blog alesja — Зефир

        Светло-коричневые матовые стекла, расчерченные в квадраты и обрамленные черным пластиком, трепещут и содрогаются под натиском долгого, двухдневного дождя, то усиливающегося, то слегка ослабевающего. Крупные сильные капли отпечатывают на экране стихийного компьютера загадочный текст, и я пытаюсь прочитать звуки, услышать слова, осознать ощущения, почувствовать хаотичную устрашающую картину, нарисованную миллионами струек и капелек, разбросанную, растекающуюся.

        Тонкая оконная перегородка отделяет меня от мощного шквала. В комнате тепло и комфортно, но одиночные оконные квадратики наводят грусть.

        — Зефи!..

Зефи, Фира, Зара, Фара, Зира... и даже Зорро. Зефир давно привык к моей манере называть его разнообразными буквосочетаниями, отзывается абсолютно на все, и реагирует на них по-разному.

        Он знает, что если звучит его полное имя, значит причина формально-педантичная, и можно не особо торопиться, а если вдруг послышались варианты (плюс звонко-веселая интонация голоса) — намечается что-то весело-праздничное. Сенсор — кончик хвоста — начинает трепетать, морда облизываться языком, а три с половиной килограмма веса подбрасываются неведомой силой вверх, отрываясь вопреки закону притяжения.

Строгую интонацию Зефирка различает на-раз! — угроза небольшой словесной взбучки в результате раскрывшейся шкодливости. Иногда случаются моменты, когда устрашающим приговором звучит кличка Зорро, что означает — провинился по полной программе, готовься к очччень серьезному разговору!

        Шелково-пушистый комок в хаотично-трепетных кудряшках в момент спружинивает мне на колени и, в ожидании возможности развлечься (или развлечь...), нетерпеливо всматривается в мое лицо, ритмично похлопывая хвостиком по краю кресла. Если бы не знать, что он собака, а показать одни глаза, то первая опознающая мысль была бы — сказочный игрушечный чортик или неудачная игрушка с бракованными пуговицами вместо глаз; маленькие, глубокосидящие в нахлобученных шерстяных спиральках, разглядеть их иногда просто невозможно.

        — Зефа, ну, давай поговорим. Какое у тебя настроение?

Похоже Зефир затрудняется определить интонацию и поэтому тормозит с реакцией. Хвостик задумчиво замедляет движения, маленькое тельце напряженно ждет знакомых звуков или нот.

        — А... вот как я тебя напрягла?.. Сложно? — Я умышленно нахожу неизвестные ему интонации. Зефир начинает вращать головой так же, как и хвостом, пытаясь уловить знакомую волну. — Дружище, ты как живой компьютер, но реагируешь хуже...зато теплый, и сидишь на коленях. А за друзьями скучаешь? Вижу, что нет. А почему? У тебя есть точечка, которой просто необходимо чувствовать другого человека...ой, извини, собаку?..

Да... про точечку это я глупо спросила.

        Зефир, конечно, реагирует на звуки, интонации, но реакция его предсказуема, и он никогда не сможет изменить ее, к примеру, усилием воли, сознательно, в соответствии со своим желанием... да еще и неожиданно возникшим...

        Он никогда не сможет осознать свои действия, а значит, никогда не увидит себя со стороны. В нем нет категории “Я”. Так распорядилась Природа.

Он останется собакой навсегда, как ни старайся — невозможно развить в нем сознание и осознание, поэтому общение с ним никогда не заполнит зияющих пустот моего человеческого желания.

        Я отрываюсь от убийственно-мягкого удобного кресла, подхожу к компьютеру и делаю пару щелчков. На экране привычно замигали сайты, темы, логины, знакомые аватары.

        При виде одних пустоты моего “Я” заполняются ощущением радости и нежности, при виде других образовывается новая пустота, и возникает новый недостаток — желание выйти на один уровень восприятия и понимания, которого почему-то нет... Но в любом случае, “Я” нашлО себя — такие же “Я”, собранные зрительным сенсором в одном определенном месте под названием сайт.

        И вот я уже, неожиданно для себя бесконтрольно произношу вслух набранный и отсылаемый текст очередного комментария, вдруг смеюсь или улыбаюсь, а то и нервничаю, сопереживая и подыскивая слова. Мое “Я” живет и действует. Оно наполняет себя, вливаясь в других, соединяясь и соприкасаясь с ними, чувствуя их желания как свои, сливается в том самом определенном месте, где все мы равны.

        Однозначно — Человеку нужен Человек, и заменить его невозможно.

Зефир, не дождавшись от меня никакого толку, завалился в кресле, прикинувшись черной лохматой тряпкой (я-то знаю, что он ждет прогулку, но ливень...)

        А для меня засветилось солнце!..