Aniluta — Никому не нужный

   Ты — ребёнок в большом городе. Тебе, если быть точным, три года, два месяца и три недели. Этим днём ты идёшь гулять на улицу вместе со старшей сестрой. Обычно ты ходил с мамой, но сегодня с ней что-то не то, она весь день лежит в кровати, временами стонет. Это странно. Ты хотел подойти к ней, но твоя сестра оттолкнула тебя от двери и сказала: «Тебе нельзя туда идти. Мама серьёзно больна, скорее всего, даже не встанет. Ты этого не понимаешь, но всё равно, не ходи туда».

    Ты знаешь, чтозначает «болеть». Ты болел однажды, простудился, как говорили взрослые. Тебя поили горьким противным лекарством, капали в нос солёные и совсем невкусные капли. Но маме почему-то так не делают, к ней даже не подходят. Может, «болеть» тоже можно по-разному?

    Когда вы ходили гулять с мамой, вы всегда шли на детскую площадку. Там было много интересного — горка, качели, даже карусель, которую, правда, надо было толкать, но с этой работой справлялся любой взрослый. Но сегодня сестра повела тебя в противоположную сторону. Ты никогда ещё туда не ходил. Сначала ты решил, что там должна быть ещё одна детская площадка, но вы шли уже достаточно долго, а в поле зрения не появлялось ничего, кроме машин. Бежать к ним сестра тебе не давала — если ты рвался, она пребольно шлёпала тебя и что-то говорила сквозь зубы. Ещё одна неясность. Ты не думаешь, что эти весёлые гудящие машины могут быть чем-то опасны — у тебя в детской стоят такие же, только поменьше. Тем не менее, в словах сестры можно чётко различить фразу: «Не лезь на дорогу — больно будет!»

    Вы шагаете уже достаточно долго и без остановки. Ты давно устал, твои ноги заплетаются. Но падать нельзя — ты знаешь, что тебя просто поднимут, дадут подзатыльник и погонят дальше. Машины¸ машины, машины… Они сливаются в одно большое пятно, как сливаются огни на новогодней ёлке, если на неё слишком долго смотреть. Тебе жарко, пот катит градом, но сестра идёт, ты боишься отбиться и отстать, поэтому и идёшь, напрягая последние силёнки.

    Наконец, сестра сворачивает во двор. Если бы ты был немного старше, ты бы уже знал, что здесь обычно собирается вся местная шпана. Но ты этого не знаешь, и идёшь вслед за сестрой в тёмный прокуренный подъезд. Вы останавливаетесь у изрезанной перочинными ножами двери, сестра бьёт в неё ногой.

    — Андрей! Андрей, сволочь, открывай!

    Дверь открывается. На пороге стоит забитый подросток лет тринадцати. Сестра отталкивает его и заходит внутрь квартиры. Здесь царит сплошной хаос, ни одна вещь не стоит на своём месте. В полумраке можно насчитать около полудюжины подростков, дымящих странными тонкими палочками и пьющих что-то из тёмно зелёных бутылок.

    — Светка, чувиха, респект! — говорит какой-то из парней. — Травки?

    Сестра садится, берёт палочку и тоже дымит. Тебе становится интересно, зачем они это делают, ты вдыхаешь полной грудью. Резкий раздражающий запах заполняет твои лёгкие, ты кашляешь, не в силах сдерживаться.

    — Светка, это твой мелкий? — интересуется кто-то из парней.

    — Братан, — отвечает сестра. — Мамаша слегла и мелкого на меня повесила.

    Тебе дают попробовать жидкости из зелёной бутылки. Она имеет на редкость противный вкус. Тебе не с чем его сравнить — ничего из того, что ты пробовал раньше, не похоже на это — ни молоко, ни овсянка, ни твой любимый шоколад… Подростки смеются, им нравится наблюдать за тобой.

    Время течёт медленно. Старшие занимаются тем, что махаются странными карточками с картинками, но тебе их не дают, а если ты просишь, пребольно щёлкают по носу. При этом они не перестают дымить палочками и пить противную жидкость. Тебе становится не по себе, как будто бы ты снова заболел. Душный спёртый воздух давит, ты видишь всё хуже и хуже, хочешь спать…наконец, ты ложишься на груду старого тряпья и закрываешь глаза…