Иван Курбатов — Кандагар

Это был наш первый рейс на юг. Дорога от Шинданда до Кандагара занимала три дня.

Мы только что приняли от ушедших домой дембилей новенькую БРДМ со свежей пробоиной от пули 7,62 и... со спущенными колёсами. Колёса не имели ни пробоин, ни видимых проколов, но тем не менее неуклонно и планомерно спускали во время каждой длительной стоянки. Никто не мог объяснить сей феномен, но разбираться было некогда: утром автоколонны шли от Шинданда на юг. Ехать пришлось "на подкачке": открыв краны подачи воздуха в шины. Это позволяло поддерживать в них нужное давление, но почти начисто лишало БРДМ тормозов. А впрочем, как острят шофёры, "тормоза стесняют водителя".

На Кандагар в этот раз отправилось три колонны "наливняков" —"КАМАЗов", гружённых бензином, керосином и соляркой. На каждые десять "КАМАЗов" полагалась одна БРДМ боевого сопровождения. На деле БРДМов не хватало, и пропорция в лучшем случае складывалась как 1 к 20-ти. Ночь перед рейсом мы с моим пулемётчиком провели в машине — чтобы утром не отстать от колонны.

Пулемётчик мне достался замечательный. Когда-то, в невообразимо далёком прошлом (полтора года назад) Шура Ишутин был студентом МВТУ имени Баумана, но волею судьбы попал в Афганистан, в шиндандский отряд боевого сопровождения колонн. Мы составили с ним "экипаж машины боевой" (всего два человека: водитель и пулемётчик) и быстро подружились. Поначалу нам досталась старая машина (такие в отряде с чёрным юмором именовались "гробами"), которую приходилось часто чинить. И в то время, как я, обливаясь потом и матерясь, выдёргивал неподатливую и тяжёлую коробку передач (двоим там было не подлезть), Шура развлекал меня обстоятельным рассказом об устройстве ядерного реактора.

...Утром нас разбудил рёв моторов. "Камазисты" прогревали движки. Я завёл двигатель, накачал воздух в спущенные шины и пристроился в хвост колонне — так называемое "техническое замыкание": несколько "КАМАЗов", включая зенитку и машину техпомощи, шли в хвосте колонны, чтобы в случае надобности отремонтировать или взять на буксир вышедшие из строя автомобили колонны. Последней машиной замыкания всегда шла БРДМ.

Первый отрезок пути — двести двадцать километров — прошли без приключений. На ночь остановились в Дилараме (колонны ходили только в светлое время суток). Развели костры на банках солярки, поужинали, переночевали и утром — снова в дорогу, на этот раз до недоброй памяти селения Кишкинахуд. Здесь совсем недавно, и месяца не прошло, во время ночной стоянки обстреляли нашу колонну, один солдат тогда погиб. Однако молодость берёт своё, как и прошлым вечером, мы сели ужинать, кто-то расторопный раздобыл у афганских мальчишек арбузы. И вот картина: сидим вокруг костра, лакомимся арбузами, и один из наших, что был при прошлом обстреле, говорит: "Вот так и пятого мая сидели, хавали (т.е. кушали), ничего худого не ждали, и вдруг ка-ак жахнуло!" И тут — жахнуло! Шесть фосфорных снарядов, сверкающих, как московский салют, ровнёхоньким рядком легли в сотне метров от ста двадцати гружённых топливом "КАМАЗов". Колонны немедленно ответили ожесточённым огнём — автоматы, зенитки, БРДМы. Минут через десять стрельба утихла, никто, слава Богу, не пострадал, но нетрудно себе представить, что было бы с нами, примени душманский артиллерист правильную наводку.

А утром нас ждал Кандагар — столица "духов". Сначала нужно было тридцать километров пройти прямиком через пустыню, свернув с трассы и глотая пыль от впереди идущих "КАМАЗов" (бетонка проходила через "зелёную зону", но проехать там было невозможно: машины расстреливались вчистую). Пустыня тоже доброго не сулила — "духи" постоянно ставили мины, их каждое утро отыскивали и обезвреживали сапёры. Несколько месяцев спустя на наших глазах в этой пустыне подорвался на фугасе армейский грузовик — офицеров в кабине развалило надвое, солдат, что ехали в кузове, далеко выбросило взрывной волной, и спасло их только это. Однако путь через пустыню был всё же безопаснее "зелёной зоны", отрезок которой перед самым Кандагаром всё-таки нужно было пройти.

Зелёная зона — попросту говоря, полоса густой южной растительности — предоставляла "духам" возможность вести прицельный огонь с близкого расстояния. БРДМов и зениток колонны для охраны тут уже не хватало, и кандагарская бригада при прохождении автоколонн выставляла своё сопровождение — танки и БТРы. Кроме того, для подавления огневых точек душманов работала гаубичная батарея. И вот, пройдя пустыню и "зелёнку", мы в Кандагаре. Вчерашняя пальба в Кишкинахуде здесь представляется школьным тиром. Крупнокалиберные пулемёты, автоматы, артиллерия — создают такой объёмный и непрерывный грохот, что мы с Шурой едва слышим рацию. И лучше б нам в тот день её не слушать...

"Я седьмой, я седьмой, веду наблюдение. Ленточка (колонна) идёт по графику, всё нормально, слышите, всё норм... А-А-А!!!" Нечеловеческий крик на миг перекрывает грохот стрельбы. Спустя секунды надорванный отчаянием голос: "Конакбаеву ногу оторвало!" Ещё через полминуты: "Две, две ноги! Обе сразу, гранатомётом!.." — и спокойный голос "диспетчера": "В районе Чёрной площади работает гранатомёт, даю координаты для артиллерии..." Мы с Шурой переглянулись. Чёрная площадь была прямо перед нами. "Ну что, Шура, поедем или как?" "Поедем, Дима, куда ж деваться", — отвечает Шура. "А рацию лучше выключи", — советую я, врубая первую передачу.

И вот "аттракцион "Привет от духов" — Чёрная площадь. Разрывы в нескольких метрах от дороги, шквальный непрекращающийся огонь, который ведётся даже не с двух, а с трёх сторон: слева колошматят "духи", справа наши танки и БТРы, а за пятнадцать километров от Чёрной площади по "духам" дубасит гаубичная батарея. Плюс ко всему — для полноты ощущений — мины, которые здесь так же часты, как и в пустыне. Колонна прёт на максимальной скорости, но какая может быть скорость на вконец изуродованной взрывами дороге? Ох и длинным кажется этот отрезочек! Однако проходим благополучно. Дальше Чёрной площади основная опасность оказывается позади. В центре Кандагара колонны обстреливают редко (видно, жалеют-таки собственный город). Позади Кандагара — "отстойник", место стоянки наших колонн. Здесь стоим три дня, пока колонна разгрузится, и приводим в порядок технику.

Поочерёдно бортируем колёса (на каждое уходит полдня), и выясняется, что в левом переднем колесе совершенно новой БРДМ между покрышкой и камерой валяется рожковый ключ 10х12. Так сказать, послание с Родины. Мы с Шурой обхохотались.

Это был наш первый рейс на Кандагар. В лето от Рождества Христова 1985-е.

... Осенью 2003 года мы с Сашей Ишутиным встретились в Москве. У него дочь, сын и любящая жена. Работает Александр сетевым компьютерным инженером в одной из столичных фирм.