Ангел — Хрустальные осколки

                        11.03 — 19.03.2002

Широкой атласной лентой текла Река. Она текла через тысячи жизней разных людей, живущих в Городе, который стоит на этой Реке вот уже почти четыре сотни лет. В этом Городе сложно было встретить знакомого Человека. По частой паутинке улиц спешили Люди, приветливо улыбающиеся друг другу с завидным безразличием в сердце и равнодушием в глазах.

...А вчера я встретила в Городе одну свою старую знакомую. Я всегда любила случайно столкнуться с Ней в суете этого Города, поговорить и снова потерять друг друга. Что мне в Ней нравится? Ее нельзя встретить дважды в одном и том же месте абсолютно одинаковую — Она всегда разная. Но неизменной вот уже которую нашу встречу остается какая-то просветленная (по известной только Ей причине) улыбка и легкая, почти не касающаяся Земли походка. И вот я снова Ее встретила...

— Привет, — как обычно сказала Ей я.

— Ты заметила, уже Весна... — ответила мне Она.

— Заметила. А ты разве любишь Весну?

— Я люблю Жизнь, а ее без Весны не бывает.

— Как твои дела?

— Дел много, но времени совсем нет. Я все время спешу что-то делать, но оглянусь — ничего стоящего так и не сделано, а времени уже нет... Ты слышишь, как Весна звенит в ручейках?

— Да, — и я прислушалась к многоголосью суеты большого Города.

... Я смотрела на Нее. Ветер раскидывал Ее рыжие под солнцем волосы, затейливо заплетая их в косы. В ресницах путались весенние лучи. Единственное, что мне в Ней никогда не нравилось — это то, что никогда нельзя было ничего прочитать по Ее зеленым глазам...

— Ты хорошо выглядишь, — сказала я Ей.

— Нет, я просто хорошо смотрюсь, — тихо ответила Она и как-то жалко улыбнулась, — ты когда-нибудь видела радугу? — вдруг спросила Она.

— Да...

— Если они разбиваются, то на их осколках тоже видно радугу.

— Кто разбивается? — не поняла я.

— Хрустальные души. Наверное, я слишком неуклюжая... Я часто их разбиваю. Они выскальзывают у меня из рук и падают, разлетаясь на сотни осколков...

Я не понимала, о чем Она говорит, но если Она об этом заговорила, то это действительно было важным. И я не перебивала...

— А когда я останавливаюсь, чтобы помочь их собрать (хотя я знаю, что это не по Правилам), бывает уже поздно. Я собираю эти кусочки и пытаюсь их склеить... Честно, я пытаюсь... Но один или два всегда теряются, и радуга уже не получается заново... Зато теперь я знаю, как устроены души — они прозрачные и очень хрупкие. И при каждой потере в жизни Человека теряется один осколок. Его надо заменить. Но только не я могу это сделать — это не по Правилам.

Я начинала Ее понимать. Вот почему Ее улыбка была ПРОСВЕТЛЕННОЙ — Она знала все, что происходит с душами людей. И походка... Так можно идти только по острым осколкам — осторожно, не касаясь их. А Она продолжала говорить, уже не обращая внимания ни на меня, ни на Весну...

— Я боюсь, что хозяева этих душ меня не простят. Никогда. А я хочу, чтобы они остались. ВОТ здесь, у меня в душе и были кусочками моей радуги... Ты знаешь, что у меня тоже склеенная радуга? Только никому этого не видно... Да никто и не хочет этого видеть.

Она замолчала.

По Улице мчались машины. Суетливые Люди толкались на тротуаре. А Она просто молчала. И это было страшнее всего. Я хотела закричать: «Говори же, говори хоть что-то...». Но Ее молчание было красноречивее всех моих слов.

— Мне пора. Я не должна останавливаться надолго. Это не по Правилам.

Я посмотрела на Нее. Она улыбнулась мне так же, как раньше — просветленно. И я впервые за всю свою жизнь прочитала в Ее зеленых глазах: «Я хочу жить иначе. Но не могу. Вот и прячу от всех свою хрустальную душу. И вы — не давайте мне свои».

— Ты заметила, уже Весна, — тихо прошептала Она, повернулась и легко, почти не касаясь Земли, поплыла через толпу суетливых людей большого Города, которые смотрели на Нее с завидным безразличием в сердце и равнодушием в глазах...

...А я еще долго вглядывалась в ровную гладь зеркала и думала: «Где и как я встречу Ее снова? Какой Она будет на этот раз? ...». Я решила, что Она будет жить как раньше — по Правилам, так и не зная, кто их придумал.

...Я улыбнулась — так, просто, сама себе. Повернулась, тряхнув непокорной, рыжей от солнца, волной, и зашагала легкой, почти не касающейся Земли походкой. Вскоре я затерялась в толпе Людей, которые жили с завидным безразличием в сердце и равнодушием в глазах. Они суетливо вглядывались мне в лицо, но никто из них так и не смог ничего прочитать в моих зеленых глазах.

... А большой Город, опоясанный голубой атласной лентой Реки, продолжал жить свой суетливый четвертый век.