Хозяйка МГ — ' Армия любовников (ч.3) — "Сексуары"'

15

09.07.98г. В деревне с приличными мужиками напряжёнка — подавляющее большинство не вылазит из спортивных штанов, ковыряет пальцем в носу и т.д.

Выбрала самого ухоженного и воспитанного — Пеликана (он женат, есть 4-х летняя дочка).

Он признался, что когда-то учился целоваться на помидорах (и, по-моему, хорошо овладел этой наукой).

Маринке достался Саша — на мой взгляд, весьма облезлый тип, да и она сама не в восторге, ну на безрыбье особо привередничать нельзя.

Для разогрева мы с ней полезли купаться голыми — у пацанов глаза на лоб вылезли, где б ещё они такой стриптиз смогли лицезреть?!

Местные-то бабы без затей — раздвинут ноги и смотрят в потолок, небось ничего кроме миссионерской позы и не пробовали.

Мы разбились на пары, якобы для того, чтобы обойти ставок, а на самом деле чтобы разобраться, стоит ли с ними спать, или прекратить всё на начальной стадии.

Ушли недалеко, Пеликан был на взводе, а я тянула время. Иногда мы прерывались, чтобы свистнуть Маринке с Сашкой, но они не отзывались, так как были заняты тем же.

В этот раз у них до дела не дошло, и они не придумали ничего умнее, чем неслышно подобраться к нам и заорать.

Пеликан всю дорогу крыл матом Сашу за то, что он и сам кайф не получил, и ему помешал, мы же с Маринкой тащились вовсю, глядя на их недовольные лица.

12.07.98г. «Полюбила тракториста, а потом ему дала…» — у Пеликана всё получилось так ловко, без суеты и лишних телодвижений, просто здорово!

То, что трава сырая и колючая, земля твёрдая, а берег пологий, я заметила уже после того, как всё закончилось.

Домой шла под впечатлением — пудру потеряла и часы.

Маринкин старший брат вокруг меня отирается, но ему не светит — я могу закрыть глаза на возраст и одежду, лишь бы человек был хороший, а он примитивное ничтожество!

От его похотливой улыбочки и сальных взглядов меня аж передёргивает!

16

01.08.98г. Кобра ошарашила известием — Кольщик и Гном где-то подцепили триппер, искали виноватых.

Девок-то они пере%бали самых разных, в основном случайных, где уж тут понять, какая из них наградила. Эти двое мудаков всё свалили на Кобру.

Самые невероятные слухи распространяются быстро, а наша тусовка всегда охотно верит гадостям про других, от неё стали шарахаться. Меня и Нельку эта история почти не коснулась, хотя отдельные личности и пытались что-то вякать.

02.08.98г. Надька в пух и прах разругалась с матерью и отчимом и ничтоже сумняшеся явилась ко мне.

Я повела себя гостеприимно, хотя никак не могла сформулировать своё мнение по поводу неё.

Я ни разу не видела Надьку расстроенной или разнервничавшейся.

С одной стороны мне импонировало её потребительское и

пох%истическое отношение ко всей жизни в целом и к пацанам в частности. Эта девица спала с любым, кто мог быть ей чем-то полезен или просто пришёлся по вкусу, после чего тотчас же забывала о нём, как о использованном гондоне, и переключалась на следующего.

Список побывавших с Надькой в кровати (да и не только в кровати) был огромен. Если она и преувеличивала, когда живописала свои подвиги на сексуальном фронте, то самую малость.

Я сама отнюдь не строгих правил (мои родители пытались внушить мне, что честь надо беречь смолоду, но не слишком в этом преуспели), и, тем не менее, лёгкость, с которой Надька меняла партнёров, потрясала меня до глубины души.

У неё был и постоянный хахаль — Оранж, круглый как колобок, неизменно расхаживающий в дырявых мятых брюках.

Обо всех её похождениях он знать не мог, но, скорее всего, догадывался. А что ему оставалось делать — только терпеливо ждать, когда сия особа вынырнет из бесконечного хоровода

%борей и соизволит подпустить к себе.

С другой стороны меня приводило в бешенство Надькино упорное нежелание считаться с чьими-то мыслями или чувствами, ей даже в голову не приходило, что её действия могут причинять боль другим.

Вскоре эту её черту характера я испытала на себе.

«Вино на пиво — диво, а пиво на вино — гамно» — пили на троих, я, Надька и Кобра, после чего дефилировали по городу в полунеглиже.

Тайна, покрытая мраком — кто именно так страдал от жары, что предложил раздеться?!

Самой раскрепощённой оказалась Кобра — она шла в одних трусах, неся платье под мышкой, мы же с Надькой поскромничали, сняв лишь футболки.

05.08.98г. Я убазарила предков поехать к бабке вместе с Надькой. Предки поселились у дяди, а мы выползли на улицу. Средь бела дня нас стали кадрить двое потрёпанных мужиков, ни в какую не отставали, пришлось обнадёжить их, что вечером стрелканёмся.

Выходя из магазина с бухлом, мы уже и забыли об этом уговоре, а они выросли перед нами как из-под земли.

Мы притворились, что специально для них затарились, пили на чьей-то хате, хотя боязно было.

Расправившись со спиртным, мы не стали дальше тратить на них время, а вышли во двор и дали дёру по крышам гаражей, которые тянулись цепочкой через несколько соседних дворов.

Слегка запылённые, но полные энергии, мы пытали прогуливающихся людей о местонахождении ближайшей дискотеки.

Узнав, где это, мы поймали тачку.

Внутри оказалось четверо амбалов, и вместо «Граната» мы очутились в пустынной части парка.

Один без предисловий увлёк за собой Надьку, ещё двое вылезли из машины и расхаживали взад-вперёд, четвёртому досталась я. Силы были явно неравными, я для очистки совести попыталась лепетать «а может, не надо?», но потом рассудила, что лучше пока помолчать и подчиниться.

Не девочка уже, от одного назапланированного перепихона без плёток-наручников не умру, начну сопротивляться — отметелит, может, даже покалечит, и всё равно ведь трахнет!

А пока он будет кайф ловить, пошевелю мозгами и придумаю способ смыться.

Когда он отпустил меня, я попросилась в туалет, он разрешил, я отошла в кусты, и, пригибаясь к земле, побежала.

Догонять они почему-то не стали.

Мне случалось раньше бывать в этом районе, но с испугу я плохо ориентировалась. Сослепу налетела на забор, обтянутый колючей проволокой, долго сидела на нём, как курица на насесте, стараясь отцепить свои брюки.

Выпуталась ценой нескольких лоскутов кожи, шла и рыдала от тревоги за Надьку, пыталась стрелять сигареты у редких прохожих, мне не везло — они придирчиво оглядывали меня и торопились уйти.

Познакомилась с пацаном, торгующим в ночном ларьке, он помог мне умыться, напоил пивом, выслушал и посочувствовал.

То, что ключи остались у Надьки, я обнаружила лишь под дверью подъезда.

Стучала кулаками — ноль эмоций, ногами — тишина, и, наконец, всем туловищем с разбегу. Жильцы возмущались, грозили вызвать милицию, но не открывали, я не прекращала грохотать, и спустя полчаса моё упорство было вознаграждено — какая-то добрая женщина смилостивилась и впустила меня.

Я, измученная как последняя кляча, доволокла своё тело до квартиры, после чего откровенничала с бабкой (по непонятной причине это происходило в туалете, а зря — акустика там отличная!).

Надька меня опередила и вместо того, чтобы поднять тревогу, давила подушку. Я со слипающимися глазами рухнула рядом — да уж, после таких нагрузок поспать не грех!

06.08.98г. На Западе любая, побывавшая на моём месте, мигом записалась бы на приём в центр психологической поддержки.

Я же решила помочь себе сама, употребив ударную дозу алкоголя. Придя домой, вымыла голову, вышла в коридор и поскользнулась…

Стекло в двери пошло мелкими трещинами, а на моей макушке появилась здоровенная шишка.

Повалившись на пол, я осталась там лежать как срубленное дерево, бабка с Надькой испугались и поспешили отволочь меня в комнату, чтобы не наделала новых разрушений.

Мне же происшедшее показалось смешным, и им еле удалось меня унять.

07.08.98г. Устав слушать, как бабка обзывает нас панельными девками, а мать твердит, что все наши знакомые — отбросы общества, я сказала: «Надька, а давай-ка махнём не глядя!»

Та ухмыльнулась и просюсюкала: «а чё, можно…»

Мы двинули в город N., где ни разу не были, ни секунды не сомневаясь в правильности своего поступка.

Блокноты с адресами и телефонами живущих там людей, которые могли бы помочь в случае чего, остались в ящике письменного стола на родительской квартире.

Но мы были уверены, что не пропадём и сумеем приспособиться к тамошней жизни.

08.08.98г. Уповая на солидарность среди неформалов, мы с Надькой быстро сориентировались и втёрлись в доверие к одной тусовке.

Рыжика и я, и она забраковали, к Надьке прилип Рама (мальчик-с-пальчик цыганистого вида), а ко мне — Манки (14-летний дурачок без особых примет).

Эти трое жили дома, но им показалось прикольным кочевать вместе с нами по вокзалам, электричкам и дворам.

09.08.98г. Надька взбунтовалась и сказала, что если они не могут обеспечить нам условия для проживания, то ноги её здесь больше не будет.

«Я буду спать на мягком, жрать вволю и купаться в ванной, неважно, где, и неважно, что от меня потребуют взамен» — с этими словами она зашагала прочь, намереваясь приступить к делу немедленно.

Напуганные Рама и Манки засуетились, раздобыли хавчика с выпивкой и устроили нас в старом вагоне.

В разгар застолья хлопнула дверь и чей-то голос проорал: «ага, вот вы где прячетесь!»

Малого (а это был он) спас Рама, пробормотавший «да пошёл ты на%уй» — после стычек с блюстителями порядка моим первым желанием было запустить в него чем-нибудь тяжёлым, после чего делать ноги, не дожидаясь, пока поведут в участок. Эта фраза привела меня в чувство — ну не стал бы он так отвечать менту!

Значит, можно расслабиться и продолжать набивать брюхо про запас, ведь неизвестно, когда ещё доведётся поесть…

11.08.98г. Я подняла глаза и увидела того самого Сатану, к которому Рама & Манки хотели вписать нас в первую ночь (их затея провалилась — тогда он где-то шатался).

Когда я слышу рассказ о человеке, с которым ещё не встречалась, то всегда рисую в уме его предполагаемый образ. Так было и на этот раз, его я представляла высоким, агрессивным, с копной чёрных спутанных волос — ведь за что-то ему дали именно такую кличку.

Передо мной стоял парень, настолько непохожий на того, которого я себе вообразила, что у меня непроизвольно раскрылся рот, а из рук с грохотом посыпалось всё содержимое сумки.

Он был среднего роста, светловолосый и светлоглазый, в балахоне и бандане, но поразило меня, конечно же, не это, а его улыбка. Он выглядел как ребёнок или ангел, на щеках были ямочки, от него исходило сияние, и мне почудилось, что вокруг стало светлее. Наверное, это было всего лишь вышедшее из-за облаков солнце, но…

Я лихорадочно закурила, и, косясь на обалдевшую Надьку, затарахтела какую-то немыслимую околесицу, чтобы скрыть своё смущение и хоть немного разрядить обстановку.

Мы беседовали так, как будто знали друг друга сто лет, в отличие от других в нём не было ни капли самовлюблённости. Я поняла, что пропала с потрохами…

Сатана поинтересовался, что я здесь делаю, я выложила всё, даже то, как Манки предлагал мне встречаться (на это я согласилась по двум причинам — во-первых, знала, что это ненадолго, а во-вторых, люблю дарить людям радость).

Сатана прокомментировал моё признание словами «вот повезло, такая девушка с ним будет».

Надька ощутимо нервничала, глядя на то, как мы сидим, склонившись друг к другу и говорим обо всём на свете.

Он рассказывал о жизни, о том, как его не понимают родные, о том, как хотел умереть, потому что чувствовал себя никому не нужным…

На этом месте я пришла в ужас — ему девки небось пачками на шею вешаются, а он вместо того, чтобы выучиться, найти работу, жениться и воспитать детей неформалами, умирать собрался в расцвете лет!

Далее я слушала невнимательно, потому что хотела уснуть рядом с ним, забыв про всё.

Спускаясь в облюбованный нами для ночёвки подвал, он попросил меня дать слово никогда не пытаться покончить с собой, добавив «если не сдержишь обещание, тогда и я за тобой следом».

Манки разволновался, стал убеждать «ты мне нужна — останься со мной — у него одно на уме», хватал меня за руки-ноги, упрашивая подумать и не спешить…

Едва встретившись, расстаться благодаря вмешательству этих кретинов? Ни за что!

Я в панике уставилась в такие чистые и честные глаза Сатаны…

— Ты хочешь, чтобы я ушёл? Решай сама.

— Нет, оставайся. Скажи, он прав?

— Неправ. Я не знаю, как тебе доказать! Хочешь, я тоже уйду из дома?

— Не надо, будь со мной, этого хватит.

Пацаны не одобрили моего выбора — это было очевидно, либо они завидовали его красоте, либо здесь были другие, неведомые мне мотивы.

12.08.98г. Ночка была не из тихих — Рыжик с Пахой устраивали фейерверк при помощи спичек, дезодоранта, лака для волос и т.п гадости, каждые пять минут эта адская смесь жутко бабахала и мы в страхе ожидали падения потолка, появления разгневанных жильцов или ещё чего похлеще, плюс ко всему вонь стояла как в газовой камере.

После секса с С. я валялась как выброшенная на берег рыба, с трясущимися руками и ногами, смогла лишь прошептать «сигарету мне, скорее!».

Будь у меня тогда деньги, я бы без колебаний ему заплатила (между прочим, позы были самые обычные, никакой Камасутры, а какое наслаждение!)

14.08.98г. Надька предупредила меня, что при первой возможности будет зажигать с Сатаной, я от её наглости растерялась и ничего не предприняла.

Отлупить её? как-то не комильфо драться из-за пацана…

Я решила посмотреть, как отреагирует он, чтобы понять были ли все его слова туфтой.

К Сатане я подошла первая, и лицо у меня было до того расстроенное, что он стал меня тормошить, выспрашивая, что происходит. Передав суть нашего с Надькой диалога, я добавила, что мешать не стану, он успокоил меня — «не дёргайся понапрасну, я сам ей объясню».

Какого ляда было для этого исчезать в подъезде?! (Со слов Надьки: позажимались и разошлись, а для завершения процесса договорились встретиться в другой раз.)

15.08.98г. Нашли себе подходящее окружение.

Пацаны попались уникальные — можно было подумать, что мы первые девчонки, которых они видели в жизни, настолько трепетное было отношение.

Славка был бы рад побыть со мной, и я прекрасно знала об этом, но не могла себя пересилить, к счастью, он не затрагивал эту тему в разговоре.

Они проводили с нами дни напролёт, не позволяли нам ничего делать, и хотя могли бы под шумок на меня залезть, пока я валялась в отрубе, вели себя пристойно.

Надька же почувствовала себя как рыба в воде, я уснула под аккомпанемент охов и стонов — она «обесчещивала» Матроса.

16.08.98г. Соврав, что отойду в туалет, я прокралась мимо нашей теперешней компании и удрала в центр.

Я хотела разыскать Сатану, чтобы он меня переубедил (мне было неважно, что именно он насочиняет), и провести с ним несколько дней/часов, таких же чудесных как те.

Первая часть плана удалась, а вторая нет — он на меня не отреагировал.

Обратно я еле плелась, мечтая, чтобы встречный прохожий заехал мне в лоб, но никто не прочёл моих мыслей, добралась я благополучно.

На речке подняли кипиш, встретили меня объятиями вперемешку с руганью:

— Где ж ты, зараза, одна шлялась? сдурела, что ли?

— А ну-ка признавайся, зачем «розочку» с собой прихватила?!

— Тебя хоть никто не тронул, мать твою?!

17.08.98г. Надька перепихнулась с Султаном — коренастым добродушным здоровяком из Бреста, я же водила за нос Марса, коренного москвича.

Он звал в гости, сулил сводить в клуб «Аквариум»… я успела научиться ловко копировать его акцент и честно хотела к нему вернуться после игры.

Кто ж знал, что там украдут его джинсовку? Мне было стыдно смотреть ему в глаза, поэтому я предпочла раствориться в районах города.

***** Пацаны! Вы вряд ли это прочтёте и едва ли вспомните меня, но знайте — я скучаю по тому времени, очень хотела бы вас увидеть! Спасибо за всё! *****

19.08.98г. Перед отъездом на игру Надька кромсала свои хаера тупым перочинным ножом, я выхватывала его и чиркала себе по рукам.

В лагере нас встретили следующими сообщениями:

1)Лучший — «это не от вас Кольщик триппер подцепил?»

2)Дэмон — «едьте домой, вас разыскивают»

Нам явно не были рады, мы пошли купаться на противоположный берег, дружелюбные толкинисты-соседи тут же предложили погреться их костром, а заодно подкрепиться. Мы с Надькой переглянулись и хором сказали «жить хорошо, а жить на игре — превосходно!».

Воздав должное их обильному угощению, мы ушли в кабак, я строила глазки барду, когда меня конкретно проглючило — почудился Шаман.

Я вспомнила, зачем приехала и отправилась на разведку. Добрые люди во главе с мимолётным знакомым Мастером пообещали устроить нашу встречу, я издала вопль команчей и раскурила с ними «трубку мира».

Разморило до такой степени, что Старший под шумок увёл меня (явно не с целью прочесть сказку на ночь), по дороге замёрзла, вернулась в реальность и безжалостно его прогнала.

21.08.98г. Я в шутку «вышла замуж» за одного человека, он был не против всерьёз исполнить свой супружеский долг, но я сбежала со своим новым любовником.

Это был высоченный широкоплечий блондин с улыбкой во все 32 зуба по прозвищу Гриша-без-крыши.

Его товарищи ютились в предбаннике палатки, пока я проверяла нашу сексуальную совместимость.

«Рогоносец» рыскал по лесу, горя желанием найти меня, а я была вынуждена с сожалением констатировать — Гришей можно любоваться, а вот в постели он ничто.

22.08.98г. Лучший оказался не гигантом, но не и слабаком. Рассказал мне байку о необыкновенной сексапильности Альты — трудно было поверить, учитывая, что эта дамочка похожа на бледную моль.

Альта слишком много о себе возомнила, если её не содержат родители и она старше меня на 4 года, это не значит, что со мной можно разговаривать как с несмышлёнышем.

Да, я из обеспеченной семьи, но это же не преступление.

Лучше бы посоветовала что-нибудь дельное, откуда мне знать жизнь, если я жила на всём готовом?!

Надька нашла себе новую жертву — спецназовца Чука, этот тип мне не понравился, но получив от него фляжку сандера, я подумала: в сущности, всё верно — дрянь к дряни липнет.

В лагере они устроили крутое кино — машина от их упражнений качалась как колыбель, едва не опрокинулась. Два сапога — кеды…

Ночью в палатку со всех сторон текла вода, мы закрывали щели чем попало, в том числе и моей кожанкой, я и Мастер пытались поласкаться, но его смущала теснота и ехидные реплики Орка.

24.08.98г. Я вообще моментально привязываюсь к людям, а Мастер не стал исключением.

Он поначалу считал меня легкомысленной, а потом с удивлением признал, что я гожусь в собеседницы.

Получив статус жены Мастера, можно было бы обеспечить себе сытое и комфортное существование.

Но его родаки предпочли бы лечь трупами, нежели впустить меня в свою семью, наверное, они уже присмотрели невестку, подходящую по всем параметрам. Да и я не хочу соответствовать чьим-то старорежимным прихотям!

Это не помешало мне полежать под Мастером — его техника была средненькой, трепаться с ним куда занятней!

25.08.98г. Измочаленный Мастер подал завтрак в постель — жалко, что газету не принёс, я три недели не читала и боялась забыть буквы.

По чужому пропуску меня провели в общагу к Юферу.

Тот без промедления взялся помогать мне: где-то раздобыл мокасины, отдал последнюю сигарету, напоил чаем, принял участие в стирке моей походной амуниции…

«Вау, нормальный попался! не кидается на меня с членом наперевес! уму непостижимо» — ошеломлённая этим открытием, я крепко уснула.

27.08.98г. Открылась дверь и вошёл Шаман.

«Это сон, сейчас я проснусь, и он исчезнет» — я принялась тереть кулаками глаза. Он не исчез!

Я заёрзала, вне себя от волнения — как быть? что говорить? стыдобище какое! в тельняшке, взлохмаченная!

Меня бросило в дрожь. И в жар.

Я стрелой полетела в душ, где на скорую руку привела себя в порядок, и, стараясь держаться непринуждённо, вернулась в комнату (я пофигистка по призванию и придерживаюсь мнения, что полюбить могут невзирая ни на что.)

Я не ждала, что Шаман, сражённый моей красотой, упадёт на колени, но когда он, окинув меня скептическим взглядом, хмыкнул: «ты что, к байкерам вознамерилась податься?», заметно стушевалась.

У него было две линии поведения: или он отпускал саркастические реплики, или попросту меня игнорировал.

Это не мешало мне пожирать глазами его губы, руки и другие части тела, фантазируя на тему нашей возможной связи…

28.08.98г. Я зря хвалила Юфера, того переклинило, и он напрочь забыл о своей обоже из Днепра.

Поначалу я отпихивалась и отшучивалась, потом призналась, что ему ничего здесь не обломится, что я люблю Шамана и рано или поздно добьюсь взаимности.

Он сказал, что может помочь (п%здёж и провокация!), так как имеет опыт улаживания подобных ситуаций (ишь ты, сводник выискался!)

Юфер клянчил, бурчал, пришлось пригрозить, что закачу скандал: вывешусь из окна или выскочу в коридор, сбежится народ, и у него будут крупные неприятности.

Я вполне могла бы так поступить, конечно, я благодарна за предоставленный кров, но это не значит, что мной можно пользоваться по своему усмотрению! (Угроза подействовала…)

30.08.98г. Ночевали у Орка, квартиру можно было спутать с переполненным пионерским лагерем.

У него есть девушка, на мой вкус, миловидная, но, едва продрав глаза, он полез ко мне.

Я спросонья обладала реакцией сомнамбулы и смогла лишь отослать его на кухню готовить завтрак (обескураженный Орк беспрекословно подчинился).

Облачившись во взятые напрокат джинсы и топик, я присоединилась к толкинистам, участвующим в параде.

Под влиянием вино-водочных паров и адской жары они сбились с чинного шага и пустились в пляс под задорные мелодии оркестра, застопорив тем самым всё движение. Фехтовальщики, футболисты и каратисты, шествовавшие сзади, с видом вселенской скорби присели на бордюры.

День города воплощал собой вавилонское столпотворение: народ взбирался на деревья, крыши, заборы, шеи товарищей. Принаряженные люди, прижимая к груди бутылки, выбегали из магазинов, по улице надо было передвигаться с черепашьей скоростью, вокруг было тесно от лотков, полных праздничной дребедени — воздушных шариков, масок, светящихся брелков… Продавцы загребали деньги, а завтра дворникам предстояло потрудиться в поте лица.

Это был последний вечер здесь. Состоялась пикировка с Лучшим — мне было не до секса как такового, а уж тем более не до секса с ним.

Занялась сублимацией — прокатилась на лестнице тралика три остановки (поспорила с богатенькими Буратинами), а на честно вырученную десятку накупила водяры для своих спутников и спутниц.

17

10.10.98г. Мотнулась в полюбившийся город N. ещё раз — хотела увязаться за местными на игру.

Накрасилась — брови до ушей, ресницы до бровей, помада цвета крови и такие же ногти, в общем, было на что посмотреть. Уверенная в своей неотразимости и предстоящих успехах, я явилась в парк, где мне был нанесён первый удар — команда уехала ещё вчера.

Шаман равнодушно меня поприветствовал и испарился.

С горя приняла на грудь и посетила Мастера, который поставил меня перед фактом — его папахен запретил оставлять на ночь приезжих и малознакомых.

Как он мог отпустить меня одну? Не счёл нужным поднять свой тощий зад и поискать, куда меня определить! Герой-любовник, маменькин сыночек, а я-то думала, что на него можно рассчитывать.

Я бы с ним и то так не поступила, хоть я и девчонка. Парень называется! Видимость одна, давно я не оказывалась в такой дурацкой ситуации!

И он ещё обещал следующим летом увезти меня в лес, подальше от туристов, чтобы не мешали купаться, загорать, играть на сопилке, писать стихи и медитировать!…

Он и вправду Мастер с большой буквы (по забиванию баков таким лохушкам как я, а с виду рома-а-нтик, блин!)

Чтобы не разгуливать по городу, я спустилась на один пролёт, где и уснула в спартанских условиях — на цементе, подсунув под голову свёрнутую косуху.

Неподалёку располагался мусоропровод, поутру одна из домохозяек была шокирована, увидев меня, умывающуюся кока-колой — она выронила ведро и остолбенела.

А что тут такого? Воды под рукой нет, лицо грязное, а до речки идти далеко…

11.10.98г. Делала минет Дуче (одному знакомому очкарику) на этой же лестничной площадке — однако докатилась… Следующие два дня вписывалась у Орка (без всякого похабства, его просто тронул рассказ о моих мытарствах).

14.09.98г. Нашла институт Сатаны, вскочила ни свет ни заря, чтобы успеть к началу занятий, а он даже пары свои прогулять не захотел, кивнул мне, на бегу перекинулся парой слов и исчез за вертушкой, установленной на входе.

Всю дорогу до вокзала кусала губы, чтоб не зареветь –вот что вышло из моей затеи, деньги все потратила, проголодалась, билет купить и то не на что!

Спасли два рубля, случайно завалившиеся за подкладку…

16.09.98г. Написали и зачитывали устав клуба, Вероника, взяв слово, выдала: «пусть все определятся, для чего ездят на игру. Некоторые девочки — побухать и побл%довать» — пауза, многозначительный взгляд в нашу с Надькой сторону –«это непорядок». Мне не терпелось всыпать ей и физически, и морально, но я промолчала, внутренне закипая.

Все ведь поняли, на кого она намекает, и никто не возразил, языки в задницу позатягивало.

Какое право она имеет других обсуждать и какое ей дело до интенсивности моей половой жизни?! Можно подумать, Никочка со своим Ромео не трахается…

А что ещё можно было делать на игре без ролей, денег и прикидов, когда она и прочие чистоплюи на нас как на прокажённых смотрели?! Что, следовало приползти к ним на карачках и умолять пустить на ночлег? Нужны нам их одолжения!

И где ещё с людьми знакомиться, как не на игре?

Что я, что Надька приехали пообщаться, и не в команде, а сами по себе, то есть никого не опозорили, не объели и под ногами не путались. Где хотели, там и были!

Раз не Вероника всю игру организовала, и не держала свечку, то завалила бы своё е%ало, пока цела. Или надо было у неё взять разрешение, прежде чем передвигаться по полигону?

Святоши выискались, сами надираются до отключки, кого принесут в палатку добровольцы, а кто проваляется под кустом до рассвета.

Кстати, Лучший пояс девственности тоже не одевал!

Ему, значит, можно? Меня чужие люди ни в чём не упрекали, в общаге поселили на шару, с риском вылететь оттуда, кислотники ублажали как могли, а эти!

Тоже мне, нашли авторитеты — «Альта» или «Никуша», носятся с ними как курица с яйцом, Ромео ей поддакивает, Микки и Юрка сами по себе, Ара — галимый, Оранж с Кузнецом на своих шлюх богу молится готовы, Дэмон — тупорылый тормоз, Купрум — недоразумение, а Лис — не пришей к п%зде рукав!

26.09.98г. Приехали гости из области.

Насинячилась так, что не могла шевелиться и никого не узнавала, любой человек, приблизившийся ко мне, подвергался опасности оказаться если не побитым, то обруганным.

Эта участь постигла многих, Макс и Фармацевт за мной присматривали.

Они держались поистине героически — я пыталась подвинуться к костру, рискуя при этом сжечь весь хаер, ни на какие увещевания не реагировала, только верещала: «уберите руки! пошли вы на х%р! мне же холодно!»

Фармацевт совершил подвиг — свернул меня в некое подобие бараньего рога и держал так до тех пор, пока мой взгляд не стал осмысленным.

Идущие ко мне на вписку (т.е Юлька, Витка, Петька, Силк, невесть откуда взявшийся Мишель и Лис) беспокоились — 12 ночи, а я в невменяемом состоянии!

Но я проявила сознательность, встала и повела их за собой, клянясь впредь не прикасаться к рюмке.

На столе явно чего-то не хватало — я достала из бэга загодя припрятанную поллитровку. Глаза присутствующих засверкали. Я добавила ещё бутыль настойки, чем вызвала овацию.

«Так ты ж бросила пить?» — спросили они в унисон.

«Какие глупости! Лет в сто, может, и брошу!» — невозмутимо ответила я.

Мы закрылись в моей комнате, и я (наивная чукотская девушка!) долго взывала ко всем с просьбами соблюдать тишину и порядок.

При этом я лежала на полу, с кровати на меня то и дело падало одеяло, т.к я уступила её Мишелю с Виткой, Петька, оставшийся без пары, отрабатывал приёмы фехтования, тыкая во все стороны мечом — в результате этих манипуляций я чуть не лишилась головы.

Кто-то поминутно бегал в туалет, хлопая дверьми, Мишель надрывался на все лады, требуя сигарету.

На площадку в полураздетом виде идти было стрёмно, поэтому покурить я высунулась в окно, за мной моментально выстроилась очередь и квартиру окутала дымовая завеса.

В три часа ночи все продолжали визжать, как недорезанные свиньи, я грозила вышвырнуть наиболее распоясавшихся с 4-го этажа без парашюта, но ограничилась водными процедурами. В Мишеля летели джинсы и прочие предметы одежды, он пытался уворачиваться, со стены с шелестом сыпались сигаретные пачки.

Раздавались звуки гитары и голоса, нестройно подпевающие. Чья-то шаловливая рука украсила сливной бачок надписью «Слава КПСС!».

Глядя на комнату, можно было подумать, что она подверглась налёту махновцев.

К четырём все заснули и сопели, пользуясь тем, что кутерьма прекратилась, я успела узнать — Силк и песни петь горазд, и

е%аться мастер! Ночлег и ужин он отработал сполна…

В семь утра Силк скакал как блоха в штанах, требуя будильник (я сунула его в тумбочку, чтоб не звенел под ухом).

Увидев его, стремглав полетел на вокзал.

Ни минуты покоя — внезапно вернувшаяся мать позвонила и потребовала Лиса к ноге. Он оделся и ушёл, двигаясь как лунатик.

Я перевела дух — не тут-то было, следовало ещё проводить Юльку с Виткой…

27.09.98г. На торжество, устроенное в честь 5-летия местной газеты приезжает моя приятельница — душераздирающее зрелище встречи, мой голос на мгновение перекрывает рёв стадиона.

Её сопровождает какой-то пипл с гитарой, увешанный символикой группы «Кино». Выясняю, что зовут его Брэйн, учится в ПТУ (собирается закосить армию и уйти в мореходку), родителей нет, имеет на иждивении сестру и бабку.

Оставляю адрес, Брэйн обещает навестить меня как можно скорее, мы никак не можем распрощаться, девчонки растаскивают чуть ли не за шкирки.

Под залпы салюта он и Малютка срываются с места и исчезают за углом.

Зову к себе тех, кому нужен приют.

Прежде чем я остановливаю Бэна, он начищает полведра картошки, Альта настругивает в салат немытой редиски вместе с ботвой, приговаривая, что её желудок может и камни переваривать. Мусс заваривает чифирь, не следит за кружкой, содержимое выливается на плиту, Купрум покушается на сгущёнку, за что получает половником по башке.

Я в отчаянии ломаю руки, крича «да бросьте вы, сама всё сделаю!»

Подкрепившись, Альта с Бэном действуют по принципу «сдерживаться люди не умеют, как увидят, сразу поимеют», производя при этом дьявольский шум.

Тем временем я пытаюсь разместить Муса на оставшемся клочке пространства (своими страусиными ногами он чуть не сшибает шкаф).

Пока они увлечённо спариваются, издавая непотребные звуки, мы вынуждены всеми силами эту какофонию заглушать — умаялись смеяться и ронять гантели!

28.09.98г. Утром истребили всё съестное, лишив предков завтрака. В доме ни крошки хлеба.

Зато грязной посуды тоже нет — вчера из практических соображений ели прямо руками из кастрюль и консервных банок.

Вроде как борьба с обитающими в моих хаерах насекомыми окончилась в мою пользу. Скорее всего, я подцепила их у Кольщика.

Этих тварей было хоть пруд пруди, хорошо, что мать заметила, а то я так и ходила бы с этим зверинцем.

Пришлось перенести неоднократное мытьё специальными (на редкость вонючими) шампунями и вычёсывание.

На протяжении лечебных сеансов я вела себя отнюдь не мужественно — смотрела в зеркало и обливалась слезами, вопя: «кому я такая буду нужна! надо налысо бриться!»

18

03.10.98г. Я уболтала Брэйна остаться на ночь, он для приличия поупрямился и согласился.

«Да устанет этот жеребец когда-нибудь или как?!» — размышляла я, лёжа рядом с ним и пытаясь отдышаться.

Через пару минут было не до размышлений — Брэйн был в полной боевой готовности и жаждал повторения.

Так ведь и сдохнуть можно, он хотя бы намекнул о своих привычках, это ж какую физподготовку иметь надо, чтоб эдакую нагрузку выдержать?!

Зато никаких вариаций, всё до того примитивно, что прям обидно становится.

05.10.98г. На контрольной по химии схватываю пару, витаю в облаках — вот на Новый год нарядим с ним ёлку, поиграем в снежки…

Дома мама помогает мне спуститься на землю, тактично замечая, что мы с Брэйном не пара.

Излагает доказательства: он малообеспеченный, ограниченный, живёт в дыре, к тому же с челюстью неандертальца.

Я прозреваю — она, похоже, права!

Стыжусь — разве можно судить человека по внешнему виду и положению в обществе?!

В памяти всплывает образ Шамана — умного, причёсанного, привлекательного студента, я сравниваю их и ужасаюсь: у Брэйна ведь никакого будущего, он и книг-то не читает, о чём мы с ним будем говорить, когда из постели вылезем?!

За двое суток он ни разу не почистил зубы и не умылся — отвадить его надо, пока не поздно, чтоб не вздумал качать права. Почему-то чувствую себя последним дерьмом, предательницей и проституткой.

-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-*-

В конце 1998г и в первом полугодии 1999г мои отношения с пацанами не складывались — ни с кем не получалось удержаться дольше двух недель, а заняться сексом удалось лишь пару раз (чуть не забыла, как это делается).

Именно поэтому четвёртую часть повести пришлось назвать «Затишье перед бурей».