Егор Черкасов — Письмо Виржини

Виржини — франц. «первозданная, девственная».

Французское имя, женское.

Дорогая Виржини ! Очень трогательно получать от тебя письма сюда , где зима , снегопады ,гололед ,лица скрыты шарфом от реальности погодных условий, да и еще кризис с санкциями добавили моральный упадок сил. Просто упадок сил — а больше ничего взамен. Но ты же знаешь этих русских? Да я вновь шучу! Ты знаешь, что где мы — там сложно , но всегда рукоплескания на нашу силу и выдержку. Народ терпеливый и выносливый , как верблюд. Мы всегда будем героями, по своей воле, или наоборот — это наша масть.

   Ты говорила мне о любви людей. О возвышенности этой любви и ее кристаллизации. О чувствах и стараниях, без примеси крови и пота. Ты много вещала мне о нерушимой и истинной красоте. Ты рассказывала о свободе. Честно говоря, я не понимал ,что ты имела ввиду. Но потом, я стал прозревать. Эта истина ошарашила меня , напугала и заставила сначала прыгать от радости ,а потом обдумывать ,как ее спрятать в себе ,словно некую драгоценность. Затем я пришел к мнению, что протекающее с кровью, не убить,    если ты это почувствовал— то впитал, как воздух. Как же я раньше жил без осознания этого во мне? Да так…жил ,как и многие.

   Здесь сложно понять твои речи, когда на простое «Здравствуйте!», ты получаешь «Что надо?». Здесь любовь достается через силу, через страдания. Она достается раз и навсегда. Один раз, упустив ее — тоже упускаешь что-то от себя. И тоже раз и навсегда. Вот такая печаль.

   Любовь русских, их свобода — это борьба мечты с реальностью. Борьба противоречий. Вся наша жизнь такая: борьба мечты с реальностью. Или же игра в рулетку. Все что я хочу— это перестать так жить. В поисках «прекрасного» не может быть муки. Русские сами по себе прекрасны! Русские созданы творить «прекрасное». Русские расположены к «прекрасному». И я удивлен, что страна, обладающая всеми возможностями быть счастливой — несчастна. Ее люди лишились ощущения «прекрасного». Не могут любить. Не могут излучать любовь не через боль. Я понял, что больше так жить не могу. Один раз, поняв суть, ты вынужден либо быть вечно одинок, либо убит.

   Я позвонил своей бывшей. Это глупо, но по— моему. Я поздравил ее с днем рождения. Представляю, в каком шоке она до сих пор находится. Я как будто прощался с ней, нашел в себе силы полюбить ее такой , какая она есть, не требуя личного ее доказательства присутствия в моей жизни. Я больше не захотел пытаться ее изменить…

   Я благословил их всех. Благословил пьяницу на дороге ( я устал его оттаскивать на тротуар: один и тот же пьяница валяется каждый день на одной и той же дороге). Благословил злую продавщицу и пожелал ей приятного дня. Я выпил кофе с своим начальником и ты не поверишь — удачно ! Он не грубил сегодня! Безумно удачный день! И, кстати, мне уже плевать, что он ворует мою зарплату — я больше не хочу ничего выпрашивать. Свобода выше денег.

   Я благословил митингующих героев. Ведь можно любить и страдать. А можно просто любить. Я выбрал свое. А они — свое. Если жизнь борьба, то в нашей стране — борьба вечная с вечным. И это должно наводить на мысль, не так ли?

    Я благословил всю нашу глупость, несуразность, грубость бытия, выраженную в отдельных людях и в квадратности мышления, к которому нас приучили. Благословляя, я глянул на небо и попросил Бога ,чтобы великую нацию он вразумил и перенаправил.

    Я лег спать и попросил все того же Бога , чтобы мое новое чувство во мне сохранилось ,как огонь в стужу. И он услышал меня — и подарил мне еще один день! И тогда я вспомнил о тебе. Ты предлагала мне уехать к тебе на родину. Твое предложение в силе?

    Как много в моем письме « Я». Ты это заметила? Это письмо нового, вольного, свободного, любящего человека. Это гордое «Я». Гордость — не гордыня. Это хорошее чувство. Гордый человек мыслит иначе.

    Я прощаюсь. Я прощаюсь навсегда с болью и страданием. Я создан просто любить и дарить радость. Я эстет. Теперь я вижу, как простой камень может стать амулетом на всю жизнь. Я пробовал нести свет здесь. Но тут заказ. Заказ на другое. Людей довели. Кто — то злой принял заказ и теперь людям очень тяжело. В стране , где смелых ход реформаторских мыслей ведет на дыбу, еще долго будет царство тяжести, натянутости жил, порванных аорт на митингах за каплю свободного ,чистого и светлого воздуха…

   Виржини! Наше «надо» сильнее «хочу»! Какие мы стали квадратные! Хочу — это не разврат и пошлость, свобода — не есть тлетворность. Враг, не дремлющий и очень древний, окропил святую свободу действиями, наполненными инфантильностью, мерзостью и вседозволенностью .Вот это великая подмена понятий! И теперь, либо как у нас, либо как у вас, «дерьмократов»( прости Господи!) — две крайности. Середины нет. Но я ее нашел.

   Я улыбаюсь на тротуарах незнакомым людям и желаю им счастья. Я придурок, который больше не хочет воевать за то, что принадлежит всем нам. Мы воюем с ветряными мельницами. Мы лупим себя по затылку, выбивая, дарованное Богом , матерью с отцом, то самое ,что делало нас Богами до определенного времени— чистоту, наивность наших мыслей и помышлений.

   Ты была права. Раньше я тонул с этими людьми, доказывая им, как надо жить. И получалось, что я погибал с ними. А теперь, я хочу «прекрасного». Я не хочу что-то отдать, чтобы получить. Этого не нужно. Больше не нужно. Душа востребовала любить и видеть красоту. Я не знаю, как еще объяснить людям, что мы живем хорошо, что с нами что-то произошло странное ,еще раньше,    чем в страну пришла беда. Мы всегда видимо были такими. Мы        нелюдимы, замкнуты ,злы, грубо решать вопросы –это наше все. Я чувствую,     что русский — не такой. Хоть убей — мы не такие. Но что-то произошло. Мы другие становимся у тебя в гостях. Там мы расправляем плечи. Мы в гостях становимся примером для всех коренных. Там мы знаем, что делать и как делать. Не понимая ,что «русский» –это не только нация и место проживания ,но и универсальный дух, за пересечения границ населенного пункта, нашего брата ненавидят. Нас у тебя называют эмигрантами, а в России — предателями. Я понимаю образ мысли и тех и других. Но в какую инстанцию мне постучать здесь и кому рассказать, как я могу всех научить в нашей стране быть, как в раю?    Как я хочу дать людям тепло своей души…

   Я должен бежать. Бежать к тебе. Ибо долго мне не протянуть. Мое письмо можно рассмотреть, как освобождение и как великую тоску по тем, кто этого не хочет. Я серьезно — многие этого не хотят. Не хотят ничего менять! И лишь митингующие герои…

   Не досаждая, не изменяя, не навязывая — как я и мечтал. Уехать и пускай не оставив след, проститься    с теми, кто не простит. Кто не поймет, что я задумал. Но у тебя …Вся Франция отдаст честь одному русскому, который может и любит творить! Я клянусь тебе! Я вложу русскую душу и ее тепло в ваш порой безумно красивый , но холодный европейский «мрамор эстетики». Я —    русский писатель, о котором будут говорить и будут помнить!

   Вот такой я русский. Загадочный и добрый. Великан и волшебник. Русский духом, который кроется и простирается над всей землей. Я не националист, но скажу тебе: весь мир русский! А именно, добрый , любящий ,свободный ,гордый, нравственный и Богоносящий! Это письмо о том , какие мы все настоящие, но только об этом забыли.

    Жди меня, милая Виржини — я еду в Париж, снимая последние рубли с карточки. Преодолевая блокпосты со свирепыми автоматчиками. Встречай меня, базилика Сакре-Кёр! Пале-Рояль— я твой! Люксенбургский сад — ты был создан для меня! Я еду жить, любить и творить по-другому!