Юлия Волкова-Арсентьева — Истории любви

Я помню всё: ответы и вопросы,

Я помню всё, и мне спасенья нет.

В моих лугах давно упали росы,

В твоей пустыне демон древних лет,

Как старый друг, глядит тебе вослед.

Хотела б я, как раньше, пробежаться

К тебе в пески и не обжечь стопы,

Хотела б я, чтоб выходкой паяца

Был страшный сон, но люди не слепы...

Мы не из них, и дикий рёв толпы

Заглушит всё: "Предатель и блудница!"

Тогда и ты поднимешься с колен,

Увидишь их глаза,глаза и лица;

Сухой, и жгучий, и палящий фен

Песок несёт, он у земли кружится...

И мне б сейчас подкошенной упасть,

Забыв про то, что мне так мало лет.

Не знаю, что позорней: смерть иль страсть,

Но помню всё, и мне спасенья нет —

Мучительна воспоминаний власть.

                II

Столкнулась я не с сотнею дилемм,

И разум ослеплён не тьмой, не светом,

И мир не изменился насовсем,

Всё точно так, как и прошедшим летом:

О славе грезят юные поэты,

И камень над могилой так же нем.

Всё точно так, но потускнело небо,

Ведь не живёшь, не ходишь ты под ним...

Ту Тайну Бытия понять и мне бы,

Увидеть всё понятным и простым,

Без отсветов Эдема и Эреба,

Но застит мне пожарищ едкий дым.

                III

Ты просто раб, а я великая царица.

О, сколько лет ты только мне служил

И за меня богам хотел молиться?

О, если б мог, ты б мир мне сотворил,

В котором я была б твоей богиней,

Ярчайшей и славнейшей из светил!

        *         *         *

А ночью на твоей могиле иней —

За ним не видно вязи древних рун,

Лишь звёздный отсвет бело-синий

Напоминает о стране, где, вечно юн,

Ты ждёшь меня, где будем мы равны

С тобою, мой слуга и мой Меджнун.

Друг другу не принадлежав, верны.

И наша пусть история приснится

Влюблённым двум из северной страны,

И скажут:" Так любить могла царица!"

                IV

Для тебя я проснусь на рассвете...

Лишь виденье: смеёмся, как дети,

И танцуем в лучах —

Мы забыли про страх

И печали — тепло нам на свете.

Для тебя я умоюсь росою...

Для тебя одного, я не скрою,

А роса как эфир:

Серебрится весь мир,

Окроплённый алмазной водою.

        *         *         *

Но, по небу легко пробегая,

Облаков мне поведает стая:

Мой король и герой

Собрал войско. На бой

Он отправился в горы Синая.

Как ваянье стены крепостной,

Днём и в сумерки, летом, зимой,

Под ветром сгибаясь,

Я жду, не отчаюсь;

Я жду — он вернётся домой.

                V

Там музыка рыдала без меня

И без меня упала на колени.

А. Ахматова

Душа как музыка, когда она полна

Какой-то странной, словно ждущей пустотою,

Стоишь недвижно, как пустой бокал вина,

Ты весь затих, и тишь страшна перед грозою.

И вот маэстро, плавно взявшись за смычок,

Творит, казалось бы, божественное чудо,

А ты — такое же из угловатых строк,

Рифмуешь пламенно: " Тебя я не забуду"

Тогда и вспомнишь, как, любовью отравлён,

Ты умер для людей, но для печали

Своими строками, как феникс, воскрешён,

Продолжил жить. Они весь яд вобрали

И стали страшными, как смертный приговор.

Откуда в музыке взялась такая сила?

Она погибельна... И ты потупил взор;

Что за мелодия? Безумство возвратила

Твоим глазам, и чашу яда держишь ты,

Как будто не было стихов и тёмных дней,

И распукаются багровые цветы,

И кружит хоровод прекрасных фей.