Ветальь — Подземное кораоке номер триста два

Летов... Цой... Башлачёв... Аз воздам?..

Не стучатся до сих перемены

в жизнь счастливую, долгую к нам.

Отмирает двухцветность тельняшки.

Заслонят полимеры гранит.

Намешали мы кашку с малашкой.

В моде миксы, коктейли и сплит.

Ужасает прогресс искажений.

Пламя веры затухло, лишь гарь.

Быть снаружи хочу измерений,

что родил в муках батюшка-царь.

В своё время Гр.Об. впитывал с дрожью,

на душе не исчезнут следы.

Я поганою был молодёжью,

внемлет сын всхлипам "чёрной звезды"

Все на хайпе. А я, старый рокер,

рвусь всей сладости выплюнуть "брысь".

Как ни глянь — всё равно полупокер,

хоть татухами весь заколись.

Может снова я не толерантен,

как сапожник? Причём без сапог.

Что сказали бы старшие братья

доживи они?.. Ай, не дай бог.

Скучно так, что и праздники праздные.

Пар из Ленинских гор бьёт струёй.

Жаль, что с сыном у нас горы разные

и Егоры — у каждого свой.

Помирает брат Митька и ждёт ухи,

я ему окушков не донёс.

У Христа на всех разные пазухи

и в крови у всех разный Христос.

Постоянное чувство потери

душит оптимистичную прыть;

я на мысли ловлюсь, что не верю

в Титаренко слова — "Будем жить!"

_ _ _