Бравый чайник — Войска стояли на Шахе...

в осаде город Порт-Артур,

а князь Ояма на штрихе

чертил по карте ряд фигур.

Он холм возвёл из трёх камней,

стирая после без следа:

"Харбин, Циндао, Вэйхайвэй —

Европы сгинут города.

Но эти русские — их план

Маньчжоу взять и Ляодун.

Я им напомню про Седан

в одну из первых новых лун".

И вот войска на Тайцзыхе,

искали русские тропу,

а князь Ояма на штрихе

чертил по карте Сандепу.

Он видел дело наперёд:

"Да будет враг вовек презрен.

Февраль уже, морозы, лёд.

Отбить бы город Мукуден.

Излишне жаден осьминог,

в труху всё обращает, в пыль.

О, если бы я только смог,

изгнать навеки эту гниль".

Ещё не вскрылась Ляохе,

полнились земли теснотой,

а князь Ояма на штрихе

чертил по карте скорый бой.

Он говорил: "Печален век,

не видевший подобных сеч,

шесть сотен тысяч человек

должны на смерть себя обречь".

А после битва, шли в котёл,

горели словно как в аду.

И Куропаткин отошёл.

Терпели русские беду.

Прямой дорогой на Хэйхе

им путь Ояма прочертил,

поставив точку на штрихе:

"На больше не хватило сил".