Anastasia — "Не может быть"

— Анна мне нужно с вами поговорить, как можно быстрее, — последнюю фразу он произнес с небольшим нажимом, Аня сразу поняла, что он хочет поговорить сейчас:

— Да, я пожалуй пойду Миша, — С этими словами она встала, Владимир открыл ей дверь пропустил вперед, когда они вышли Владимир направился в свой кабинет, Аня поспешила за ним, войдя в кабинет Владимир сел в кресло и посмотрел на Анну, она же опустила глаза и спросила:

— Так о чем вы хотели поговорить?

— Я хочу развеять миф о твоем происхождении, — он говорил это очень жестким и холодным голосом.

— И зачем нужно было звать меня сюда? Можно было просто разрушить мою жизнь, рассказав Мише все там, — голос ее предательски дрожал, для нее сама мысль о том, что Миша ее бросит, означала конец всего.

— Ах он уже Миша! Для тебя он Михаил Александрович. Ведь ты всего лишь крепостная, моя крепостная, — он сделал ударение на слово «моя», — и я решил развлечь друга.… Сегодня вечером ты станцуешь танец семи вуалей! — каждое его слово врезалось в душу Анне, в ней вскипала ненависть, она бы ни за что не сказала это Владимиру, но сейчас она была на пределе:

— Я вас ненавижу! Для вас нет ничего святого! Даже чувства друга, не то, что мои! Мы выросли вместе и на протяжении всей моей жизни, вы меня ненавидели! Память отца, для вас ничего не значит, вы не выполнили его последнюю просьбу. Я любила дядюшку, но вы никогда никого не любили! — Владимир стукнул по столу, так, что он прогнулся, если бы он сейчас этого не сделал, то он бы ударил Аню:

— Молчать! — от злости его голос прерывался, он кричал, — Ты… не смеешь…судить…о…моих…чувствах! Я любил отца! Но ты отбирала у меня его любовь! Ты будешь танцевать! И ты будешь танцевать еще и перед Оболенским, вот он и оценит твой талант!

— Вы — чудовище! — Аня сказала это тихо, почти не слышно, она все-таки боялась Владимира, он же был ее хозяином.

— Можешь идти, до вечера ты свободна, — безразличным голосом сказал Владимир. «Я люблю ее! Какая же она красивая. Я ни за что не отдам ее Репнину, пусть даже он мой друг!» эта мысль крутилась у него в голове, когда Аня вышла, ведь он не должен ее любить, и внушив себе, что просто мстит ей он начал рассматривать бумаги на столе.