Filion — Кухонная словобрендия.

«Какой вы аморальный! — Ужаснулась тарелка. — Не тонкий, а плоский какой-то!»

«На себя бы посмотрела, толстушка!» — Заворчал нож.

«Между прочим, — запыхтела тарелка, — моя ближайшая родственница — летающая тарелка, вот вам!..»

«А у меня большие связи с человеком, — парировал нож. — бывало придёт, возьмёт меня в руку, вздохнёт, и обещает когда-нибудь со своим боссом состыковать…»

«Что вы всё о земном! — Прогудел холодильник. — О внутреннем думать надо, о душе!»

«Я знаю, — прошелестело полотенце, — у вас-то сейчас внутри, в душе, так сказать, консервы, сосиски и бутылочка водки!»

«Это всё символы жизни! — Пояснил холодильник. — А водка ещё и символ экстаза, вдохновенья и медитации…»

«Не бубните нам о моральном и духовном! — Затрещала мясорубка. — Вы слишком холодны для всего этого! И вообще… Всем известно, что вы незаконнорождённый сын Деда Мороза и ваше настоящее имя — Сосулька!»

«Клевета! — Запыхтел холодильник. Мой холод — это маска, а глубоко внутри я тёплый, как фиалка в ручке красавицы. Романтичный, добродушный и чрезвычайно скромный.»

«Я тоже скромный. — Просипел веник из угла. — А кто оценит? Подметают пыльный пол, в угол ни за что ставят, презирают за небритость… А об мою приятельницу, половую тряпку, так вообще ноги вытирают! Люди, что с них взять?!.»

«Не смейте критиковать хозяина! — Зазвенел нож. — Никаких переворотов не допущу! Достаточно нам волнений на Украине!»

«Вещи, давайте жить дружно, а? — Прощебетала чайная ложка. — Давайте людям пример подадим!»

«Даже можно поэтический кружок организовать!» — Подсказал холодильник.

«Ну нет, — испугался нож, — все лирики становятся сатириками! Чтоб хозяина заочно эпиграммами клевать! Только через мою сталь! Но на дружбу я согласный. После того, как зарежу буханку хлеба.»

«Режь, дистрофик! — Вспылила буханка. — Меня всё равно съедят!..»

«Послушайте, — подал удивлённый голос подстаканник, — ну, что вы в самом деле разболтались?! Вещи же разговаривать не умеют, забыли?..»

Все смутились. Действительно, забыли! На кухне стало тихо, как в голове неуча.