Все дуэли / Чужие игры

И не то чтобы злы были дети,
но любили, имейте ввиду,
под чужую тальянку попеть и
поплясать под чужую дуду.

кто-то роет подземные ямы
ограждая частоколом рвоту
непроницаемых водоворотов
идей
а я выкуриваю свою смерть из кальяна
изучая дни как рисованных ботов
выкупаю минуты — аукционные лоты
по-обывательски, продажно,
становлюсь ничьей.

По-обывательски глупо здесь становиться ничьей,
и подло в чужие игры влезать со свинячьим рылом.
Ты, Рыссси, меня обманула. Я не в обиде, ей-ей...
Я просто твой ход просчитала, учла и... забыла...

я — ничтожно никто. против правил.
противоядия против.
пью дозами, залпом твой яд.
на моей пятнистой плоти
разыграй, моя ведьма,
стреножный парад!
и не вышла я рылом, мордой рысьей —
застряла в помойных словах.
Ты опять к своей чёрной теме —
но учти, у меня есть когти
в мягких лапах, без зла и бравад.

Ну, коготок увяз, так всей лапе пропасть...
А у меня есть ножницы, жаль, садовые.
Ты мне скажи: продаваться-то — это страсть
или нужны, как всегда, позарез целковые?

я не продажна, хоть сволочь ещё та.
с разбега — да в карьер. и — вспять.
на небе не луна — могильная плита
призывным мемориалом — спать.
и по-пластунски — под колючую слюну
разрывом тысяч равнозначных бед.
я, как всегда, рву второстепенную струну
а как хотелось главную.
всё дело в том, что мне одну
аорту дали —
рваную.

Идейная значит... Всё хуже, чем я и подумать могла.
Сказал мне зоолог знакомый, что рыси — не тигры.
На десять плантаций платановых только одна есть ветла!
Достаточно, чтобы чужие выигрывать игры.

ты, Ведьма, права! и только. игра!
я рысь — трепыхаюсь в подушечках лап, владея когтями!
людей пожирать — рысиная хватка.
и ведьмы на мётлах — летайте ночами,
я — рысь и прощаю тебя. ты не враг,
а промокшая ватка.
давно уже знаю,
что ты не предашь. и не
выстрелишь в спину.
я — сожранный ненавистью
архипелаг.
тону в неизвестности.
и, может быть — сгину.

Довольно слов пустых!
Здесь не игра. К барьеру!
Пиши по делу стих,
а не грызи вольеру.

в игре нет пустот — лишь вакуум гложет,
себя созерцая сквозь веки.
на картах игральных хитрым узором –
вкрапления шулерских рож
и вновь я тасую — колода без масти
на кон теперь ставятся чеки
со счётом на жизнь и любовь. очень скоро
дыханьем становится дрожь.
здесь смерть притаилась в трефовом валете —
и я — в её странной власти
качусь под откос, в никуда, без билета.

Странно играть мне с тобою в чужие игры —
так не понятно участница иль трофей.
Сводит улыбка скулы, усталость — икры.
Если ничья, то останусь и я ни чьей.

чужие игры — забавно, не смешно и ложно
чуть вздрагивая болью, раздать спешу себя
всем — по крупицам, часть за частью.
впивается инъекцией подкожной
фальшивый отзвук серых будней сентября

опять игра. весна ткёт анаграммы
играя с осенью, вновь подставляет дуло
к виску зимы. а журавли вдруг стаями курлычут
гаммы,
и сводит скулы
упрямый холод игр, в которых чет и нечет,
в которых место королю уступит
пиковая дама.

Я не знаю истины, правды и стыда,
на призыв неистовый прокричала: Да!
Заказала реквием, а сыграли блюз —
в рукаве у шулера, что ни карта — туз.

эти карты мечены,
не игра, а блеф.
ставки засекречены,
перебор у всех.
слишком много выпало
цифр со знаком шесть
и шестёрки шастают
предлагают лесть
своим почитателям.
дайте хоть вздохнуть..
я теперь сознательно
завершаю путь
игры.

на счёт раз — два-три — гори!
я горю.

Ещё не сошёлся пасьянс,
но дышится легче намного.
Чужая игра — мезальянс
молчания и диалога.

ещё немного — и финал игры
но в пистолетах пули холостые
я в центре неначавшейся войны
все наши битвы — роли непростые.

мне высшею мерой назначено жить
удел мой — играть нереальностью
я — клоун смешной, я — жонглёр
и факир. в цилиндре моём — колпак!
смотрите и смейтесь над жадностью
публики. бедный суфлёр —
он жестами учит изгоя.
на мне — поролоновый нос, чёрный фрак
практически странного кроя
я — вечный позёр
но
никогда не сдамся без боя.

Что наша жизнь? Игра, театр, цирк?
Иль толстый фолиант в старинном переплёте?
Что в имени — судьбу или крикливый ник —
вы потеряете и вновь приобретёте.
И клон, и клоун — всё же человек
живой, с своею болью и сомненьем.
Звезда с звездою и через парсек
поделится своим стихотвореньем.
Пусть будет ночь. А утром всё пройдёт:
страх пустоты и отчужденья лёд.

теперь не игра — а схема сражений
вне правил дуэлей и битв.
я только не знаю в каком оскорбленьи
мною нарушен вдруг ритм
ушедших событий, надуманных пыток,
неправильных мнений и слов.
ты только взгляни — не карты — открытки
шлёшь боли без адресов.

на них — вензелями впаяно имя —
не клоуна. талой весны.
ты в неизвестностях мечешься и между ними
колючая проволока личной тюрьмы.
охраны там нет. повсюду — подснежники
синими пятнами в — стены
дрожащей тоски
они только пленники
талой земли и чёрного снега
казалось ведь — были близки
к тебе.
ты дотронулась, зная
что не станешь рвать их хрупкий восход
и ощущение облака таяло
каплями падая

в незавершённый исход

игры.

с собой.

Вот именно! С тобой мы заигрались, с собой, с весной...
А за окном капели растворялись в ростках зелёных.
Патронов нет в рожках, и карты ни одной
в широких рукавах. Мы на аукционах
распродали печаль. Спасибо эскулапу,
развеявшему боль. И перед тем, как ввысь
я на метле взлечу, дай мне на счастье лапу
когтистую твою, моя лесная рысь!