frensis — Все не то...

Она за ним. Он гнал. Просил уйти.

Влюбленная, без памяти, девчонка.

Пересеклись, на горе, их пути.

Случайно повстречались, на тусовке.

Певец, там, новомодный, выступал.

Не брит, футболка, джинсы и кроссовки.

Он предложил коктейля Ей бокал.

Заметил — симпатичная малышка.

Одета в модный, дорогой прикид.

Косметики, пожалуй, много слишком.

И на него во все глаза глядит.

Представился:"Геннадий, можно — Гена.

Художник, хоть непризнанный, пока."

Она сказала:"Ленка, то есть, Лена." —

И протянула:'"Скукота. Тоска."

Он предложил ей:"Хочешь, погадаю?" —

И по кофейной гуще стал читать.

Нахмурился:"Ты очень молодая.

Пойдем-ка, погуляем. Правда. Мать".

Домой к себе привел ее. Осталась,

Ответив:"Родакам не до меня".

Легли, что он не первый оказалось.

Проснулись поздно и при свете дня.

Так и пошло. Но Он хотел свободы.

Она же полюбила всей душой.

Пусть старше, не мешают возраст, годы.

Очки... Так недостаток небольшой.

Просил он по-хорошему, сначала.

Но ей, пожалуй, было все равно.

К натурщицам его не ревновала.

Мечтала, что все будет, как в кино.

Считала, свадьбе быть и непременно,

Что нарисует Он ее портрет.

Хотя была девчонкой современной.

И знала, что чудес на свете нет.

Ее любовь, подобна наважденью,

Напоминала приворот, гипноз.

Он быстро охладел к Ней, к сожаленью.

Исход был предрешен, до боли прост.

Ударил, не сдержался, сдали нервы.

Упала. Не заплакав, поднялась.

Он крикнул:"Убирайся к черту! Стерва!

Ты надо мной держать не сможешь власть!"

Ушла. На то, что ночь — не посмотрела.

А утром разбудил его звонок:

— Вам нужно быть на опознаньи тела.

Сухая фраза и отбой — щелчок.

Стоял он молча на краю могилы.

Свободен. Только, камень на душе.

Есть все — работа и здоровье, силы.

Рисует кисть, да все не то уже...