Рут — Ночью

Нет, она не повторяет, она грустная и безжалостная: луна сперла у сказки радугу и закуталась в эту белую корону; она святая, эта луна — ее чело освещено ослепительным нимбом, она посылает мне серебряный свет, который смеет соперничать с родной и до боли знакомой желтой уютностью двух свечек.

Часы тикают, весь мир спит, лишь поезда где-то далеко-далеко. Туман — вот хитрюга! — прячет мои любимые жемчужные горизонтные огни.

В голове обрывки чужих стихотворений, я ищу книгу, в которой было бы написано про все то, что творится сейчас, в этот момент, с миром, однако у меня на полках лишь пыль. Еще можно найти старые залежанные ноты. Которые переливаются, словно нож, если его поднести к свече или направить на луну. Еще можно найти целую кучу разных образов, ни один из которых не подходит к этому обалденному «сейчас», образов и символов, хотя это только помешает — из меня и всего этого, такого совершенного в своей неидеальности, неидилличности, должно было что-то родиться, этакий ребенкоф. Пусть его, пусть остается под кожей, все лучше, чем растаять в чашке чая и луне-крестоносце. Ох, как быстра эта проклятая луна! Солнце всегда чересчур задерживается, оставляет после себя только одну грязь, а луна оставляет после себя лепестки фиалок, из тех, что стоят на окнах.

Чувствую, мне сегодня уже не уснуть.