Дневник: Daisy

Часть 1. Столь одинокий и упрямый С улыбкой шел по жизни он, Кому понятный, кому странный, А для кого-то был как сон. Его порой не понимали, Иные ставили в пример, Хотя родные его знали, Знаток он был из разных сфер. Улыбка иль оскал собачий, Так вроде сразу не понять. Он как слепой, хотя и зрячий, Мог все найти и потерять. Знал цену миру, людям, смерти, И вел свою игру на зло, Он лгал, но говорил всем «Верьте!», Он на кон ставил все — везло. Он испытал судьбу на наглость, Он мстил, прощал и забывал, И в горький миг он даже сладость, Хоть и мгновенье, но познал. Но что-то в сердце не хватало, Душа томилась и ждала, Она как будто что-то знала, Искала, мучилась, звала. И вот пришел тот день прозренья, Как яркий свет из темноты, Она пришла, и без стесненья, Разбила все его мечты. Она была как сновиденье, Забыть которое ни как, Как «мимолетное виденье», Судьбы шутницы некий знак. Ее улыбка, ее речи, Походка ангела в тиши, И с нею ждал он новой встречи, И в ней не чаял он души. Она смеялась и шутила, Его, заманивая в сеть, Казалось, что она любила, Хоть малый шанс, но все же, есть. Оберегала, как святая, Все, что касается его. Как воск, в объятьях его тая, И добивалась своего. А он, как узник своей чести, Не мог уже ей возразить, Глотал наживку он из лести, Как раб, готовый ей служить. И обнимая ее нежно, Боялся причинить ей зло. И хоть звучало это лестно, Он понимал — ему везло. В его объятьях она млела, Все мысли заняла его. Но словно горечь в душе тлела, У них все слишком хорошо. И он не знал, как показать, Как доказать, что любит он, Что сделать, что еще сказать…. И было все как будто сон. Часть 2. Она жила неподалеку, Любила выпить утром соку, Пройтись по городу, гулять, О мире, жизни познавать, Стихи читать, а также позу, А из цветов любила розу. Была стройна, умна, беспечна, В потоки страсти лезла вечно, Была студенткой МГУ, Любила дождь, играть в снегу. Забавы, вечера с друзьями Любила также как мы с вами. Всегда одета, как с иголки, И хоть слова бывали колки, Но ласка, нежность и любовь Друзей ее к ней звали вновь. И как девчонки ее лет, Хотела повидать весь свет. Жила, цвела так день за днем, Но словно явь сменилась сном, Мужчина девичьих мечтаний, Достойный всех приличных званий, Нежна улыбка, дерзкий взгляд, Казалось, встрече был он рад. Оберегал, так незаметно, Как будто так должно и быть, И говорил слова он лестно, Что не могла не полюбить. Вдруг стало ночью не до сна, И в чем заслуга, чья вина? И начались разлуки, встречи, Улыбки, поцелуи, речи, И ожидание звонка, И жизнь, вдруг стала так легка. Но любит что, сказать боялась, И ночью вновь лежала каясь. Наутро вновь к нему бежала, Что ждет ее, она уж знала. И снова сладости, внимание, Его надежность и старание. И билось сердце, душа пела, Он тот, кого она хотела. И длилось это день за днем, И ей казалось это сном, Она боялась пробудиться, Что он захочет с ней проститься. Играя роль, жила мечтой, «Его добьюсь, он будет мой!»

(комментариев: 0)

Бываю как ангел, Бываю как черт, Жестока бываю немножко. Люблю шоколад И жить словно кот, Юмор, дождик и солнышко.

(комментариев: 7)

Я приехала на отдых, тем самым сделав себе подарок на совершеннолетие. Вернее, мне его сделали мои родные, собрав деньги на мою поездку. Поездку, о которой я грезила, еще учась в младших классах…. Море, пляж, солнышко. Все было чудесно, восхитительно, волшебно…. В один из дней, когда отпуск уже подходил к концу, завыли сирены. Местные взволнованно оглядывались по сторонам. В тот день я решила отстать от своей группы и проложила свой маршрут по неизведанным улочкам, ища виды, где не бывал ни один турист. Я побывала на их рынке, на крою города, я забралась на самый высокий дом в пять этажей, остальные были одна, двух и трехэтажные. Я видела мир. И вдруг, он рухнул…. Война...? Вой сирен, нас тащат куда-то, что-то кричат. Я, зная местный язык, все же плохо понимала, что происходит. Бомбежка! Соседний город разбомбили. Этот следующий! Идя в бомбоубежище за остальными, я наткнулась на прижавшуюся к стене испуганную кошку. — Что встала?!! — раздался сзади гневный крик мужчины. И другой, но уже женский, прокуренный, — Девка, не заслоняй проход! Меня толкнули, не знаю как, но я устояла на ногах и бросилась к дрожащему существу. Кошка, видимо, поняв, что замечена, шагнула ко мне на встречу. В бомбоубежище я вошла одной из последних. Прижимая к груди кошку, спрятав ее за куртку. Сзади меня весел рюкзак с самым необходимым и дорогим для меня. Осмотрев длинное, серое помещение, я поняла, что заминка, там, на верху, стоила для меня потерей койко-местом в этом подвале, но теплый комочек, гревший мою грудь, стоил того. Ведь кошкина жизнь ни чем не отличается от человеческой…. Я шла вдоль коек, занятыми испуганными и озлобленными людьми. На некоторых из них, мостились по два, а то и три человека, что исключало всякую возможность найти свободное место. Впрочем, у меня был недостаток: кошка, что я так опрометчиво спасла, могла прийти не по душе моим соседям. Поэтому, мысленно послав всех к черту, я направилась в самый дальний угол в надежде найти там свободное пространство для себя и урчащего существа. — Стой! — выкрикнула я, вырвавшейся из моей куртки мурлыке. — Да куда же ты! По шушуканьям, я поняла, что на нас обратили внимание, но голос из динамика быстро ослабил к нам интерес. — Внимание! Внимание! Соблюдайте тишину. Займите свои места. В течение трех часов будет принесен хлеб и вода. До окончания бомбардировки просьба не поднимать шума. Как только мы поймем, что вы в безопасности, вы сможете выйти. Поэтому хлеб и воду расходуйте экономно…. Кошка нырнула в отверстие в стене, я бы его и не заметила без ее участия. Подойдя ближе, я поняла, что и я туда пролезу. Запихнув рюкзак, я ели протиснулась в находящееся там помещение. Когда глаза привыкли к полумраку, я различила столы и лавки. Вдали находилось что-то вроде стойки для раздачи еды. Видимо, здесь был общепит, но дверь была завалена, что затрудняло его использование. Закрыв отверстие в стене лежащей неподалеку доской, я огляделась в поисках своей новоявленной подруги. Горящие в темноте глаза, оповестили о ее местонахождении. — Я закрыла проход, — тихо проговорила я ей. — Чтобы ты случайно не нырнула назад. Впрочем, ты и другой проход сможешь отыскать…. Киса, они могут тебя не принять! А то и съесть. Та мяукнула, то ли поняла, что я права, то ли, наоборот, в сомнении моих слов. Из лавок, что служили сидальним местом к столам, я соорудила кровать. Из пыльных скатертей, предварительно их вытряхнув, простынь и одеяло. Также за столом раздачи, был найден большой рулон половой тряпки. Раскрутив его и сложив в пару раз, я соорудила матрац и подушку. Успела почти вовремя, так как вскоре прозвучала сирена, и погас свет. Под светом включенного телефона я достилала свое ложе и улеглась на него. Воспользоваться телефоном, чтобы позвонить родным я не смогла. Сигнала здесь не было. Еду и воду в убежище уже давно раздали. Мой обделенный желудок, возмущенно урчал. Кошка, лежавшая возле меня, ему подпевала, но с более довольными нотками. Не заметила как, я уснула. Проснулась я от непонятного холода. Поняв, что исходит он от отсутствия подруги, я огляделась в ее поисках. Но ее не было видно. Тогда, воспользовавшись светом от телефона, я пошла на ее поиски. Кошка нашлась в комнатке служившей, видимо, кухней. Где так же нашелся кран с водой. Так долго и жадно я еще ни когда не пила. После мы с ней обыскали оставшиеся пространство и обнаружили пару просроченных консервов, засохший хлеб и розетку. Последняя была для меня не менее значимой. Мой телефон давно подавал жалобные позывы. Поэтому, поставив его на кормежку, я занялась кормежкой нашей. Хлеб в воду, консервы открыть, найти бутылку, налить в нее воды. Что бы была возле кровати. Два дня прошли в сытости. Мы упились и объелись за день голодания. Соседи начали потихоньку галдеть. По ругани и шуму, я поняла, что съестные запасы у них на исходе. Сначала я хотела поделиться с ними водой, но кошкин взгляд дал мне понять, что идея не такая уж и хорошая. Если мое убежище откроется, то они явно наведут тут шороху. Решено было подумать об этом с утра. То есть после сна. День, утро, ночь — здесь в убежище теряли свою оболочку. И значились лишь по твоему личному мироощущению. Мое ощущение подправлял телефон. Проснулась я от криков и выстрелов. То, что творилось у соседей, нельзя было назвать миром и спокойствием. Вначале я думала, что они воюют между собой, но после поняла — в бомбоубежище ворвались вооруженные войска. Прижав мурлыку к себе, я забилась в дальний угол и, тихо роняя слезы, дрожала от страха. Впадая в беспамятство, сдавливая крик и истерику, я прятала кошку, гладила ее, успокаивала…. В общем, делала все то, что хотела бы, чтобы сделали со мной. Нас они не нашли…. Закрыв плотно отверстие, что бы не ушла кошка, я тем самым спасла нас. Сколько длилась стрельба? Сказать не могу. Для меня вечность, для них миг. Кто не был убит, попал в плен. Кто сопротивлялся — был убит. Следующие пару дней, я пролежала в постели, оплакивая умерших. Лишь изредка, пила воду, пополняя слезный поток. Двигаться, а тем более выходить из своего убежища мне не хотелось. Бомбить давно перестали, двери наружу были открыты. Вряд ли те, что пришли с оружием закрыли их за собой. И вряд ли поставили караул. Так что выход был свободен. На третий день я очнулась от того, что кошка ластиться ко мне и что-то подсовывает. Это была крыса. Жирная, большая крыса. И если бы не апатия, пришедшая после слез, я бы подняла визг. А так, только подняла ту за хвост и осмотрела со всех сторон. Кошка что-то мяукнула. — Еда?! — перевела я. Мурлыка, лизнув меня, убежала во тьму. В последующие дни мы питались с ней ее добычей, спали и пили воду. Благо ее у нас было вдоволь. Кошку я назвала «Чудо». Чудо, что она была там возле стены, что ни кто ее не согнал, не забрал. Чудо, что я ее заметила в спешке, спасаясь. Чудо, что она нашла это отверстие в стене, и я пролезла в него. Чудо, что ни кто не последовал за нами. Чудо, что здесь рядом с остальными оказалось так тихо и уютно, нашлась вода и еда. Чудо, что пришедшие и убившие соседей не нашли нас с кошкой. Чудо, что ни смотря, ни на что, я еще жива. Чудо…. А крысы оказались вполне сносные на вкус…. И мне не хотелось думать, что, по сути, я, в какой-то мере, занималась каннибализмом…. Так как легко догадаться о причине их жирности. Не знаю сколько времени прошло до того как нас нашли. Просто однажды, я проснулась от обычного подлизывания. Открыв глаза, обнаружила возле себя шесть крыс. Кстати, как кошке удавалось, всегда, приносить четное количество, для меня до сих пор загадка. Так вот, обнаружила шесть крыс подле себя. Взяла их и уже собиралась пойти на кухню, что бы их потушить, по нашей с кошкой традиции. И только тут обратила внимание, что в помещении стало намного светлее. Подняв глаза, я увидела пятерых вооруженных мужчин, с интересом смотревших на нас. Испугаться я уже физически не могла. Весь страх как-то закончился, иссяк. — Если вы с миром, — тихо произнесла я им. — То подождите, скоро будет обед. Я подняла за хвосты крыс и демонстративно ими потрясла. — А если вы с войной…. То я натравлю на вас своего зверя. Если она с легкостью разбирается с этими тварями, то представьте, что будет с вами! Они засмеялись. Я тоже. Впервые. После, была горячая ванна. Восхитительный обед. Ароматный кофе и мягкая постель. После был рай, после месяца ада. Мы с кошкой стали легендой. Выжившей легендой. Вскоре она родила котят, что разлетелись по рукам спасших меня парней, так как, считалось, что они приносят удачу. Я до сих пор живу со своей кошкой….. Мы понимаем друг друга с полу-мяка….

(комментариев: 0)

Не можешь простить, просто забудь. Не неси ты не нужной ноши. Жизнь дальше идет, и в этом лишь суть, И жить надо как-то попроще. Сломили твой дух — приляг, отдохни, Ведь сон нам дарует силы. Во сне все обиды, невзгоды сотри, Взяв опыт как новые вилы. Предали, унизив? И тут не беда, Сотри тех людей ты из жизни. Их покарает однажды судьба, Тебе ж груз не нужен лишний. Споткнулся ты сам? И это урок, Смотри иногда все ж под ноги, И смело по жизни шагай, мой дружок, Открыты тебе все дороги!

(комментариев: 0)