Anastasia — "Не может быть"

Лизавета сидела у себя в комнате и думала, как ей избежать ненавистного замужества. Тут в комнату постучали.

— Войдите, — Сказала Лиза.

— Барышня, вам письмо. Да и еще Марья Алексеевна просили вас спуститься, они там с Андреем Платоновичем.

— “Вот радость, то какая”, ладно давай письмо, передай маменьке, что я скоро спущусь, — сказала Лиза и протянула руку за письмом, Таня отдала его ей и удалилась. Лиза быстро прочитала письмо и закричала:

— Ура, свадьбы не будет!

В этот момент вошла Соня, она услышала радостный вопль сестры:

— Почему? — удивленно спросила она.

— Прочти! — Соня не решалась, она никогда не читала чужые письма, собственно она никогда ничего чужого и не брала, ну прочти же! — она нетерпеливо сунула в руки сестры письмо. Соня быстро пробежала глазами по тексту:

— Господи Лиза, я так за тебя рада! Ты уже показала маменьке и Андрею Платоновичу?

— Нет, мне только что принесли письмо. Сейчас пойду, тем более что маман звала меня.

Объяснить радость Лизы просто — письмо это было от Императрицы, где говорилось, что Елизавета теперь фрейлина Ее Величества и еще там была просьба, скорее явиться ко двору.

Мария Алексеевна и Забалуев, сидели на диванчике и пили чай, только что принесенный Татьяной. В этот момент в комнату вошла Лиза.

— Маменька, Андрей Платонович, здравствуйте.

— Моя дорогая Елизавета Петровна, я очень рад вас видеть… — начал, было, Забалуев.

— Оставьте Андрей Платонович, я больше не ваша невеста.

— Ну что ты такое говоришь, Лизонька, завтра свадьба… — заговорила недоумевающая Долгорукая.

— Вот прочтите это, маман, — с этими словами Лиза протянула письмо княгине, она быстро пробежала его глазами, уловив главное:

— Боже мой, Лизонька, какая честь, а свадьбу отложим, ты теперь будешь при дворе…

— Маменька, объясните Андрею Платоновичу, а я побегу искать Андрюшу, сегодня же еду в Петербург, — Лиза взяла письмо и ели сдерживаясь, что бы не побежать, вышла из комнаты.

— Ел… Елизавета Петровна, постойте, — закричал Забалуев, но Лиза его уже не слышала, у него был ошеломленный вид.

— Ой, как не удобно получилось, значит так… — Долгорукая начала объяснять.