АриШа — Чудо

-Тусенька, репетитор пришёл. Иди в зал.

Наташа привычно развернула инвалидную коляску, и, проехав мимо кухни, остановилась. Оттуда шёл звук голоса Романа Захаровича, её репетитора:

-Сто пятьдесят долларов — утвердительно произнёс он.

-Извините, Роман Захарович. Нельзя ли потерпеть ещё... недельку-другую?    

Просто с деньгами напряжёнка: недавно уголь, дрова купила. Скоро отец

Натальи навестит её, привезет алименты, тогда я вам долг и отдам. Договорились? — взволнованно спросила мама.

-Елена! Я просил вас — без задержек!

-Но этого пункта нет в контракте!

-Хм, но это личная просьба! У вас тоже такая была. Вы просили меня, чтобы я сократил плату на пятьдесят долларов, потому что вы угощаете меня обедом!

-Роман Захарович, ну поймите, пожалуйста! Как... человек человека... что — ли ... — и она замолчала.

Репетитор     вздохнул:

-Я вас понимаю. Зря вы так думаете. У вас развод недавно был, всё это нервы. И думаю, вы просто ещё не вошли в колею, привыкли, что всё муж делал. Я подожду приезда Валерия Лукича — и учитель открыл дверь:

-Наталья... кхм... доброе утро! — только и произнёс он, направляясь в зал. Мама подошла к Нате, и, уперев руки в бока, грозно сдвинула брови:

-Что это значит, Наталья? Я говорила насчёт этого, ты любишь уши погреть, сыщик! Но это плохая манера. И доказательство неуважения ко мне и к Роману Захаровичу!

-Мама, что ты волнуешься? Я понимаю, что ты думаешь, если у нас что-то не так, то я доложу отцу! Нетушки, я не хочу, чтобы он меня забрал в Москву!..

«В жизни есть две полосы. У нас кончается черная. За ней последует белая.

Ведь всему кроме времени есть предел!» — процитировала Ната своего папу, и тут же поехала в зал. Сразу же, выключив телевизор, она приблизилась к столику. На нём она разложила книги и тетради. На задней стороне двери располагалась доска. Роман Захарович закрыл дверь, и авторитетно поправив очки, начал:

-Итак, Натали! Пожалуй, начнем с астрономии. Что я там тебе задавал? Проведем устный диктант по определениям. Кхм..., к примеру: что такое фундаментальная астрономия, Наташенька?

-Фундаментальная астрономия осуществляет построение фундаментальной системы небесных координат на основе установления точнейших экваториальных координат и собственных движений, ярких, фундаментальных звезд, а также пространственной инерциальной системы координат — без запинки произнесла Наташа.

-Замечательно! Ну, а формация? — восхитился учитель и задал новый вопрос. Ната правильно ответила и на этот вопрос. Она даже не думала и не напрягалась, просто автоматически выговаривала эти трудно запоминавшиеся определения. Затем Роман Захарович дал новый материал. Они прошлись по русскому языку, геометрии, алгебре и остальным предметам. Все это они успели за два с половиной часа с небольшими переменками. Учитель открыл форточку, и устало выдохнул:

-На сегодня все, Наташенька.

-Я провожу вас, — спохватилась Ната.— А к кому вы сейчас?

-Ой, да как же! К подруге твоей. Настя съехала по алгебре. Её мама попросила подтянуть её, — сообщил он.

Из кухни выскочила мама:

-Роман Захарович! Куда же вы? Пойдемте обедать, как раз пирожки подоспели. Натанька, и ты тоже ступай обедать.

Роман Захарович и Наташа молча прошли на кухню. Обед прошел тихо и спокойно.

-Большое спасибо, до свиданья — проговорил Роман Захарович.

Неожиданно Ната попросила: «Роман Захарович, подождите, пожалуйста, меня, на улицу вместе выйдем, прогуляться хочу».

Мама возразила:

-Нет, Таша! Одну я тебя не отпущу! Еще чего!

-Мам, ничего не случится, я во дворе буду. Я не маленький ребенок, мне уже четырнадцать лет!— воскликнула Ната.

-Зато ты инвалид! — воскликнула мама и тут же спохватилась,— извини, нечаянно вылетело.

***

-Таша, ты меня слушаешь? — воскликнула возмущенная болтушка Настя. Она катила Нату по улице и рассказывала школьные сплетни. Хотя Ната уже четыре года не ходила в школу, она все еще любила свой класс.

-Да, да. Просто из головы не выходит мамина фраза. Она, конечно, меня любит, но постоянно напоминает мне о моей инвалидности,— произнесла с горечью Ната. Настя спокойно продолжала:

-Так вот, у нас в классе трое новеньких, и все мальчишки! Один симпатяга: Юрой зовут. Высокий интеллигентный блондин с голубыми глазами. Другой — Максим. Маленький, круглый, как колобок. О третьем лучше молчать. Зовут Андрей. Стеснительный, с нашими пацанами не водится, как будто не из мира сего! Матом не ругается, не курит и вообще... Прям куда бы там. У него только отец, мама погибла. Записался в школьную баскетбольную команду. А улыбается, типа: психи, да поймите же вы, что есть надо вилкой, а не руками! А вон он, кстати, идет, легок на помине. Наташа повернулась и действительно увидела шатена с зелеными глазами. Он был среднего роста и крепкого телосложения. Шел, как ей показалось, утвердительной походкой романтика. Таша каким-то внутренним чутьем поняла, что он должен писать стихи. Так как она сама этим занималась. Андрей ей понравился, прямо жуть, несмотря на то, что Настя отзывалась о нем пренебрежительно. Но вдруг ей стало больно, стыдно и обидно: ведь она не может встать.

— Настя, поехали в аптеку. Нужно мне гематогена купить. Скорее.— попросила она. Настя пожала плечами и повернула коляску. Наташа не хотела оборачиваться. Она ехала и как всегда не ощущала ног. Ехала и ревела. Беззвучно и безутешно.

***

— 8 702 *** ** **— продиктовала Настя.

— ЕГО номер?— спросила Ната, записывая в мобильник цифры номера Андрея Малахова.

— Ага. Ну, ладушки, я побежала!— и Остапова побежала на свидание с новеньким Юрой.

Ната выехала на лоджию. Ярко светило солнце и падал снег. Снежинки были большими, красивыми и густыми. Наташе стало хорошо: ведь именно в такой день она и родилась. Она крикнула вглубь квартиры:

— Мам, снег выпал!— обычно снег выпадал раньше: как раз в её день рождения, 28 сентября. Но в этом году это случилось только 8 ноября.

Она сидела и смотрела. Ей казалось, что снежинки падают и парочками берутся за руки. Будто миллионы пар влюблённых спрыгнули с парашюта, и в середине пути, настигнув друг друга, взялись за руки, и, кружась, продолжили свой путь.

«Ну вот. Даже снежинки не одиноки. А я то. В 14 Настька, уже 200 раз целовалась. А у меня ни одного свидания не было... Видно такова участь инвалида... Нет! Вот у Машки из «Принцессы цирка» всё получилось с Чпоком и у меня получится... АНДРЕЙ... — глаза устали и Наташа задремала.

***

«Где ты, милый парень,

Встреченный мной однажды?

Ты для меня единственный,

Не повторённый дважды...

Только глаза закрою-

Вижу тебя опять:

Твои глаза родные,

Волос, тёмную прядь...

Ты заставишь грустить меня

Верить, надеяться, ждать,

И каждый новый вечер,

Снова одной встречать...»— записала Ната.

Дальше что-то не вязалось. Она знала, что это неподходящая концовка, но ничего не могла поделать. Она вновь уставилась в потолок. В этот раз она наблюдала за тем, как две мухи кружились вокруг люстры, заигрывая друг с другом.

-Тусенька, солнышко, не могла бы ты накинуть халат и пойти в зал... Валерий приехал.

— Да-да.— Туся вспомнила, как она оказалась в инвалидной коляске.

***

“Зима. 2000 год. Маленькая девчонка сидит на санках, которые везут молодые мама и папа.

— Ай! Я сичяс убаду!— кричит девочка, и улыбается, обнажая скобы на зубах.

Внезапно папа останавливается, и указывает на невысокую каменную горку:

— Пойдём... тама... типа... попробуем... А?

— Валера, ненужно! Идёмте домой!— умоляла мама,— Вон у Натуськи ноги замёрзли!

Но папа ответил песней и покатил сани к горке:

— Врагу не сдаётся наш гордый «варяк»...

Ната подхватила и они вместе, запели.

Мама молча шла сзади.

Гора была ущербистая, с глубокими впадинами. Девочка завопила:

— Аааа!.. Я... ббб... боюсь!

— Не бойся пока ты со мной!— утешил мужчина.

— Валера! Прекрати! Спускайся вниз!— кричала мама, которая так и не отважилась покорить вершину.

— Мы победили! — закричал папа. Маленькая девочка звонко рассмеялась. И только папа крикнул: «А вы боялись!», как верёвка санок выскользнула из рук. Сани с сумасшедшей скоростью полетели назад. Испуганная, кричащая

девочка провалилась в люк без крышки, а сани застряли... И на ноги она больше не встала...»

Наташа смахнула слезу. Как глупо!

В зале сидел папа. Он разглядывал новую обстановку. Ведь мама и тётя, (кстати, Клара) недавно наклеили новые обои, поменялись мягкими уголками и коврами, а так же купили новый тюль.

Папа увидел её:

— Привет, Наталька! Иди сюда... ой, прости... едь, поцелую!— казалось, папа специально сделал ошибку. Ната осталась на месте — Как дела в школе? С мальчиками?.. Ох... извини... у инвалидов же такого не бывает! У них же...— и он расхохотался.

Ната не выдержала и дала отцу резкую пощёчину.

— Оставь меня в покое!.. Мне не нужны твои деньги!.. И не смей унижать меня и маму!.. Мммм! Ненавижу!!!— громко крикнула она не своим голосом и разрыдалась. Она выехала из зала, наткнувшись на маму. Быстро удаляясь, она слышала:

— Убирайся отсюда! Наташеньке нельзя волноваться! Тем более...— кричала мама.

Ната с невыносимой болью перелезла на кровать и, скинув халат, залезла под одеяло, уткнувшись в подушку.

Наутро подушка была насквозь мокрая...

***

Таше приснилось, что она познакомилась с Андреем. Причем, увидев его, она соскочила с коляски и бросилась к нему на шею.

Наутро она с ясной мыслью открыла глаза, и, взяла в руки родную “Samsung”.

В справочнике она нашла инициалы “А. М.” (Андрей Малахов), и, вызвала новенького:

— Алё, Андрей слушает — проговорил мягкий и тёплый баритон.

Наташа растерялась:

— И... что я должна сказать?

— Ну, там... поздоровайся, представься...— посоветовал не менее удивлённый Андрей.

— Аааа... ну я ... это...— начала она.

— Имя своё забыла, что-ли?— усмехнулся Малахов.

— Нет... Я... Наташа Лонская... А... ты Андрей Малахов?— уточнила Ната.

— А... ну я о тебе... кгхм... немного знаю...— замялся Андрей.

— Ясно...— расстроилась Наташа,— Я чего звоню то? Пока, Андрей... Навсегда...

— Стоп! Подожди! Я... давай встретимся, а? В парке. Который возле 46 дома, на Мира. Окей?— Она хотела повесить трубку, но он сделал неожиданное приглашение. Ей захотелось плакать, ведь он не знает правды! Но, тем не менее, она решилась:

— Я... не могу...

— Почему же?— удивился Андрей,— А... понял!.. Ты, такая как все!.. Звонишь, чтобы поприкалываться!.. Я угадал?— его голос стал злым.

— Нет! Прощай! Ты узнаешь всё, когда спросишь у кого-нибудь из одноклассников обо мне! И... ты не угадал!..— и она со злостью швырнула трубку и вновь разрыдалась, громко всхлипывая и крича:

— Ну почему?! За что?!

***

-Это безобразно! Наталья! Вы, почему домашнее задание не выполнили?— возмутился Роман Захарович.

— Я плохо себя чувствую, Роман Захарович. Давайте сегодня не будем заниматься. Всё равно ничего не выйдет…— грустно попросила Наташа.

Роман Захарович вышел из зала и через несколько минут вернулся с мамой.

— Елена Анатольевна! Натали жалуется на плохое самочувствие,— сообщил он.

— Ой! Тусечка! Ты вся бледная! Лобик горячий! Ох! Что болит?— спохватилась мама.

— Голова — проинформировала Ната.

— Скорую вызвать?— Роман Захарович потянулся к телефону.

— Нет. Я просто прилягу…— она пошла к выходу и остановилась,— Можно мне взять недельку каникул?

— Да, да…— растерянно согласился учитель.

***

Наташа проснулась оттого, что «Samsung», вибрировал и попискивал. В конце концов «солидный англичанин из телефона», объявил:

— Моё почтение, вам сообщение!

Ната раскрыла глаза и прочла на экране:

«Нужно встретится. Придёшь? Андрей Малахов. P. S. Пожалуйста...»

Ната улыбнулась. Стало так хорошо, что она решила написать ответ.

«Доброе утро, Андрей. Как я поняла, ты говорил с одноклассниками обо мне.

Надеюсь, я тебе не безобразна и не безразлична. Именно поэтому соглашусь на встречу.

P.S.Встретишь меня возле моего дома? (46 дом на Мира) Bye-bye!»Ната накинула халат и запихнула ноги в тапочки. Села. Боли нет. Встала. Боли нет. Внезапно всё стремглав пронеслось перед глазами, и она потеряла сознание.

***

-Ля-ля-ля... — напевала Елена Анатольевна. Поставив на стол блинчики с творогом, мёд, варенье, печенье и чай, она пошла, будить Наташу.

— Натулёночек...— мама открыла дверь. Возле кровати лежала Наташа. В её глазах замерло счастье.

Истошный крик вырвался из груди Елены Анатольевны. Она встала на колени и со страхом стала осматривать Нату. Вроде бы следов крови нет.

« Она встала самостоятельно?! Только не это!»

Минут через десять Елена немного отошла от шока и вызвала скорую.

***

— Ташик!— нежно позвал Андрей, и с такой же лаской поцеловал её.

Нате стало так хорошо, как ещё не было никогда.

— Мама! Я юбъю тепя! И... тепя тоза, папа! Я всех юбъю!— услышала Наташа детский голос и обернулась. Сзади стояла девочка лет трёх — девочка, точно такая же, как и сама Ната в этом возрасте.

И вдруг, Туся поняла, что она может ходить. Она с изумлением посмотрела на обтягивающие джинсы, которые никогда не могла себе позволить по понятным причинам. На маленькую девочку, свою дочь. И дочь Андрея. Она существовала в маленькой, уютной квартирке Москвы, на двадцатом этаже, в тридцатой квартире...

Ната жила все эти дни, точно в сказке. Пользуясь преимуществом ходьбы. Жила и любила.

И однажды, взглянув на календарь, увидела: сейчас 2016 год!

Ей было изумительно и радостно существовать в будущем. Но, к её большому сожалению, её вырвали из сказки... Но ненадолго...

***

— Скальпель!— услышала Ната, грубый голос и увидела, что находится на операционном столе. Она хотела приподняться, но обмякшее тело не слушалось.

— Я хочу обратно...— тихо прошептала Наташа.

— Что?— удивился хирург.

— Я хочу обратно!— громче повторила она.

— А! Вот оно что! Она хочет в кому! Наркоз, Лидия...— и игла впустила снотворное. Ната расплылась в улыбке.

— Машенька и Андрюша!— прошептала она.

***

— Наточка... гм... я знаю: ты меня слышишь... Солнышко моё!.. Я очень люблю тебя... и буду любить... Помнишь, как ты впервые пошла? Это было в одиннадцать месяцев. Вот и теперь... спустя четырнадцать лет, ты пойдёшь вновь... если захочешь... Мы с тобой переедем в деревню к бабушке Мане... Хотя нет. Лучше в Екатеринбург, ходить то ты теперь сможешь. Уедем с тобой подальше от твоего отца, любимая!.. Ты только очнись... очнись...— мама целовала руку Наташи и плакала...

                                                                                   2009.