Шалтай Болтай — настасья

Смотрела на жизнь: тут узел, там узел.

Ночь проворочалась, день собирала в паззл.

Пару кусочков найти бы до осени.

Не повесить пока на стену, не смазать клеем.

Листья, красные-желтые, бросаются с деревьев,

Словно хотят клюнуть,

Падают на дно бассейна.

День не дорисован.

Ночь бессонна.

Изобретает настасья блюда

По кадрам Джармуша и Бессона

Дом у настасьи из красного кирпича.

Окна устроены — рассвет встречать.

Автоответчик повадился на звонки отвечать

Говорит голосом настасьи:

Здравствуйте, я дома. Говорите после сигнала.

Смотрела в окно, мысленно из него сигала,

Видела по ящику дерущегося Сигала.

Автоответчик записывал все в блокнот

Мелко и аккуратно, после смотрел в окно.

«Скоро наступит осень, может, нас всех спасет?»

С позапрошлого високосного все вверх дном.

Дом как будто не тот. Жизнь как будто не та.

Зеркала отражают только огонь и дым

(перекрыли газ, электричество).

Ночь. Темнота.

Настасья на левом боку считает овец:

48-ая черная,

49-ая тоже черная,

50-ая с белым пятном.

овцы бегут в голове —

быстро так, что снова сбилась со счета.

Намедни звонила друзьям, все

Говорили: ошиблись вы…

Трубка «бип-бип», «уип-уип» —

Забыла друзей.

Настасья на правом боку считает грехи:

504-ый — лучше не вспоминать,

509-ый — сам, дурак, виноват,

602-ой — были же времена…

Звонила 03 , говорила с врачами.

Приезжали, взламывали двери.

Заколачивали обратно. Не

Замечали.

Сидит настасья, ждет осени, ждет рассвета.

Плачет настасья, кап-кап — тоска на нее насела.

С позапрошлого високосного ходит по дому в подвенечном платье.

Заплетала ленты в косы, просила у неба счастья.

Лето тянется, ночь тянется — не кончаются.

Кап-кап, кап-кап, — печалится.

Платье изорвала, неба не услыхала.

Расплела косы и начала все сначала…

Хмуриться, кукситься, считать узлы.