Жемчужная — Вши и черви

Мама не посмела перечить свекрови и отвела меня в парикмахерскую. Я сглатывала слезы, наблюдая, как чудесные белокурые волосы осыпаются на пол. Когда из зеркала вместо прелестного шестилетнего ангела взглянул надутый пацаненок, не выдержала и разрыдалась.

— Зато модно! — утешила тетушка. И я поняла — модно, еще не значит красиво.

На следующее утро поехала в пионерлагерь вместе с двоюродной сестрой Натальей. Этой эффектной черноволосой девочке короткая стрижка, напротив, очень шла, придавая загадочность. В отряде мы своей непохожестью сразу привлекли внимание детей.

— Удивительно! Наталья красавица, а ты рядом с ней гадкий утенок, — заявила одна из девочек, которую присмотрела себе в подружки. Тяжело вздохнув, решила ограничиться дружбой с мальчиками. Тем более, что тем, как оказалось, абсолютно пофиг внешность, лишь бы играть было интересно. Уж по части затей и шкод мне не было равных. И, пока красивая Наташа чинно восседала на скамейке, обсуждая с девочками кукол и еще что-то не менее важное и скучное, я играла в пулялки-стрелялки, прятки и "эксперименты" с мальчишками.

Один такой "эксперимент" в момент объединил наш отряд. Дело было так. Воспитательница (дама довольно строгая) решила, что пора приучить детвору к полезному труду. Выдав каждому веник и совок, поручила подмести территорию. Оценив, с каким энтузиазмом мы взялись за работу, решила позволить себе немного отдохнуть — присела на удобную скамейку в беседке и задремала.

Птички умиротворенно щебетали, листва приятно шуршала и ничто не предвещало жутковатого развлечения...

Тщательно собирая мусор в металлический совок, я расковыряла его острым краем землю. И обнаружила... дождевого червя. В голове сразу нарисовалась картинка: копая картошку на даче, папа нечаянно перерубает лопатой толстого длинного червяка. Я готовлюсь зарыдать от жалости, а он утешает: "Черви и сами порой разрываются — размножаются так. Потом половинки отрастают, и из одного получаются два. Они полезные! Чем больше на даче червей, тем лучше земля. Так что я сделал доброе дело".

Я была хорошей девочкой. Потому решила помочь размножиться червяку в пионерлагере. С этими мыслями смело разорвала красный извивающийся живой отросток на две половинки.

Дети замерли, пораженные такой жестокостью. Я с авторитетным видом заявила, что половинки вскоре отрастут, и получатся два полезных червя. И детки с радостью подключились к новой игре, тем более, что махать вениками всем давно надоело.

Любительницы кукол и бантиков в своем стремлении принести благо пошли дальше меня: разрывали несчастных особей на шесть и даже восемь кусочков. Мальчишки ограничивались двумя половинками. Вскоре кому-то пришло в голову, что если прижигать оборванные концы, процесс отрастания пойдет быстрее. Самые шустрые побежали к кухне — стащить спички. Увлекательное занятие грубо прервала проснувшаяся воспитательница. Марина Петровна громко верещала, умудряясь одновременно выказывать отвращение как к мерзким червякам, так и к жестокому обращению с ними злых деток. Когда же услышала, что мы "размножаем" их, стала приседать и изображать позывы то ли к обмороку, то ли к рвоте.

Нам учинили допрос, затейницу быстро вычислили. Меня пообещали отправить домой, и я жалобно зашмыгала носом. Один из мальчишек благородно принял всю вину на себя, после чего буря моментально утихла. А я поняла, что влюбилась.

Смуглый, темноволосый и зеленоглазый, с идеально правильными, кукольными, чертами лица, избранник был совершенно не в моем вкусе — слишком смазлив. Но поступок Сережки с лихвой компенсировал "недостаток" внешности. И я благосклонно соизволила после обеда поиграть с ним в прятки. В зарослях кустарника у нас произошло объяснение. Оказалось, он тоже меня любит. Что нужно делать в таких случаях, мы не знали. И решили, по примеру родителей, что отныне станем спать в одной кровати.

Последнюю фразу подслушала Марина Петровна — обеспокоенная нашим отсутствием, она как раз занималась поисками проказников. Подняв скулеж, воспитательница напугала мальчишку до полусмерти. Любовь сразу прошла. И на следующий день мой рыцарь сбежал из пионерлагеря, через пару часов живым и невредимым добравшись до дому. Больше Сережу я никогда не видела. И уже никогда не позволяла себе влюбляться в мальчишек с таким именем.

А вши у меня в тот раз так и не завелись. И до самого окончания школы я не подстригала волосы, отрастив нехилую шевелюру.