piuma — Огоньки

Смотри, летают над водой...

Так странно.

Э-э, милок,

Знать, мавки* злятся от тоски.

Спокою, видно, нет им, окаянным.

— Да брось. У озера здесь хорошо...

А огоньки — мерцают, словно дышат.

Как в душу смотрят.

Манят, манят, но...

Дед, стой... они ЗОВУТ меня!... Я слышу...

— Бежим отседа, глупый — не гляди!

Не знаешь што ли, нынче день особый**:

Русалье время.

Веришь? Погоди,

Утащат —    

Попадешь ты к ним в зазнобы.

Старик вскочил, а следом молодой.

И скрылись оба вдалеке поспешно.

Над кромкой леса рдея полосой,

Закат сменялся темнотой кромешной.

Уже огромный белый глаз луны

Открылся среди звезд на небосводе:

Смотрел внимательно с прозрачной вышины

На ночь июльскую в разнеженной природе.

Но догорали синие огни,

С досадой вспыхивая ярким светом.

Шептали вслед ушедшему: "Вернись",

И гасли в ожидании ответа.

Вот всплеск..., волна, неясная сперва,

По зеркалу глухой озерной глади.

И из воды сначала... голова,

А тело, без покрова кожи сзади.

Одна, другая..., к берегу плывут.

Прекрасные и страшные обманом.

И лица бледные хранят их красоту,

Лишь спины открывают взглядам раны.

В них легкие, сопревшие в воде,

Забитые речным песком и тиной,

Сердца, застывшие в подводной темноте —

Их водоросли скрыли паутиной.

На берег вышли мавки наконец.

Зеленый шелк волос им стал одеждой

И слышен "стук" небьющихся сердец.

И тихий смех звенит сейчас надеждой...

*Мавки — по легендам, разновидность русалок, у них

нет кожи на спине и видны сопревшие от воды внутренности.

**Ночь на Ивана Купалу — в это время русалки выходят из воды

и получают свободу.