Irilia — Люди всегда стремятся к свободе (часть 1)

Ангел провёл над именем рукой и печально сообщил, что уже три жизни она отняла. Демон восхитился. Хорошо начала, девочка.

— Кого это она?

«Сначала друга. Видимо, случайно. Потом человека, который был ей ненавистен. Последнего я определить затрудняюсь»

— Почему?

«Человеческой крови в нём меньше, чем треть»

— Умеешь ты ободрить. Мы не опоздали, как думаешь?

Малфар покачал головой и смахнул с головы демона особенно крупный клок пыли.

«Вряд ли. Она могла убить и моего сородича с равным успехом»

— Зачем убивать собственных охранников?

«А почему ты думаешь, что они были посланы охранять её?»

Демон, хмыкнув, взял справку из дела, свернул её и спрятал в задний карман брюк. Да, именно брюк. Сегодня он изменил старым привычкам и оставил джинсы дома. Чтобы пройти в Архив пришлось очаровать девушку-смотрителя, которая была просто без ума от мужчин поэтической внешности — пришлось превратиться как раз в такого на час. А уж когда ангел как бы, между прочим, заметил, что ему нужно носить подобную одежду чаще, то и вовсе задумался о смене гардероба.

— Так… куда теперь? Дома её нет. Друзей у неё нет. В школе искать рискованно, а её предпочтений мы не знаем, — тут на него снизошло. Если девчонка наполовину ангел, то и предпочтения у неё должны быть ангельские. Ну, хотя бы частично. — Малфар, какая музыка тебе нравиться?

Тот вопросительно вскинул бровь. Вопрос был неожиданным.

«Классическая, а что?»

— Почему-то я так и подумал… Нужно купить газету!

Бровь из вопросительных очертаний приобрела очертания насмешливые.

«В филармонию она ходить не будет. Это я тебе и без газеты скажу»

— Я бы тоже не пошёл — классика режет мне уши, но не в этом дело. Скоро должен будет открыться один весьма специфический ночной клуб, и на его открытии будут ВСЕ…

«Если это то, о чём я думаю…»

— Светлые будут там. Как и Тёмные. А уж людей и вовсе будет целая туча. И она тоже там будет. Не думаю, что она в свои 15 большая светская львица, но против собственной крови всё равно не пойдёшь.

«Хорошо»

— Ты пойдёшь со мной?

Крылатый качнул головой.

«Я слишком приметный»

Оророн оглядел любимого и вынужден был с ним согласиться, но…

— Я тебя так загримирую, что сам Светлый Бог не узнает.

Ангел насмешливо и самую малость скептически фыркнул, обнимая его за плечи и укрывая крылом. Они снова уплывали к полю с осколками Храма и накренившейся колонне, которая больше не кренилась. Демон почувствовал, как внутри всё теплеет и хочется мурлыкать. Как же он любил это место! Хотя бы за то, что здесь у Малфара был голос.

— Не нужно. Или ты задумал что-то?

— Ну…

— Внимательно слушаю тебя.

— Мы хотим быть независимыми, верно?

— Я давно сам по себе.

— А я вот нет, — Оророн привычно устроился в его объятьях; они сидели в тени колонны и наблюдали, как ветер щекочет верхушки изумрудных трав. — Скажи, если бы я не был суккубом, ты бы меня заметил?

— А ты меня? Если бы я не был Гением со стальными перьями на крыльях.

— Не знаю, — по крайней мере, он был искренен.

— Вот и я не знаю, — знакомая рука легла на его макушку и принялась перебирать смоляные пряди. — Как ты думаешь, мне пойдёт чёрный цвет?..

***

Князь Энма сам не знал, с какой радости пришёл сюда. Ночные клубы — не его епархия, но если дама хочет, особенно если эта дама — княгиня Битриш, то он мог только повиноваться, ибо воевать с этой стервой было удовольствие, которого нужно было остерегаться.

— Слушай, а может Мику тоже стоило взять с собой?

«Чтобы он видел меня в самый позорный момент моей жизни? Нет уж»

Под позорным моментом она имела в виду короткое белое платье в китайском стиле и открытые босоножки на шпильке, которые была вынуждена одеть, чтобы соответствовать атмосфере заведения. Странные они там, на Небесах. Одеваться в серую мешковину можно, а носить красивые платья, подчеркивающие все достоинства фигуры наоборот зазорно.

Они встретились на поле битвы, когда отряд Неописуемых столкнулся с его Легионом. С элитной гвардией Неба всегда были одни проблемы: мало того, что они были хороши в бою, так ещё и в эти ужасные серые балахоны кутались. Не разглядишь, с кем воюешь: с воином Света или с разбушевавшейся тряпкой. Одна из «тряпок» накинулась на князя, получила удар мечом, туда, где он думал, находится сердце, но на деле оказалось плечо. Меч сломался, оставив в теле ангела металлический осколок. Это было здорово, потому что пернатый и не подозревал, что стал его шпионом на Небесах. Вот только Неописуемого подозрительно быстро раскрыли. Наверное, сам к старшим с повинной пришёл. Тогда Энма не знал, что Рин была девушкой.

Демонические вечеринки — это всегда стильно. Чёрное, белое, красное. Кружева иллюзий, красивые картинки, гипнотизирующая музыка. Люди думали, что это игра. Конечно, так оно и было. Если не знать, кто кем играет на самом деле.

Празднество было в самом разгаре, когда по-настоящему важные гости стали пребывать. Князь Энма сидел на диванчике в секторе для важных персон и, потягивая вино из гранёного бокала, смотрел на развлекающуюся толпу. Уже с первого взгляда он мог определить, что эту ночь не переживут, как минимум, человек пять, и их души попадут на Небо, потому что никаких серьёзных прегрешений эти парни и девушки совершить ещё не успели. Рядом египетской кошкой застыла Рин. Он обнимал её за талию, чувствуя себя счастливым и одновременно настороженным до звона в ушах. Тьма возьми, он чуял беду! Но не мог сказать какую. Пока не мог, ибо скрытое имеет свойство проявляться в самый неподходящий момент.

Справа от него распивала крепкий алкоголь «королева» этого «бала», княгиня Битриш, сияющая красным атласом и рубинами, яркая и кричащая, как Содом и Гоморра, которые, к слову, когда-то и совратила. Вокруг вились её многочисленные «дети». Стая пираний, ожидающая, пока в «воду» кто-нибудь опрометчиво плюхнется.

Слева наоборот было тихо и мрачно. Там с видом голодного уличного пса ждал своего часа Асмодей, время от времени вгрызаясь в отбивную, которую ему поднесли. Назвать его «князем» язык не поворачивался. Все верховные демоны обладали хоть сколько-нибудь осязаемой формой и хоть сколько-нибудь узнаваемой личностью, но этот тип… не зря его называли Мраком Повелителя и Похитителем Тел. Ни у того, ни у другого не было ничего постоянного.

Энма отпил вина, ободряющие улыбнулся своему ангелу, и со вздохом подумал, как ему надоело — играть роль стойки для этих двух чаш.

«Прекрати улыбаться. Ты фальшивишь»

— Думаешь?

«Это видно»

— Ладно. Буду естественным. А ты чего застыла?

«Вхожу в образ. Тем более что эта обувь ужасно жмёт»

— Сними и закинь эти очаровательные ножки мне на колени.

«Распутник»

Он улыбнулся. Теперь совершенно искренне.

— Тебе же это нравиться, признайся.

Сказал и мгновенно почувствовал, холодное лезвие «миротворца» у виска. Сегодня истребитель тёмных орд был замаскирован под карманный ножик-«бабочку». Интересно, где она его прятала…

— Знал, что ты это сделаешь.

«Смешно, но всё-таки советую тебе посмотреть вниз»

— Толпа везде толпа.

«Не сегодня. Оророн пришёл…»

Ночной клуб на мгновение словно сошёл с ума. Битриш облизала кроваво-красные губы. Асмодей оставил в покое мясо. Энма спокойно допил вино. Помниться, он жаловался на роль столба для весов? Как выяснилось, для истинного равновесия никакие подпорки не нужны.

Обряди ангела в чёрное, и он перестанет быть ангелом. Выпусти суккуба на волю, и за последствия никто не поручиться, потому что феномена «свободного суккуба» не существовало в принципе. Битриш держала своих «детей» не только на коротком поводке, но и в глубоком рабстве. Однако если хочешь обратить на себя внимание, лучшего способа было не найти.

Князь Энма никогда не видел Оророна в белом и очень сомневался в том, что кто-либо когда-либо был удостоен подобной чести. Сегодня был первый раз и, судя по тому, как быстро исказилось лицо госпожи княгини, белый цвет был ему к лицу. Хозяин Тринадцатого Легиона не мог точно сказать, когда началась вражда между этими двумя, но дрались они, не щадя себя и окружающих.

Демон был одет в узкие белые джинсы, белую рубашку с воротником стоечкой, кожаный жилет светло-серого цвета и удобные кожаные сандалии в тон. Ремень заменял пояс из мелких металлических звеньев, сплетённых друг с другом в полосу с пол ладони шириной. Длинные черные волосы стянуты в низкий хвост и скреплены витиеватой костяной заколкой. Правое запястье цепко обхватывает костяной браслет, точь-в-точь повторяющий узор на заколке. Едва ли это было случайным сочетанием. Оророн знал, куда шёл. Тут князь заметил кое-что странное. Его бывший слуга грациозно скользил через толпу, раздавая многообещающие улыбки людям и пустые взгляды сородичам, которых там внизу было пруд пруди. В одиночестве.

— Тьма меня возьми…

«Что случилось?»

— Куда делся тот крылатый, который ходит за ним, словно тень?

Это заставило Рин нахмуриться, а потом и насторожиться. Изящная ручка потянулась к «миротворцу», а синие глаза заскользили по залу, сканируя лица и читая мысли. Князь снова наполнил бокал и задумчиво к нему приложился. Демоны не пьянеют, но сам процесс помогал ему думать. Краем глаза он следил за Асмодеем, который, в свою очередь, следил за Оророном. Глаза Мрака Повелителя напоминали две золотые монетки: такие же блестящие и неживые. Они как будто говорили: «Ничего личного».

«Малфар тоже здесь», — голос Рин вывел его из раздумий.

— Где?

«Возле бара»

Он проследил за её взглядом… и действительно! Гений Диссонанса стоял у стойки, отклонившись на неё и заложив руки в карманы элегантных чёрных брюк. Брюки были дополнены рубашкой и пиджаком в тон, а также красным галстуком с геометрическим рисунком, вышитым блестящей нитью, и серебряным зажимом в виде стилизованных крылышек. Силу, исходящую от этого типа, можно было буквально пощупать. Она волнами расходилась по помещению, расталкивая толпу, щекоча охотящимся хищникам нервы и отбивая аппетит. Многие принимали его за уполномоченного представителя Светлой стороны. Это было не совсем верно. Малфар хоть и был, бесспорно, Светлым, но уже какое-то время работал только на себя и для себя.

«У Ататрона случится шок, когда он это увидит… и поймёт, какого ценного кадра потерял»

— Ты слишком много о нём знаешь.

«Разумеется. Он был моим другом»

— А сейчас?

«С тех пор, как он ушёл в Хранители, следить за ним стало невозможно»

Музыка стала громче. Толпа в очередной раз всколыхнулась, и они потеряли Оророна из вида. Как выяснилось, это мгновение стоило им поля битвы.

Битриш в какой-то момент подалась вперёд, будто пытаясь разглядеть что-то за пределами VIP-зоны. В это же мгновение откуда-то из пустоты появилась миниатюрная когтистая лапка, схватила опешившую княгиню за горло и повалила на пол, в то время как вторая лапка, с резным костяным браслетом, по локоть вошла демонессе в живот.

От крика Битриш осыпалось пылью стекло, гнулся металл, а люди падали замертво. Один. Два. Три. Четыре. И, наконец, пять. Как и предсказывалось. Она вопила бы и дальше, если бы одна из лапок, та, что сжимала шею, не сжалась сильнее и не смяла голосовые связки. Потом неизвестный освободил руку и растворился в пустоте, сжимая что-то светящееся в кулачке.В сумраке и панике было сложно разглядеть, кому именно принадлежали эти лапки, да и браслет мог ввести в заблуждение. Энма не был уверен, но мог поклясться, что ручки, так ловко придушившие Битриш, были женскими.

Свободный демон — это парадокс, причём парадокс опасный. Каждый князь сочетал в себе силу сотен тысяч вассалов. Чем больше вассалов и чем они сильнее, тем могущественнее князь. Энма к своему «стратегическому запасу» почти не прикасался. С тех пор как Оророн примерно таким же способом забрал свою «долю», «запас» слегка обмелел, а он привык видеть своих подданных живыми и полезными, чем наоборот.

Внизу мелькнуло что-то белое. Асмодей призраком метнулся вниз: полы чёрной куртки развеваются, по бледной коже поползли черные змеи магической татуировки, руки материализуют чёрную алебарду. Золотые глаза больше не блестели — они превратились в два тёмных омута. Оророн, а это был он, почувствовав опасность, развернулся, скользнул пальцами по золотой серьге в виде перевернутого креста и встретил атаку уже с мечом в руке. С чёрного лезвия сыпались багряные искры, а на клинке играли красные всполохи. Клинки столкнулись, и демона отбросило метра на три назад. Впрочем, он тут же бросился вперёд и обрушил на Асмодея град ударов.

Грохот выстрелов заставил поморщиться. Алебарда в руках Мрака переломилась пополам и рассыпалась прахом. Малфар по-прежнему стоящий у барной стойки опустил пистолет. Крик, паника, вой раненых демонов, казалось, стекали с его фигуры, как вода с хорошо промасленной ткани: крупными каплями и практически не задерживаясь.

Мрак и Гений посмотрели друг на друга: пустой взгляд против такого же пустого взгляда. Подерись они тут, допустимый предел смертей был бы превышен на десять лет вперёд. Но… ничего не произошло.

Асмодей выпрямился и запахнул куртку. Малфар спрятал пистолет. Оророн исчез.

— Она всё равно будет моей, крылатый.

Тот только грустно шевельнул бровью в ответ и исчез в ворохе белых перьев.

***

Ангелина Дюморт всегда знала, что с ней что-то не так. Она видела призраков. И этого не смогло исправить ни длительное лечение в клинике, ни визиты к психоаналитику.

Пойти в клуб её надоумила подруга, которая пошла на попятную в последний момент. Однако билеты были куплены, и ей пришлось идти одной. Стоя в самом эпицентре непонятного конфликта, девушка с грустью подумала, что ей стоило остаться дома.

Неожиданно один из «призраков», темноволосый парень с жёлтыми глазами и кожаной курткой на голых плечах, резко повернул в её сторону голову. Как пёс почуявший добычу. Ангелина не успела испугаться, как две пары рук повалили её на пол и потащили в разные стороны: изящная потащила к двери, грубая и волосатая к железной лестнице ведущей наверх, где что-то болезненно и как-то голодно шевелилось.

Оно хотело её сожрать. Эта мысль ударила молнией и заставила брыкаться, рваться прочь… волосатая ручища в попытках удержать стянула перчатку… и мгновенно ослабла, потеряв любые признаки жизни. Призрак умер. А изящная рука, отвесив ей хлёсткую пощёчину, потащила к выходу с удвоенной силой.

Парень с жёлтыми глазами всё смотрел и смотрел. Вокруг него собирались тени, густел и искрился воздух. В какой-то момент их взгляды пересеклись, и Ангелина неожиданно ясно поняла, что они ещё встретятся.

Между тем «похитители» удалялись от клуба всё дальше и дальше. У одного из них были белые крылья, а второй даже не думал скрывать когтей и рогов. Первый заметил, что она на него смотрит, слегка улыбнулся, шепнул что-то, и для Ангелины наступила временная тьма.

— Почему-то я думал, что она будет крепче, Малфар.

«Дай ей время, и ты увидишь, какой жёсткой она будет»

— Ты опять что-то видел…

«Асмодей придёт за ней»

— Это не новость.

«И он больше не вернётся назад»

***

Дёвчонка очнулась с криком. Оророн, который в этот момент готовил свой любимый кофе, чуть не расплескал содержимое по столу. Малфар вскинул бровь. Будь оно неладно — это вдруг обострившееся восприятие.

«Успокоишь ты? Или мне?»

— Как будто ей это нужно… эй, пигалица, а ну тихо!

Крик стих, как отрезало. Оророн налил кофе в три чашки: себе, крылатому и девочке. Последней, чтобы пришла в себя, причём чашку отнёс ей лично.

Ангелина Дюморт смотрела на него с таким выражением, будто сомневалась, существует ли он. Оророн улыбнулся, не скрывая ни врождённой хищности. Хорошо же они промыли ей мозги!

— Тебе не кажется. Я действительно здесь. И ангел тоже — он на кухне сейчас.

— Зачем вы меня похитили? Вряд ли вам нужны деньги…

— В точку! Деньги нам не нужны.

— Тогда зачем?

— Кое-кто очень хочет, чтобы тебя не нашли, детка. Это очень кстати, потому, что если тебя найдут, то выцедят всё кровь до капли.

Она побледнела, села на диване и неожиданно резко взяла себя в руки.

— Я хочу жить.

Оророн усмехнулся и похлопал Ангелину по плечу, попутно всучив ей горячую чашку.

— Пей. И не пытайся бежать. Всё равно далеко не убежишь.

Девчушка кивнула. Потом спросила:

— Тот второй… с алебардой… как его зовут?

— Положила глаз на Асмодея, пигалица?

— Нет… просто что-то странное. Он ведь придёт за мной, верно?

Демон фыркнул, бросив взгляд на кухню.

— И получит пулю в лоб. Он не самый опасный в этом мире. Далеко не самый опасный.

«Светлые тоже сидят на твоём хвосте, девочка», — Малфар показался в дверном проёме. Они по-прежнему были одеты в чёрное и белое, поэтому здорово контрастировали друг с другом.

— Им тоже нужна моя кровь? — голос ангела её не удивил. Тот улыбнулся и кивнул.

«Совершенно верно»

— Зачем? Что в ней такого особенного?

Малфар вопросительно вскинул бровь.

«Ты уже убила троих… нет, четверых. Тебе ли не знать?»

У пигалицы был талант. Несомненно. Ибо не каждая смертная могла вынести прямой взгляд Малфара, не опустив взгляд.

— Вы понятия не имеете, что я чувствую, — выпалила она, наконец.

«Разумеется», — ангел оттолкнулся от косяка и шагнул в комнату. — «Я даже не хочу вникать в это».

— А тот первый говорил, что меня будут судить Высшим Судом за то Зло, которое я несу…

«Высший суд не вершиться… вот уже тысячу лет. И едва ли совершиться в ближайшую тысячу»

— Как это?

«Наш общий Отец давно не вмешивается в дела этого мира. Мы здесь погрязли в выяснениях кто прав, а кто не нет. Он выше этого. И уже ничто не заставит его снизойти до нас снова».

— Ненавижу… — слова вырвались раньше, чем демон их сдержал. Ненавидеть Светлого Бога для такого как он было также естественно, как дышать. Также естественно было ненавидеть его творения. Собственно, на этом война между Небесами и Преисподней и держалась. Поэтому его влечение к Малфару, граничащее с безумным помешательством со стороны его второго «Я», было очень странным, ведь Тёмные любить не умеют.

«То, что он идеален, я не говорил», — Малфар бросил в сторону Оророна тёплый взгляд.

— Правильно сделал. Я бы перестал тебя уважать тогда. А ещё я считаю, что нам нужно уходить отсюда. Крылатый не сможет прикрывать нас вечно.

«Жаль, мне очень нравилось это место».

— Что делать… — демону тоже не хотелось уходить; столько красивых воспоминаний было связано с этой квартирой. — Но надо.

«Есть идеи?»

— Несколько… пигалица!

Ангелина вздрогнула и подняла взгляд. Демон усмехнулся, демонстрируя девушке два ряда острых клыков.

— Собирайся. На этот раз своими ножками пойдёшь.

***

… И разверзлись Небеса, и спустился Он на Землю, крылатый воин божий, прекрасный ликом и суровый взглядом …

Так мог бы начинаться какой-нибудь библейский текст. Однако, то, что для Смертных было священной волей Всевышнего, для существ Бессмертных больше напоминало суровую прозу жизни.

Они как раз собирались выйти из подъезда дома, где располагалась теперь уже их квартира, когда Малфар остановился, положил демону руку на плечо и, качнув головой, пошёл первым.

Оророн вздрогнул, когда ослепительно белый клинок, появившейся, казалось бы, из воздуха, с хрустом вонзился гению в бок, с лёгкостью миновав защиту крыла, заговорённой куртки и пистолета, который так и остался в кобуре. Ангел беззвучно согнулся пополам: одна рука зажимает сверкающее лезвие чуть выше раны, вторая держится за металл дверного проёма. Потом поднял взгляд, шевельнул губами, произнося чьё-то имя… и был отброшен в сторону с такой лёгкостью, что заставила демона вздрогнуть вторично. Он не понаслышке знал, как это трудно.

Обладатель клинка вступил внутрь, осветив неприкрытым ангельским нимбом площадку вплоть до лестничной клетки второго этажа. Сияние резало глаза, солнечными зайчиками плясало на стенах и дверях, отражаясь от начищенной до зеркального блеска кирасы. Но хуже всего были крылья — их у гостя было шесть штук.

Демоны едва ли способны испытывать такие эмоции как страх и безысходность. Боевые демоны тем более, но сейчас, стоя практически нос к носу с Светлым, который был как минимум втрое его сильнее Оророн был чертовски к этому близок. Он смотрел на ангела и видел стену. Монолит, бесконечный как в ширину, так и в высоту. Как с этим драться?.. А за спиной испуганной мышью застыла Ангелина, успевшая понять, что это за ней пришли.

«Порвём его!» — вой второго «Я» привёл его в чувство. — «Повыдёргиваем крылья и зажарим! Давно ангельского мяса не ела…»

«А ты кровожадная…»

Ответом было лишь неразборчивое шипение и новая вспышка ярости. Оророн усмехнулся, поддаваясь чужой (или своей?..) ярости, впитывая её в себя, позволяя растекаться по венам и менять себя. И с удовольствием заметил, как в «монолите» появилась тонкая, едва заметная, но всё-таки трещина…

Ангелина, к которой демон стоял спиной, не сразу заметила, что с ним что-то происходит что-то странное. Он ссутулился, опустил голову и руки, а когда шестикрылый ангел двинулся в его сторону и занёс клинок с явным намерением обезглавить «сие порождение зла раз и навсегда», не сдвинулся с места.

Сверкающий клинок дрогнул и с шипением пришёл в движение, но цели не достиг. Оророн растворился в воздухе за мгновение до того, как меч ангела разрубил бы его надвое, чтобы появиться вновь у того за спиной и с каким-то животным остервенением вцепиться в одно из крыльев с явным намерением его оторвать. Если бы ещё эти крылья не были такими жесткими, но ничего… и не такое пробовали на зуб…

Если бы ангел мог подать голос, то он бы наверняка зашёлся криком. Вместо этого крылатый впечатал демона в стену подъезда, пересчитав его спиной все несколько десятков почтовых ящиков, которые там висели. Это было… больно, конечно, но Оророн лишь всадил когти в крыло глубже и с истинно садистской улыбкой на лице рванул сильнее. За что был впечатан в стену снова, потом ещё, и ещё, и ещё…

Ангелина смотрела на их битву широко раскрытыми от ужаса глазами. Девушка поймала себя на мысли, что надо бы бежать, пока демон и ангел дерутся, но внезапно поняла, что ноги её не слушаются. Опустив взгляд, она с некоторой степенью оторопи увидела, как её собственная тень оплетает её лодыжки, привязывая, и черными усиками ползёт вверх по штанинам брюк, намереваясь обездвижить её полностью…

В этот самый момент, практически наяву видя как чаши весов её жизни, покачнувшись, пришли в движение, и чаша Смерти начала медленно, но неотвратимо склонялся вниз под тяжестью обстоятельств, Ангелина сделала единственную логичную вещь…

Она закричала.

Ангел застыл и посмотрел в её сторону, на мгновение, забыв о назойливом демоне. Демон же воспользовался этой крошечной передышкой, чтобы обернуться к входу в подъезд и поискать взглядом Малфара. Оба его «Я» отказывались верить в то, что подобная «мелочь» могла свалить Гения с ног,… но его на прежнем месте не было.

«Малфар?»

Тишина.

«Малфар!»

И вновь. Оророн почувствовал укол холода где-то в районе груди. У Тёмных нет сердец, но если бы у него оно было, то непременно ёкнуло бы.

«МАЛФАР!!!»

— Помогите!!

А шестикрылый, тем временем, снова занёс меч…

Малфар пребывал в состоянии настолько близком к физической и духовной смерти, что перспектива встречи с Создателем была далеко не призрачной. Клинок его многокрылого собрата с лёгкостью прошил два слоя брони, мышцы, кости и разрубил бы его надвое, если бы не «их» колонна. В последний момент ангел затянул клинок за собой в свой мир, где тот столкнулся с колонной. Камень пошёл трещинами, сама конструкция накренилась ещё больше, но не упала. Однако прятаться в её тени, как в былые времена, они уже не смогут. Поэтому в реальность Гений вернулся довольно мрачным…

Оророн почувствовал, как пространство вокруг начинает дрожать, узнал знакомую «мелодию» и тут же ощутил, как волосы на затылке встают дыбом. Серафим вздрогнул всем телом, опустил меч и принялся лихорадочно озираться. Рассчитывал распознать источник звука, потому что, как и демон, он знал, что эта «дрожь» означает.

Демон, тем временем, вскочил на ноги, поморщился от укола боли в позвоночнике и тут его взгляд пал на девушку, которая медленно, но верно тонула в классической «теневой ловушке».

«Колдун», — шепнуло ему его Второе Я.

«Ведьма», — подумал уже сам Оророн, призывая клинок обратно в руку. В следующее мгновение он был рядом с Ангелиной, коротким, но мощным движением разрубил «тень» надвое и, выхватив оттуда девушку, «прыгнул» прочь. Не так далеко, как хотелось бы, конечно, потому что дальше парковки его не пустила предусмотрительно выставленная ведьмой «сеть». Не самое могущественное заклятие, но сущности с Тёмной энергетикой вязли в ней намертво.

Он зарычал. Ангелина всхлипнула. Она уже начала терять надежду на спасение. Дрожь, между тем усилилась, и теперь можно было почувствовать, как вибрирует асфальт под ногами.

— Чувствуешь это, пигалица? — голос демона звучал хрипло и оттого казался ещё более жутким. — Это сила ангельского гнева. Твоя настоящая мать могла не хуже…

— Вы знали её?

— Нет. Но чтобы больше года прожить среди людей без ведома Небес нужно обладать недюжинной силой, — он перехватил меч удобнее и попытался прорвать «сеть». Однако лезвие лишь плевалось зелёными искрами, соскальзывая с полупрозрачных нитей. — Проклятие… откуда у этого колдуна такая силища-то!

«Ведьмы», — ехидно донеслось изнутри. Он мысленно показал суккубу кулак. Та хихикнула в ответ.

— Оророн?

— Что?

— Земля больше не…

Волосы на загривке встали дыбом вторично.

— Ложись! — рявкнул он, рывком бросая Ангелину на асфальт и падая сверху. — И уши зажми!

— Зачем?

Выругавшись, он зажал ей их сам. О том, что будет с его собственными, демон старался не думать. Тишина взорвалась оглушительным скрежетом, когда впечатляющих размеров звуковая волна косой разрезала здание, где они находились мгновение назад, на две неравные половинки. Среди грохота, пыли и огней взрывов нестерпимо яркое сияние серафима казалось чем-то противоестественным. Впрочем, невредимым шестикрылый не остался. Хоть «коса» и задела его лишь краем, но этого хватило, чтобы отрубить ему одно крыло, искалечить ещё два и оставить на светоносном клинке глубокую зарубку. Демон с удивлением увидел в глазах Светлого нечто, близкое к панике. Похоже, определить направление атаки он так и не смог.

Воздух разорвала новая волна скрежета. Серафим закрылся мечом и оставшимися крыльями, но новая «коса», гораздо более миниатюрная на этот раз, сбила его с ног и, ломая крылья и сминая доспехи, протащила по каменному крошеву. Боль наверное была адская, но крылатый остался безмолвным, хотя и побледнел изрядно. Или это от страха?..

Лина дернула демона за рукав.

— Чего тебе, пигалица?

— Там за забором ещё один стоит… такой же, как ты.

Оророн посмотрел в ту сторону, впрочем, уже зная, кого увидит.

Мрак Повелителя стоял за пределами «сети», закинув на плечо алебарду, и смотрел на него мертвыми золотыми глазами. Сегодня он был теле молодой девушки, одетой в милый голубой сарафан и белые босоножки. На шее у неё висел маленький золотой крестик, видимо, не освящённый, иначе всё вокруг пропахло бы вонью обожжённой плоти. Почувствовав на себе взгляд, Похититель Тел склонил голову набок, посмотрел на колдовские путы перед собой, потом снова на Оророна и вопросительно вскинул бровь. Оророн медленно поднялся, покачал головой и попятился, увлекая за собой девушку. За спиной истекал кровью Светлый, но… по сравнению с тем, что ждало их по ту сторону барьера, это был лучший вариант.

В этой игре, в которую втянул их Князь Энма, каждая сторона имела собственные интересы. Тёмные хотели убить Ангелину Дюморт, чтобы обезопасить себя, Светлые хотели превратить её в «овощ», тело без души, но с жизнью внутри, чтобы иметь безграничный доступ к самому совершенному биологическому оружию всех времён и народов, а Люди…

Оророн покосился на Лину, которая мужественно сражалась со страхом внутри, потом на прозрачные «нити», творение человеческой ведьмы (колдуна), и подумал, что люди уже не просто пешки в игре Высших Сил, а она могла бы стать их «ферзём»… если доживёт до противоположного конца доски.

Мрак, тем временем, скинул алебарду с плеча и, примерившись, с размаху опустил её на барьер. Затрещали черные молнии на лезвие демонического клинка, посыпались красные искры, но «сеть» не поддалась, хоть и основательно прогнулась. Но демон ударил снова, потом ещё, и ещё, и ещё…

— Семь кровавых демонов! Вот мы влипли…

— Он сильнее тебя, — это было утверждение, а не вопрос. Девчонка верно подметила, поэтому он даже не стал отвечать. В Преисподней тринадцать Легионов, и во главе каждого стоит Князь. Оророн был сильнейшим воином в своём Легионе, вторым после Князя, но чем выше Легион, тем могущественнее демоны его составляющие и тем сильнее Князь. У Первого Князя Легиона не было — сожрав и переварив их всех, он стал Легионом сам. Повелитель был так впечатлён его могуществом и жаждой власти, что сделал его своим Мраком. Как оказалось, не зря…

— Не бойся раньше времени. Этот гад, даром что сильнее, сейчас очень даже смертен. Жаль девушку, конечно, красивая была…

— То есть,… своего тела у него нет?

— Есть, конечно. Но во всём Срединном мире не хватит энергии, чтобы его содержать, так что он предпочитает занимать чужие. Единственная проблема заключается в том, что он далеко не дурак… и прекрасно понимает все слабые стороны собственного состояния.

Малфар вышел в обычный мир за пределами коварной «сети»-ловушки, которая, впрочем, не возымела бы на него ни малейшего воздействия благодаря его собственной Светлой природе. Обнаженный по пояс, он завис в полуметре над землей. Глаза прикрыты, волосы шевелятся в такт неведомому ветерку, руки держат изящную серебряную флейту. Белые крылья, в которых прибавилось стальных перьев, излучали мягкий, всепроникающий, а оттого жутковатый свет.

Он был прекрасен.

Мрак, почувствовав неладное, обернулся… и был отброшен в сторону ударом крыла. Стальные перья противно заскрежетали по черному металлу алебарды, которой Князь ловко закрылся. Следующий удар Гения пришёлся на барьер. Короткая, но безумно печальная трель на флейте, и колдовское плетение лопнуло с едва слышным треском. А потом крылатый открыл глаза и опустился на серую корку тротуара.

— Малфар… — Оророн довольно часто видел своего любимого в состоянии печали до их близкого знакомства, но никогда не думал, что кто-либо живой способен испытывать печаль такой глубины.

«Я в порядке»

— Врёшь же…

«Мы больше не сможем коротать вечность в тени нашей колонны, Оророн»

Если бы у бывшего слуги Князя Энмы было сердце, оно бы ёкнуло вторично. Их колонна… Их священное место! Осквернено… Суккуб в глубине его сознания залилась скорбным воем и затихла, скрывшись во мраке подсознания. А сам Оророн… никогда ещё он не жаждал крови так сильно. Даже осмысленная речь удавалась с трудом.

— … уничтожу!..

Ангел лишь покачал головой, глядя на что-то за его спиной.

«Не нужно. Этот человек уже мертв»

— Человек?! — он обернулся так резко, что Лина невольно вскрикнула, потому что будь на его месте смертный, то наверняка свернул бы себе шею. И, правда, человек. Крылья исчезли, латы тоже, а меч осыпался блестящим крошевом в неподвижной руке лысого мужчины в серой рясе с меркнущим символом Небесного Воинства на высоком лбу.

— Семь кровавых демонов! А ведь как настоящий был!..

«Огромной святости человек…»

— Надо найти ту ведьму…

«Времени нет. Истинное Воинство Небесное скоро будет здесь»

— А Мрак?

Ответить Малфар не успел, потому что именно в этот момент Князь решил, что с него хватит игр…

Черный «ферзь», наконец, сделал свой ход.