты, цепляет скальп, парик соскальзывает с крысиной лапы.

    Ты горишь намного ярче, на пределе. На меня падают искры твоего предела, подрагиваешь, предел сначала спадает до порога видимости, увеличиваясь с новой силой. Ты не выдерживаешь, лопаешься. Так легко, но я испугался, вздрогнул. Был хлопок. Твоя голова осталась висеть с болтающимися внутренностями, а тело рассыпалось на мелкие прозрачные стёкла. Стало видно, как за окном с фонарей падают пряничные висельники. Потому что ты перегорела, и вечер, скрутивший меня, стал видим.


    Пора менять лампочку.




Автор


Рыссси



Возраст: 31 год



Читайте еще в разделе «Без категории»:

Комментарии приветствуются.
Когда читаю твои произведения, перед глазами как фильм проходит))
0
02-12-2018
Или как перед фильмом проходят глаза?

Спасибо, Осенька!
0
02-12-2018
Есть у нас такой застройщик, гранель. Любит всякие провокационные плакаты на грани мухоморного отравления. Есть у него одна реклама, баба с головой в лампочке. Вот, напомнило.
0
02-12-2018
Значит сей текст — мухоморное отравление?
0
02-12-2018
Я не знаю. Я не пробовала уж очень они пятнисты.
+1
02-12-2018
все четыре часа с момента публикации читал)
как это? пгелестно))
0
03-12-2018
Так долго текст не заходил?
0
03-12-2018
тексты твои, конечно, требуют привыкания), второй раз уже не зайдут, я поэтому первый раз растягиваю
0
03-12-2018
😂😂😂😂😂
0
03-12-2018
В растянутом виде может по всей длине не поместиться, край начнёт свисать.
+1
03-12-2018
Ну хорошо, я неудачно выразился. Я имел ввиду, что наибольший эффект — при первом прочтении)
0
03-12-2018
NKN
 
Соблазнилась отсутствием хитровыделанных ФИО, открыла, почитала. Подумала, что иногда лучшее, что можно сделать для автора — промолчать, но не могу, так как ты ратуешь за русский язык. Но вот это всё написано не по-русски.
Зачем к каждому предмету и действию миллион натужных описаний? "Звук кислым мякишем" — лишь бы вывернуть, как я понимаю. "Зажечь во мне свою (мама дорогая!) легкую вспыльчивость", "тонкий изгиб", "наждачная легкость" и пр. Как это можно понять? Тонкий изгиб меня особенно интересует.
Сюжет. Каким боком к лампочке все эти Курты, пряничные человечки или к Куртам и человечкам — лампочка?
То есть основной вопрос: что это?!
0
14-12-2018
Привет.

"То есть основной вопрос: что это?!"

Бредятнейший бред! Ты сказала: "Хочу больше видеть тебя в прозе", вот пытаюсь. Очень рада, что читаешь, буду стремиться к большему. Спасибо!
0
15-12-2018
NKN
 
Я даже боюсь представить, что ты обо мне думаешь))
0
15-12-2018
"Я даже боюсь представить, что ты обо мне думаешь"

Я думаю о тебе.
0
15-12-2018
NKN
 
Я очень и очень надеюсь, что ты не вывела меня в каком-нибудь образе)
0
15-12-2018
"Я очень и очень надеюсь, что ты не вывела меня в каком-нибудь образе"

Я люблю тебя в твоём образе. Другой вывести невозможно.
0
15-12-2018
NKN
 
Какое счастье, что не висеть мне размокшим куском пряника и не бегать во главе стада Куртов по текстам))
0
15-12-2018
"Какое счастье, что не висеть мне размокшим куском пряника"

Я вроде не давала повода так думать обо мне, как о тиране-искусителе, рассказ просто о стаде Куртов. И, безусловно, я всегда рада и тебе, и твоим бесценным отзывам. Ты многому меня научила, я бесконечно благодарна тебе.
0
15-12-2018
но что вы, тогда мозгового разрыва не получится. следовательно — ни какой психоделики. а это уже не Рыссси.
0
15-12-2018
NKN
 
Я как-то иначе представляла себе "взрыв мозга" в смысле искусства) Не сломать себе глаза, логику и словари.
0
15-12-2018
это жанр, построенный на сломе логики).
0
15-12-2018
NKN
 
Я это понимаю, но изначальная цель "потребителя искусства" — воспринять картину. Какая-то общая база должна быть. Фундамент, так сказать.
0
15-12-2018
фундамент Рыссси — слог. на мой взгляд
0
15-12-2018
NKN
 
Бесспорно.
Мы, помнится, с ней неоднократно вступали в дискуссии, где одним из аргументов было, что на других порталах, мол, хвалят, а ты, Серегина, ругаешься)
Вот когда никто не замечает "тонкие изгибы", это же ужасно. Долго я пыталась составить портрет такого читателя и поняла, что он родился и вырос в интернете и живет с замыленным глазом.
0
15-12-2018
не скажите. я например, с удовольствием читаю Татьянину поэзию. прозу — не осиливаю (чересчур психолделичненько).а вот для ценителей современного искусства, богемы, думаю в самый раз).
0
15-12-2018
NKN
 
Есть такая Бузова Ольга. Я тут погуглила тексты песен... Короче, вряд ли Татьяне польстит сравнение с Бузовой, но суть одна и та же: берем слова и вольно обращаемся с ними. Просто чтобы были! Только почему-то одно — психоделика, а другое отстой и попса.
0
15-12-2018
ну у Бузовой о любви все, а здесь за жизнь).
0
15-12-2018
NKN
 
Это да. Если бы всё было безнадежно или там шизофазия всегда, я бы и не лезла с комментариями.
+1
15-12-2018
"Короче, вряд ли Татьяне польстит сравнение с Бузовой"

Очень даже льстит. Значит я скоро стану сказочно богатой.
+2
15-12-2018
NKN
 
А-а! Это ты рынок готовишь?)
+1
15-12-2018
Рынок переполнен, но мои "тонкий изгиб" и "кислый мякиш" крайне востребованы богемой, а богема, как известна, не скупится на щедрые гонорары. Ох, чувствую, деньги так и липнут к лапам.
+2
15-12-2018
NKN
 
У богемы денег никогда не бывает. Переходи на нормальных людей)
+1
15-12-2018
Сюжет — это удел тех, кто не может созидать в семи томах. (с)
+2
15-12-2018




Автор


Рыссси

Расскажите друзьям:


Цифры
В избранном у: 0
Открытий: 1001
Проголосовавших: 0
  



Пожаловаться