Летнее

Он обращает в прах

Всё, что скребётся, теплится, всех, кто ему ни встретится, — в этом дурацком месяце

Жизнь не имеет прав.

Этот июнь некормленый — жизни фрагмент угробленной, с неба по мягкой кровле вниз

Съехавший не спеша.

Тела, уже остывшего, части растащим лишние — пятничные подвижники

(жаль, не нашлась душа).

Пятницы — время пьянствовать, в памяти долго странствовать между кино сеансами

И пустотой метро.

Это удел несбывшихся, чудом ещё не спившихся, взгляд задирающих выше всех

Вроде меня скотов.

Я — не окурок брошенный, не мотылёк взъерошенный, я не ищу похожих мне

И не стремлюсь сгореть, —

Голем, творящий големов. Глухо грохочет море в них, маршем для обезболенных

Вторя моей игре.

Вы — со своими скучными лыбами, сплошь жемчужными, — вас слишком много, душно мне,

Слишком тяжёл ваш взгляд.

Кто вас создал, весь выводок? Мне бы с ним выпить, выболтать, душу ему бы вымотать,

Выблевать лишний яд.