сима — однажды в подъезде

В дверном проеме жила осень и ей не было никакого дела до мальчишки, что тихо сидел на ступенях темного подъезда. Там, в ограниченном стенами пространстве неуловимо медленно пряталось за край земли солнце, и редкие желтые листья срывались с веток, устремляясь в погоню за светилом. Холодный ветер волновал мутную воду в огромной луже у порога подъезда. Казалось, именно там начиналась, да и заканчивалась, вечность.

Или что-то очень похожее….

Мальчишке не было холодно и не было страшно, пустой подъезд оглушал звенящей тишиной, хотелось плакать, и еще, хотелось домой. Туда за закрытую дверь, из-за которой раздавался громкий пьяный смех, музыка и звон посуды.

И еще, хотелось есть, но там можно было только напиться, да и то если пустят внутрь.

И еще, хотелось спать, но ступени подъезда были слишком холодными…..

Мальчишка не впервые пережидал очередную родительскую пьянку в подъезде, и каждый раз ожидание заканчивалось одинаково: с ноги распахивалась дверь и веселые собутыльники отправлялись по домам. К этому времени невменяемая родительница уже спала непробудным сном алкоголика со стажем.

Сегодня же, час проходил за часом, но гулянка становилось все громче и веселее, смех и песни матом переросли в споры и крики. И рюмки уже не чокались друг о друга, а с яростным звоном бились о пол. Через какое-то время мальчишка понял, что за закрытой дверью дерутся, разнося в вдребезги мебель и посуду. Громко и надрывно что-то кричала мать, кто-то громко матерился, казалось, вот сейчас рухнет дверь и оттуда страшным вихрем вынесет прочь всех любителей спиртного и разметает осенней листвой по всему миру. И станет тихо— тихо, как раньше, в таком далеком и ненастоящем детстве. И трезвый и тихий голос матери споет давно забытую колыбельную песню…

Но ничего такого не случилось, скандал прекратился так же резко, как и начался, дверь с ноги ни кто не открыл, вскоре затихли музыка и смех, в квартире поселилась тишина.

Мальчишка, с опаской оглянувшись на дверной проем, из которого настырно лезла в подъезд ночная тьма, робко постучал в квартиру. Немного подождал и попробовал снова.

Завтра в школу —— неожиданно подумал он — как же я пойду?

Мама, открой, слышишь, открой, — забыв о том, что в доме спят люди, он стучал все громче и громче, переходя с полушепота на громкий крик, — открой, мама, открой!

    …. Ранним утром холодное осеннее солнце равнодушно заглянуло в подъезд, и осветило тусклым светом свернувшееся на бетонных ступенях тело. Прижавшись к стене и побелев от холода, спал у двери родной квартиры маленький старичок двенадцати лет от роду.