sikambr — Что угодно Богу?

Но слышал я повествованье это:

Однажды умерли в один и тоже час.

Священник Ироним и словоблуд Фома,

Коль с первым ясно все, то видимо сперва,

Мне лучше про Фому промолвить пару фраз.

Извозчик был Фома, герой наш неизвестный,

Средь люда умного, его портрет словесный

Красой своей нисколько не блистал,

А вот средь балагуров, каждый знал

Того Фому, что, выпив, был мастак

Загнуть по матушке и эдак, и вот так…..

А утром, оседлав железного коняку

Он словно демон, породившийся во мраке,

Дорожные пространства разрывал,

Чем многим пассажирам добавлял

В коллекции седин, другие экспонаты.

Но помер наш Фома!

                        И вот они, пенаты

Всевышнего Судьи.

                    В приемной наши двое.

За дверью вправо — светлое, благое,

Струится райским светом направленье,

Налево же, другое измеренье,

Что Адом иль Тартаром называют,

И каждый сызмальства, прекрасно знает,

Что лучше бы туда не попадать!

Фома поник! Чего же ожидать

Ему за все деянья прошлой жизни?

Чем благ Фома с рожденья и до тризны?

Душа его ответа не имёт!

Душа попа, совсем наоборот,

В спокойствии смиренном почивает.

— Чего же опасаться? Каждый знает,

Что он служитель Господа прилежный

И путь его направо неизбежный!

Так рассуждал священник Ироним.

Как вдруг свершился Божий Суд, и к ним

Вошел в своем величье Ангел светлый,

Посланец Господа, чей глас чудесный

Вердикт Владыки гордо возвещал.

Поп обомлел!

Фома же пребывал

В смятенье непонятном, счастьем полный,

Как мог он, тот, казалось недостойный,

Продолжить путь свой в Райские врата?

Где стражи, грозного Апостола Петра

Его уже с почтеньем принимают.

А вот попа иное ожидает…

— В Чистилище!

Взмолился Ироним!

За что? За что Господь над ним

Свершил такое правосудье?

Не он ли денно, нощно, будне,

А в свЯтый день, само собой,

Потел смиренною мольбой,

Во славу Светлого Владыки!

Так почему же эти лики,

С усмешкой дикой, преисподней,

Схватили душу? Страх Господний!

Куда ж вы тянете попа?

Ужель, безбожный плут Фома,

Достоин боле Иронима?

Владелец солнечного нимба,

Душе несчастной отвечал:

— Когда ты проповедь читал,

В святилище Отца вселенной,

То засыпали непременно

Все те, кто составлял приход!

А у Фомы, наоборот,

Когда он, словно бес носился,

Ничуть о святости не чая,

Народ неистово молился,

На Божью милость уповая!