Лидия Ермилова — Проза.ру или Свалка

Но самое интересное то, что эту громадную гору грело солнышко. Представляете, куча грязи и оборванного тряпья,…— обогревало лимонное, нарядное и приятное солнышко…. На Свалке была светлая, с другой стороны — темная полоса. Если на темной стороне были куча слюней, где крутились, шевелились и шлепали маленькими, длинными ртами с редкими, острыми зубами, злорадные и буйные, но этакие пухлые, короткие, белые червяки, летали черные мухи….

       — Мне мало! Я еще, еще хочу гнилых сосисок! Дай! Дай! — шамкал тощий червяк.

       — Не дам! Пошла вон. Я тоже хочу! Закройте оскаленный рты, — пиликал в черной пыли червячок, но такой худой, точно ель от елки.

       — Фу! Муторно! Противно! — воскликнула читательница, молодая девушка Алина.

       — Алина, закрой уши, прикрой глаза. Бежим, бежим отсюда! — схватив ее за руку, воскликнул читатель молодой, симпатичный парень Никита.

       — Нет. Я хочу взглянуть на Свалку, вернее, на Прозу.ру, — она вырвалась, стоит, смотрит.

Ах, нежная моя Алиночка, все хочет видеть одно… Добро! Да среди самых так называемых «Уважаемых людей»,…. точнее, среди…. писателей и поэтов!? Моя крошка... Там бродит и Зло… Вернее, откровенная, скрытая Злоба, от лютой зависти на более способных поэтов, кто лучше умеет писать пером. И все это глупо и необъяснимо. Вот у червяков возникла драка. Кушать хотят все. Бог с ними, пусть дерутся.

Но ведь, как почитаешь в ЖЖ дневник Богемного Отморозка, Арсения С., то волосы встанут дыбом, от ужаса, который он описывает. А у людей-то еще хуже. Если животные берегут чужих детей!? А Богемные Отморозки, пропитанные деньгами людей, ух, была беда, да не наша. У них с головой ни шум-бурум, ну, типа Михаила Пр. …. Питаются детьми и особенно прекрасными девушками, как на Славке… А, кто стоит «Выше»! О, Боже!? Люди, туда не входите. Там бродит Зло… Рост 204 метра, вроде бы и стеснительный и весь сексуальный, но. … Это зеленая, то ли мужчина, то ли женщина, волосы прилизанные или стриженные под горшок, сам-сама и одни кости. Нос вострый, вогнутый и касающейся земли. Смотреть на нее-его, невозможно, стошнить. Не дай Боже! Сгинь, сгинь, Зло. Уйди прочь! Не пугай маленьких детей.

Да. Вернемся к Свалке. На темной стороне мусора было тоже много… коротышей — червей, да ядовитых, желчных, язвительных и, к сожалению, не умеющих писать пером, как Настя Галицкая. Им все чего надо и надо. Никак им не показать свое «милое» лицо, ах, да всему миру! Опять же и снова Михаил Пр. Зато он — красота ты наша неземная! Для кого? Мужчин или женщин?

       — А я самая красивая! Я вам нравлюсь! Я и так покажусь! И вот этак! — Поет голая Ксюша, ах, простите, петь она не умеет, но зато так скверно играет самых красивых кукол, например, Мальвину. Во! Как бывает. И у режиссера на миг закрываются глаза или он подвергся «обаянию» денег? Или наша «красавица» выманила у богатого Михаила Пр. деньги и вся… на полном экране. В подробности переносится, не будем. Зато Ксения взламывает руки, взывает к русским малышам и этакая развращенная, сумасбродная, ах и ой-ой-ой! Плохое то, что в Ксюшу по глупости — влюбились… не думающие наши детки.

       — А кто у нее был отец? Был мэром!? Ну, что вы? — недоумевает Алина.

Беда в том, что у детей в России она сладкая, как…. Малина. Никто не может ее сорвать. Вот какая она несуразная и любовное достояние народа. И она, раскрыв острые коготки, направив на более привлекательный актрис, шипит, кусается, точно наши червяки, показывая всем километровый подбородок:

       — Я самая обаятельная! Я лучше всех! Да!?

Дети, дети!? Не завидуйте ей. Она теряет душу! Господи, не окажитесь на ее месте!

Да. Каждый по-своему с ума сходит. А эти червячки на Свалке пишут и стихи, и прозу и дружно заливаются гикающим пением, обмакивая «чужих», особенно, молодых в грязной луже:

       — Посмотрите на меня! Я тоже прелесть, — сообщает всем Анастасия Галицкая, ой, простите, это червяк. Боже! Снова у нее драка из-за прозы или стихов? Червячки так любят подражать ей. Они, обороняя ее, встали в круг, дружно кусаются, поливают всех слюной и ядом, им все было до лампочки….

       — Гадко как! А кто это Галицкая?— спросил Никита.

Не переживай и с ней познакомимся. Она самая отвратительная и вредное создание на Свалке! Самый испачканный в дерме червячок.

       — А ну ее. Или рассказывай дальше или … я хочу домой.

       — Нет, Никита. Я все хочу знать, — топнула ногой Алина.

Милой красавице надо дать дорогу. Девушки всегда любопытны. Все. Поехали дальше.

Наши заносчивые, легкомысленные червяки съели все и с жадностью мечтали, проползти на светлую сторону, где валились в тухлой луже оборванные шляпки цвета: Голубой и Розовой. И как там любят благоухать весь цвет нашей «Верхушки»! Они лежат, наслаждаются, довольные друг другом, но только в черных масках, в черных очках и во всем черном, не дай Господи, чтоб кто-то узнал их? И также кушают с отвратительным запахом недоеденные и тухлые цыплята, о! Точно жуть! А злыдням-червякам — все мало. У них, наверное…. нетрадиционная ориентация:

       — Ах, как мило! Как оригинально! Как в Голландии! Свежо и ново! — Подпрыгивая, кривился, подняв руки вверх, молодой парень, как самая обаятельная и ангельская женщина…. Но избито и дешево, ой!

       — Никита, держи, держи этого пацана в Голубой куртке, держи-и-и!

       — Хм. Он убежал. Ну, его. Ладно, нам надо дальше слушать.

А наши спесивые червяки и в мусоре так же ломались, как парень в голубой курке: и туловищем, и головой и всем своим телом.

       — Это. Смелый прорыв в будущее! — сказал Никита.

       — Хватить лгать. Я мечтаю иметь детей. Мне и так тошно.

       — Ой, какой приятный, разложившийся цыпленок, а-а! Вкуснятина! — с восторгом пел червячок и слюни, и множество слюней….. падали вокруг…. Фу-у!

У этих червяков слюни падали на всех поэтов и писателей, на лицо, на руки, на тело, а те морщились, убирая их, но уже… были испачканы не вымываемой и просто дерьмом.

Гадко. Червяки ползли на вершину Слава, ой, простите, Свалки.

       — Это снова Галицкая, да?

Да. И рядом с ней стоит Хачу-бачу или Лара Галь. Это круг, как у велосипеда, но только он из колючих, но живых и злых, да презлющих волос. Рук, ног и лица нет, просто круг. В середине круга среди волос свергают два ястребиных, бессмысленных, ядовитых глаза. Круг легкий и поэтому висит на Елке. Про Елку мы дальше расскажем. И с Хачу-бачу познакомимся. Потерпите. А на Свалке точно, —… как в морге….

       — Хачу-бачу! Как интересно! Ой, закрой нос, Алина, воняет, — воскликнул Никита.

       — Закрыла, а в нос попадает! — причитает девушка и не знает, куда ей убежать от приторного запаха, — На Свалке, как в общественном туалете….

И поэтому людям сюда… нельзя, не надо, а то, будете болеть. Микробы же. Вот и Никита с Алиной, пришли в сапогах. Смотрят, да любуются Прозой.ру.

Эй, кто там? Не касайтесь! Не трогайте! А то, не дай Боже! Свалка все же….

       — Надень маску Алина, — просит парень.

Девушка не слышит, мечтает и превозносит Прозу.ру так, что ей самое стало очаровательно и такая чистота, о! Точно поет приятный мужской баритон. Эй, уходите!

Не хотят. Придется показывать дальше.