Анатолий Сидов — Единство

побережье Дуная.

Готы побежали. Вид убегающих варваров ободрял и поднимал боевой дух легионеров словно речь самого Императора. Однако битва была далека от завершения. За изрядно поредевшей и отступающей первой линией войска Куивы были видны ряды второй. Гордые варвары готовы были биться до конца: отступать им некуда, а предложение о перемирии Император отверг. Безысходность, казалось, лишь укрепляла решимость северных воинов, заставляя их драться с яростью загнанного в угол зверя.

Воспользовавшись временной передышкой, центурионы не замедлили выстроить свои отряды. Растрепанные кровавой битвой строи легионов вновь собирались в боевые порядки.

Император Гай Мессий Квинт Деций, облаченный в позолоченный рельефный доспех, восседал на своем коне. Рука его сжимала окровавленный меч, прекрасной работы, а за плечами висел красный плащ. Энергичный человек и прекрасный полководец сейчас, как никогда, напоминал собой самого Марса. Однако грозный взгляд его был направлен не на строй врага, тяжелое дыхание было вызвано не яростью битвы, а по-прежнему сильные руки готовы были выронить меч. Деций смотрел на тело своего сына, пронзенное стрелой. Больших усилий Императору стоило оторвать взгляд от бездыханного тела и оглядеться по сторонам. Легионеры первой манипулы окружили его и, словно в нерешительности, молчали, смотря то на тело юноши, то на своего Императора. Уроженец Сирмии, прошедший все ступени военной карьеры, получивший поддержку мятежных легионов и свергший императора Филиппа, не мог позволить себе терять присутствие духа:

— Пусть никто не печалится — смерть одного солдата небольшая потеря для государства! — громко заявил Деций. И, окинув взглядом первые ряды своего войска, продолжил:

— Единство людей делает Римскую империю нерушимой! Мы никогда не отступали перед лицом любого врага. Не отступим и теперь, когда наш враг нецивилизованные варвары, вандалы, коих и людьми называть нельзя! — Он вскинул меч в направление рядов готов и легионы пошли в новую атаку.

4 октября 1189 г. Близь Птолемаиды (город Сен-Жан-д'Акра),

Кизанский холм.

Город Птолемаида, выстроенный на берегу моря, на окраине большой равнины, был окружен высокими стенами, глубокими рвами и грозными башнями. Каменная плотина ограждала гавань и заканчивалась фортом, выстроенным на уединенном утесе, возвышавшемся среди волн. Крестоносцам удалось бы взять крепость с ходу, если бы не подоспевшие вовремя войска Саладина. Теперь же все зависело от генерального сражения.

У подножия Кизанского холма Ландграф Тюрингский шел во главе германцев, пизанцев и англичан, составлявших центр армии крестоносцев. Французы и иоанниты левого фланга шли под предводительством короля Ги Люсиньян. На правом же фланге венецианскими, ломбардскими и тирскими воинами командовал Конрад из Тира.

Основные войска турок, вместе с султаном Саладином, находились в лагере на вершине холма.

Ландграф Тюрингский дал команду остановиться, развернул коня, что бы оказаться лицом к своим войнам:

— Чувствую многим из нас не суждено дожить до завтрашнего дня. — Войско турок уже начало неспешно спускаться с холма. — Знайте же, что ваш подвиг не будет забыт. Оставшиеся же в живых отомстят за варварские деяния сарацин! Единство — вот что способно победить орды неверных. — Закончил Ландграф Тюрингский, зная, что другие полководцы на правом и левом флангах говорят что-то подобное своим войнам. Спустя пару минут крестоносцы бросились в бой. Последний почти для всех.

1518 г. Южная Америка (территория

современной Мексики).

— Передай господину послу, что мы пришли с миром! — сказал Эрнандо Кортес индианке-переводчице, внимательно разглядывая богатые золотые украшения одежд жрецов.

— Господин Кортес. — Начала переводить ответ индианка, — господин посох просит Вас покинуть землю его народа.

— Непременно! — Легко согласился Кортес. — Однако, для продолжения путешествия, моим людям нужна еда. В знак наших добрых намерений я хотел бы предложить господину послу обмен: теплые шерстяные одеяла и прекрасная металлическая посуда за месячный запас вяленого мяса. — Кортес подал знак солдатам. Не прошло и пяти минут как глазам посла и, сопровождавших его, жрецов предстало несколько мешков тёплых испанских одеял и металлической посуды, последнем был аккуратно принесённый и поставленный поверх мешков серебряный сервиз французской работы на 12 персон.

Посол, удивленный щедростью иноземцев, согласился им помочь, но с условием, что они немедленно уйдут. Предприимчивому испанцу этого было достаточно.

Отряд конкистадоров разместился на главной дороге у входа в город. Город, словно тропический остров, утопал в океане окружающих его джунглей. В центре города возвышался храм в виде ступенчатой пирамиды, а по всему городу казалось, были разбросаны его копии. Здесь не было ни особо высоких стен, ни рва или защитного вала, способных противостоять «путешественникам». Однако, совсем недавно, на двух кораблях экспедиции Кортеса вспыхнула эпидемия оспы. За какую то неделю грозные конкистадоры Карла V превратились в небольшой отряд, способный разве что делать набеги на небольшие города дикарей. Кроме того провизии оставалось крайне мало, так что стоило отметить город на карте и дожидаться других кораблей конкистадоров.

Пока солдаты переносили провизию Кортес в одиночестве созерцал городской храм.

— Эрнандо, — к Кортесу подошел капитан одного из кораблей. — Что теперь будем делать, может по реке спуститься и поискать город поменьше. Этот нам точно не взять.

— В этом нет необходимости, — весело ответил конкистадор. — Вернемся к кораблям и подождем пару недель.

— Хм, на тебя это непохоже, — удивился капитан. — Ждать подкрепления и делить с кем то добычу?

— Нет. Подождем, пока бывшие вещи больных оспой не сделают того же со своими новыми хозяевами. — Разъяснил Кортес, и показал пальцем на вершину храма, где находился идол диковинного зверя: пернатой змеи. — Посмотри, и это их бог! Пошевелили бы мозгами, дикари — рожденный ползать — летать не может, — весело рассмеялся Кортес.

— Нет, варвары годятся только в рабы цивилизованному и единому обществу, — закончил свою мысль конкистадор.

… … …

2??? год. Где-то в галактике.

На геосинхронной орбите одной из безымянных планет с совершенно незапоминаемым для человека и понятным только навигационному компьютеру индексом, неспешна полз десантный корабль Земли.

До времени Х оставалось 30 секунд. Инструктаж был давно проведен; все проверено и перепроверено; каждый знал, что ему предстоит сделать. Оставалось только ожидать сигнала к началу операции; как обычно ожидание «скрашивалось» надоедливой речью командира группы.

— …Помните! Человечество всегда было едино. И именно это ЕДИНСТВО позволяло нам побеждать любых врагов! Победим мы и теперь, когда противник наш — чужие — жалкое породие на истинно гуманоидную форму жизни! Да пребудет с на…. — последние слова командира утонули в реве стартовых двигателей.

11 из 44 десантных капсул начали вгрызаться в атмосферу непривычно зеленого цвета, оставляя за собой ярко-красные следы огня.

А. А. Сидов