"Габриэль Гарсиа Маркес. Собрание сочинений. Том 1. Осень патриарха. История одной смерти, о которой знали заранее" Габриэль Гарсия Маркес

Маркес Г.Г., «Осень патриарха»: Да здравствует генерал! Да здравствует настоящий мужчина!

«Инженеры посла Ивинга разобрали море на части, пронумеровали их, чтобы собрать под небом Аризоны, далеко от наших ураганов, и увезли его, мой генерал, со всеми его богатствами, с отражениями наших городов, с нашими сумасшедшими наводнениями и нашими утопленниками. (...) Он отдавал не только сами воды, видимые из окна его спальни до горизонта, но и всю их фауну и флору, режим ветров над ними, все капризы погоды и всю атмосферу до последнего миллибара; но он не мог вообразить, что они сделают то, что сделали: гигантскими насосами вычерпали предварительно перегороженные шлюзами, пронумерованные, точно квадраты шахматной доски, воды нашего старого моря, обнажив дно с потухшими вулканами, — в огромном кратере одного из них внезапно открылись руины древнего города СантаМариядельДариен, некогда поглощенного морем. Затем мы увидели флагманский корабль величайшего адмирала всех морей и океанов. (...) Они увезли все, что было основанием его власти и смыслом всех его войн (...)»

Маркес бесподобен. Я не знаю иного автора, кто был бы столь великолепен во всем: создать мир заново, на грани реальности, сюра и национального колорита, написать о чем-то так, как не делал и никогда не сможет сделать никто другой, подать роман так «вкусно» - «именно вкусно», что жаль каждого дочитанного до точки предложения, что оно кончилось так рано – это великий талант.

«Осень патриарха» - роман о диктате, его герой – собирательный образ всех латиноамериканских тиранов. Это человек без имени, возраста, отца, точной биографии и линии жизни. В книге дается так много вариантов, событий, что все они никак не могут принадлежать судьбе одного человека, но все принадлежат.

Книга начинается с момента, когда обезличенное «мы» - народ – решает войти в дворец диктатора, заподозрив, что он мертв. В страхе и смятении видят они хаос, творящийся там (коров, гуляющих повсюду и жующих дорогие гобелены), и находят тело своего правителя:

«...и там увидели его самого в полевой форме без знаков отличия, в сапогах; на левом сапоге блестела золотая шпора. Старше любого смертного на земле, более древний, чем любое доисторическое животное воды и суши, он лежал ничком, зарывшись лицом в ладони, как в подушку, — так, в этой позе, спал он всегда...»

Они не спешат радоваться или горевать, они боятся, ибо он уже умирал прежде, ибо труп его невозможно было опознать, так как никто из них не видел его живым, а признаки внешности, по которым они могли бы судить о его личности, были весьма сомнительны, потому что все, что знали они о своем генерале, было неразличимо похоже на выдумку, которую так сложно отделить от правды. «Мы знали, что он есть», но это все, что было известно народу наверняка.

Несмотря на страх людей, маркесовский диктатор на протяжении всей книги жалок.

«Да здравствует генерал! Да здравствует настоящий мужчина!»

-так приветствует его толпа. Но кто он, если разобраться? Во вступительной статье объяснялось, что «настоящий мужчина» - «мачо» - в фольклоре является в виде петуха, и в романе президент – личность настолько же властолюбивая, привыкшая покорять силой, но и настолько же беспомощная там, где сила неприменима. Он налетает на женщин без разбору, не раздеваясь, мнет их в спешке, не зная любви, от чего рождаются у него одни недоноски; он не может довериться никому из своего окружения, потому что рано или поздно, его обманывают; он бессилен в решении государственных дел, ибо знает один лишь метод – сила и смерть, хотя и понимает, что это не метод. Здесь показательна история с нечестной лотереей, в которой всегда выигрывал президент: детей, которые вытаскивали шарики из мешков и знали тайну обмана, похищали из семей, сажая родителей в тюрьму, однако, скоро их стало слишком много – всего 2000: их негде было держать и нечем было кормить.

«Еще до рассвета он отдал приказ посадить детей на баржу с цементом и с песнями отправить за черту наших территориальных вод, где баржа была подорвана зарядом динамита, и дети, не успев ничего понять, камнем пошли на дно. Когда трое офицеров предстали перед ним и доложили о выполнении приказа, он сперва повысил их в звании сразу на два чина и наградил медалью за верную службу, а затем приказал расстрелять, как обыкновенных уголовников. «Потому что существуют приказы, которые можно отдавать, но выполнять их преступно, черт подери, бедные дети!»»

У него было три любимых женщины: королева красоты, монашка и мать – то ли святая, то ли блаженная, но простая и чуждая богатству и власти:

«Она произнесла эту фразу с той же непосредственностью, с какой в день национального праздника, держа в руке полную корзину пустых бутылок, протолкалась сквозь строй почетного караула к президентскому лимузину: гремели овации, раздавалась торжественная музыка, кругом было море цветов, президентский лимузин вотвот должен был открыть парадное шествие, а Бендисьон Альварадо просунула свою корзину с бутылками в окно машины и крикнула: «Все равно ты едешь в сторону магазина, — сдай бутылки, сынок!»»

За мать и за власть он держался до последнего. Он был жалок, безграмотен и окружен враньем. Ради него служба безопасности устраивала овации, издавала газету с тиражом в один экземпляр, вела радио- и телевещание и даже высаживала цветы вдоль дорог, по которым он ехал. И все для того, чтобы диктатор видел свою державу сильной и процветающей в то время, как страна гнила и разваливалась, потому что власть силы неспособна строить и возрождать, говорить правду и пользоваться доверием, о чем, вероятно, догадывается каждый тиран, но слишком поздно, когда не остается ничего иного, кроме как продать море. Да и в жизни у него не так много вариантов, ибо «единственный достойный документ, могущий удостоверить личность свергнутого президента, — это свидетельство о его смерти». Остается только держаться. За власть. Больше не за что.

10/10