Михаил Берсенев — Что лучше: вранье или правда-матка?

По словам Петра, он сдержал слово и стал говорить правду не только супруге, но и родным и друзьям. И ему это начало нравиться. По его словам, он как бы почувствовал себя свободным и раскованным. Друзьям тоже якобы понравилось новая модель поведения Петра. Приятелям эта манера нравилась, правда, несколько странно: один с улыбкой заехал ему в глаз после того, как Петр сделал честный комплимент супруге друга. Та сидела на диете постоянно, но успеха на этом поприще не снискала. И вот во время вечеринки Петра спросили, похудела ли жена его друга. Петр весело рассмеялся и честно подметил, что успехи налицо, и что если раньше та протискивалась в дверной проем со скрипом, то теперь у нее наверняка, получается, входить в комнату по диагонали. Ответ искрился честностью и откровенностью. А вот бой был скоротечен. Друг Петра по комплекции походил на жену, только вместо жировых отложений мускулы бугрились под одеждой. А Петр больше специалист по работе извилинами. Посему, после одного удара мощного друга Петя на некоторое время потерял связь с внешним миром. Но когда его откачали, через пару дней еще один приятель, присутствовавший на той вечеринке, выказал свое восхищение прямотой, правдивостью и даже смелостью Петра.

Родственники тоже своеобразно восприняли необычайный порыв правдивости в высказываниях парня. В частности, родная сестра поблагодарила новоявленного правдолюбца, когда, будучи выпившим, он честно признался ей, что прикрывал ее супруга, когда тот ходил «налево». Сестра со вполне обоснованным негодованием требовала ответа, зачем он врал ей, когда говорил, что ее муж ночует у него и спит пьяный, когда на самом деле он не спал, а занимался физическими упражнениями с любовницей. Петр выказал сожаление, что он только сейчас осознал всю прелесть и важность честности во всем, ее очищающую силу и даже лечебный эффект. Он пообещал сестре, что отныне будет говорить ей только правду и ничего кроме правды. Сестра поблагодарила его за то, что он, наконец, открыл глаза на сущность любимого супруга. Но звонить и общаться почему-то перестала.

«Правду говорить легко и приятно» — эти слова, такие простые, и вместе с тем такие сложные, Петр теперь повторял постоянно. Будучи начальником отдела логистики, крупной транспортной компании парень перенес сию философию на работу. Раскрывать секреты своей коммерческой деятельности внутри фирмы он не стал, так как это чревато серьезными потерями в доходах. Но вот высказать свое прямое суждение о работе того или иного сослуживца стало его излюбленной привычкой. В частности, на заседании руководителей отделов он честно объявил, что работа рекламного отдела компании не выдерживает никакой критики, что проводимые рекламные компании не эффективны, что средства массовой информации, которые выбирает начальник отдела для размещения рекламы, никем не читаются и малоэффективны в плане расширения базы клиентов. Что отдача от всех сотрудников-пиарщиков компании почти нулевая, а бюджет они «сжирают» немаленький. Еще через собрание аналогичную позицию он высказал в отношении отдела продаж транспортных продуктов и даже выразил сомнение в соответствии начальника отдела сбыта занимаемой должности. После таких выпадов на работе его не просто зауважали, как было и раньше как специалиста, но и стали опасаться и даже бояться. Его суждения подобно острым стрелам летели направо и налево, он прослыл весьма неожиданно даже для самого себя красноречивым оратором и борцом за прорыв компании вперед на рынке транспортных услуг. Войдя в раж, он пару раз схлестнулся с коммерческим директором, то есть со своим непосредственным руководителем. И одолел того в словесной перепалке! Это была настоящая победа молодого бойца.

Владелец же компании и несколько учредителей собирались в офисе нечасто. На одно из таких собраний, как обычно, и прибыл Петр. На сей раз, он высказал пожелание к учредителям почаще бывать на фирме и следить за ее делами, более вдумчиво подходить к вопросу найма высшего руководящего состава и контроля за их деятельностью. Самый крупный владелец акций компании частенько любил ввернуть какую-нибудь шутку. Понятное дело, над остроумием начальства было принято смеяться, хотя, по словам Петра, шутки те были настолько же смешны, как покойник в гробу. Смеялся раньше и сам Петр, но не на сей раз. В тот день большой босс пошутил в очередной раз, присутствующие прыснули в кулаки, пусть и невпопад и не к месту, но прыснули. Я попросил приятеля озвучить ту шутку, что Петр и сделал. Должен сказать честно, что шутка была такова, что я и сам совершенно не понял, где же следует смеяться и стоит ли делать это вообще. Петр высказал свое честное мнение об остроумии хозяина фирмы, заметив, что такому остроумию позавидует даже Задорнов, а вот дела на фирме, несмотря на искрометность в высказываниях руководителей, весьма плачевны. При этом, по словам Петра, он скривил кислую физиономию, а не льстивую, как обычно. Парень не лицемерил — какова была острота, такова и физиономия. Каковы дела на фирме, таковы и его озвученные замечания и опасения. Все прекратили смеяться и молча ждали реакции Большого Босса на искренность правдолюбца. Большой Босс поблагодарил Петра за бдительность и пообещал принять меры. И не обманул: под сокращение, в связи с кризисом, одним из первых попал Петр.

«На самом деле врать — это нарушение Божьих заповедей», — добавил к разговору Петя. Таким образом, он никак не мог понять, почему получается так, что, говоря правду, он следует заповедям, но хуже от этого становится и ему и окружающим. Эту, как принято нынче говорить, «непонятку», мы с Петром никак не могли разрешить. С одной стороны, коли обман есть нарушение заповеди, то, если обманываешь, жизнь должна становиться хуже. Ведь следование заповедям облегчает существование в социуме и приносит мир и облегчение в душу конкретного человека. Тут же получалось все иначе. Правда почти лишила семьи моего приятеля, причем той, которую он любит и ценит, сделала его безработным, а значит, отобрала функцию кормильца, напрягла отношения с ближайшими и не очень родственниками и даже хлестнула по физиономии: удар дружка-богатыря состоялся как ответ на правдивое замечание Петра. Результат, как говорится, был осязаем — после хука по лицу потекла кровь, и Петр чувствовал ее запах. Таким образом, иногда правда пахнет кровью. Пострадать за правду физически — это старо, как мир. Пострадать за обман — тоже. Я спросил у Пети, желает ли он, чтобы его жена знала о нем все. Дотошный мой собеседник потребовал конкретизировать вопрос: что все? Я начал перечислять: знать твои мысли, сокровенные желания, поступки, совершенные подлости, предательства, твои страхи, болезни, мечты, скелеты в шкафу, кои имеются у каждого. «Нет, не желаю!» — перебил меня приятель. «А ты хочешь знать о своей жене то же самое?» — вопросил я. «Пожалуй, да! Только это страшновато!». «Чем страшновато?». «Тем, что, узнав это», — отвечал Петр, — «я, возможно, разлюблю горячо любимую супругу. Разлюблю и не смогу не только с ней жить, но и просто лицезреть ее». «А желал бы ты знать все это, скажем, про своего непосредственного начальника?». «Про начальника — желал бы знать»,— таков был ответ Петра. «А для чего?». «Как для чего? Чтобы при случае его можно было прищучить, манипулировать им». «То есть, шантажировать?». «Это грубо. Но смысл верный. Держать того на крючке». Тут мы пришли к выводу, что если близким людям, возлюбленным, говорить правду, вытягивать ее из них, то, узнав такую правду, полностью потеряется прелесть флирта и узнавания друг друга. Уйдет романтичность влюбленности в небытие. Ибо если один напрямик и честно скажет типа «Я хочу спать с тобой!», а другая так же честно и прямо ответит «Я хочу замуж и надежного плеча для опоры», то тогда останется лишь решить, принимают ли обе стороны условия друг друга или нет. Никакой тайны, никаких вздохов и серенад под балконом, никаких любовных признаний с придыханием, а лишь чистый расчет и договорные отношения. С близкими людьми то же самое — только расчет. Родственные чувства — по боку.

Мы махнули по стопочке, и Петя высказал свое видение ситуации. По его разумению, гораздо приятнее знать правду о других, нежели когда другие знают ее о тебе, ибо тогда ты сразу же становишься уязвимым со всех сторон. То есть, откровенность ведет к твоей слабости, и ты запросто можешь стать объектом массированной атаки, причем самых разных сил и одновременно со всех направлений. Возможно, что лучше все же враки. Я напомнил, что на самом деле вранье не приветствуется якобы даже государством, более того, преследуется по закону. В Уголовном Кодексе есть статья за дачу ложных показаний, по которой запросто можно отправиться кормить вшей на нарах. Лжесвидетельство, заведомая клевета также приведут к тому, что небо и летящая в нем птичка будет рассматриваться сквозь тюремную решетку. С другой стороны, если все вдруг начнут говорить правду, то, сколько же народу следует посадить! Или, в крайнем случае, штрафовать, штрафовать и еще раз штрафовать. Кого-то лишать родительских или водительских прав, кого-то отправлять в психушку, а кого-то из нее вытаскивать. Часть чиновников отстранять от занимаемых должностей. А кого-то наоборот, двигать в Государственную Думу, награждать медалями, премиями, ставить на пьедестал почета. В принципе, даже повара колонии есть за что отстранить от работы, ибо даже однократное недоложение мяса в рацион заключенных есть уже нарушение существующих нормативов и своеобразное вредительство, потому что голодный зек производит меньше продукции, чем сильный и сытый. Таким образом, очевидно, что большинство людей, причем подавляющее, не говорит правды, ведь на воле народа гораздо больше, чем за решеткой. Получается, посадить могут как за правду, так и за ложь. Если произвести синтез этих двух полюсов, то получим вариант, когда хорошо бы уметь правдиво лгать.

А что получится, если все время говорить неправду? Тут ждет засада. Все знают, что все тайное когда-нибудь становится явным. Поймали единожды на лжи, доверие уже утрачено, причем пусть даже на сей раз, ты изливаешь кристальную правду. Еще необходимо иметь острую память, чтобы помнить кому, когда, и по какому поводу, а главное что ты соврал сегодня, чтобы не перепутать все это завтра, ибо в этом случае конфуз и обвинения во лжи неизбежны. Тут следует, видимо, пользоваться бумажками с подсказками, благодаря которым можно быстро восстановить последовательность вранья и тематику лжи с указанием собеседника, даты и время беседы. Большой риск при вранье маячит постоянно. Люди не дураки. Если ноги у девушки изогнуты, скажем, аки кочерга у камина, а вы говорите ей, что ее нижние конечности лучше, чем у Синди Кроуфорд, то так можно не только обидеть человека, но и вызвать ненависть по отношению к вам за насмешку. Если вас кормят блюдом, которое хочется скормить самой хозяйке, причем, привязав ее к стулу, и насильно впихивая в ее пищевод ее же стряпню, а вы вместо этого восхищаетесь ее кулинарными способностями, хотя испытываете потребность извергнуть сию пересоленную дрянь из себя, то хозяйка сразу же просечет ваше лукавство и станет за глаза величать лицемером. Злым и бессердечным насмешником. Конечно, вежливость предполагает ответ «пальчики оближешь — настолько бесподобно!», но то будет ложь и последующая обида на вас обеспечена. А если скажете правду, типа, «вкус тухлой рыбы и тот получше, чем эта стряпня», также наживете себе врага.

Кстати, я высказал еще одну простую мысль: чтобы что-то получить, приходится мириться с неудобствами и на время забыть о правде. За примером далеко ходить не надо. Вызвал я для оптимальной настройки Интернет-соединения сотрудника моего провайдера. Пришел парень лет двадцати пяти. Интеллигентный, в очках с толстой оправой. Прибыл он в кроссовках, и все вроде шло нормально, до тех пор, пока он эти кроссовки не снял и не проследовал к компьютеру в комнате. Я быстро решил, что лучше было бы, чтобы он грязью натоптал, чем эти кроссовки снял! Ведь они играли роль своеобразного буфера защиты между ароматом его ног и окружающей экологической обстановкой. Убийственная вонь давно не стираных носков шибанула мне в нос. Не знаю, есть ли женщина у этого молодого человека, но если есть, то ей следует высказать пожелание получше следить за своим парнем. Итак, если бы я его выгнал — жди его потом! К тому же заранее заявку подавать необходимо, и, опять, дома нужно быть в определенный день и час. Скажи я ему правду, что аромат его ног пронзил весь дом, причем явно не запахом весенней сирени, он бы ретировался, а я бы остался без функционирующего компьютера и соответственно, без Интернета и компьютерных шахмат. Неудобство налицо, но я, пусть и подвергнутый масштабной плохо пахнущей атаке, получаю работающий и настроенный компьютер. Пока он чинил технику никто ни неправды, ни лжи не сказал. Молчание — хорошая вещь иногда.

Недаром говорят, что молчание — золото. Борман из сериала «Семнадцать мгновений весны» говорил о Штирлице, что тот ему нравится, потому, как полковник Исаев был молчуном. Привечал молчунов нацист потому, что те не болтают лишнего. Таким образом, мы с Петром пришли к заключению, что часто молчание лучше правды или лжи. Тут есть, однако, еще одна опасность. Ведь даже молчуны развязывают языки, когда в них плещется спиртное. И в пьяном человеке вдруг просыпается желание резать правду-матку. Если раньше, к примеру, вы льстили начальнику, звонким заливистым смехом смеясь его шуткам, называли его решения в бизнесе граничащими с гениальностью, но на корпоративной вечеринке перебрали спиртного и в глаза заявили боссу что он самодур, что его решения провалили массу замечательных проектов, а шутки его смердят безвкусием, да и вообще, он по вашему разумению немного дубоват — последствия, в таком случае, очевидны. Здесь мы решили с моим собеседником, что спиртное лучше не пить и за эту здравую мысль с удовольствием пропустили по стопарику.

Болтун и пьяный человек действительно находка для шпиона. Пьянка с начальством тоже чревата. Ведь начальник может и сам напиться, рассказать вам коммерческие секреты. Вы будете отнекиваться, пытаясь уйти, но он или она вцепятся в вас, и будут говорить. Вы, возможно, узнаете такое, что волосы на голове дыбом поднимутся: «На кой мне это знать! Я не хочу это знать!». Но вы уже это знаете. Руководитель протрезвеет и ужаснется, что информация, стоящая миллионы, стала доступна вам. И получается, что в сотни раз дешевле вас ликвидировать, чем «пасти». «Это уже перебор!»— решили мы с Петей и пришли к заключению, что правда может убить, даже ненамеренно. Ложь так же чревата серьезными неприятностями, но, как ни странно, меньшими, чем правда. Вообще, в вопросе резать ли правду-матку или обманывать, слышать ли правду или довольствоваться лукавством, каждый делает выбор сам. Одного устраивает жизнь, которой он живет и его мало заботит, обманывают его или нет. То есть, на нос водружаются розовые очки и пребывает индивидуум в сладком неведении. Ему хорошо, все вроде стабильно. Пусть есть вопросики, где это супруг или супруга задерживается после работы, но даже предложи ему или ей дать ответы на эти непонятки, такой человек, скорее всего, откажется. Потому как меньше знаешь — лучше спишь. И только спустя много-много лет или и вовсе на смертном одре такого любителя иллюзий может ждать убийственный удар в спину. Вдруг выяснится, что все годы счастливчика обманывали и водили за нос, что любимый человек, пользуясь попустительством к обману, предавал и изменял, выкручивался. Изобретал отговорки и юлил. А значит, не уважал. Иллюзорный розовый дом в такой момент взрывается на тысячи мелких осколков, и на развалинах остается лишь фундамент жизни — та самая горькая правда.

Другой наоборот не будет терпеть обмана и всегда требовать правды. Такой будет жить в жестоком, реальном мире. При каких-либо подозрениях начнет следить за партнером, как в личной жизни, так и в делах. Отслеживать нестыковки в речах и объяснениях, вскрывать скрытые смыслы, запросто наймет частного детектива для сбора доказательств измены ли, или злых намерений в бизнесе. Сила его будет в том, что правду он все-таки быстро узнает и от того станет сильнее, подготовленней к неприятностям, закаленней в борьбе. Но такая жизнь не будет радовать, ибо человек без розовых очков видит истинные и жесткие законы, правящие миром. Выбирать из первого — иллюзорного и второго — реального стиля бытия предстоит каждому. Причем, невозможно предугадать, какой вариант будет самым лучшим. Набив шишки, испытав боль и разочарования, а, возможно, и окропив кровью землю, человек делает выбор уже на основе собственного опыта.

Обманщиков нигде не любят, к тем же, кто лепит правду-матку, относятся с осторожностью, даже с боязнью и уважением. Но если мы присмотримся ко многим из этих правдолюбов повнимательней, попросим такого человека прикрыть грудь, чтобы он не простудился, когда он или она в очередной раз разорвет на себе рубаху со словами «Я только правду-матку режу!», то обнаружится, что тут имеется улица с односторонним движением. Если такой кадр встретит вас, скажем, после вашего посещения парикмахерской, где вас неудачно постригли, то он обязательно вкрутит в приветствие фразу типа: «Привет! Какая модная у тебя прическа! Я такую же у воина ада видел в фильме ужасов «Восставшие из ада — 3». А главное — это просто твой стиль! Не меняй его!». То есть, вновь, как бы резанет правду-матку. Что видит — то и на языке. Но если уже вы ему скажете в ответ, что у вас даже на коленке больше волос, чем на его голове, и что этому правдолюбцу идет прическа «а-ля бильярдный шар», он обидится и затаит злобу. Будет говорить, что он не виноват, что волосы его все повыпадали. А вас назовет бессердечным насмешником, которому желательно при встрече отомстить. Про вас он станет говорить, что с таким как вы дел иметь нельзя, потому, как он на правду обижается и ее боится! И к тому же атакует правдолюба, отчего правдолюб страдает. То есть, ореол мученика «честный пацан» нахлобучивает себе моментально, ведь он борец с неправдой и лицемерием. Таким образом, мы с Петей пришли к заключению, что таких горе — друзей следует также сторониться.

Жизнь в иллюзиях имеет свои большие плюсы. Не даром говорят, что, к примеру, если ты болен, и представляешь себя здоровым и радостным, то через определенное время так себя и начинаешь чувствовать — здоровым и радостным. А потом вполне возможно, что таким и станешь. На этом же свойстве психики основана и опосредованная гипнотерапия. Бабка в деревне насобирает чабреца, высушит, измельчит в импортной мясорубке, дыму напустит, заговоры скажет. Приведет баба свово мужика к ней: «Спаси!», скажет, «от пьянства мово дурака!». Бабуля чабреца измельченного в кружку, кипятком заварит, непонятных слов наговорит и даст мужику выпить. Дым вокруг, свечи, ароматные травы тлеют. Скажет бабушка, что коли теперь мужик «зальет за воротник», то завороток кишок схватить может. Или плохо совсем будет с сердцем. Мужик домой побежит, и к стакану. А ему и вправду становится дурно. Ибо трава та со спиртным не совместима. Реакцию дает. Мужика тряханет, он и перепугается, отринет огненную воду. А бабушка для него колдуньей станет, что бедолагам типа него помогает. И баба его рада будет, сам он расцветет, да и бабушка свою репутацию укрепит, денежкой обогатится, доброе дело свершит. Пусть исцеление иллюзорно, но все счастливы. А без иллюзий мужик обождал бы пару дней, пока травка организм покинет, и с еще большим рвением занырнул бы в бутылку и продолжал бы в ней купаться неопределенное время к горечи всех заинтересованных сторон. Так что, пребывать в искаженном мире часто весьма полезно, но когда он рушится от малейшего выстрела правды, то рушится разом и навсегда. И тогда человек остается у развалин искалеченный и одинокий.

Мы с Петей пришли к заключению, что и правду говорить всегда — плохо, и врать тоже — плохо. Тогда лучше различить грань между правдой и вымыслом. Это прекрасно умеют делать дипломаты, когда на любой конкретный вопрос они дают такой ответ, что забываешь, о чем спрашивал. Умение с десяток минут говорить ни о чем, но при этом, как бы, отвечая на вопрос, это искусство. Чего хотел сказать конкретно своей речью дипломат — понять трудно. На вопрос «Вы берете взятки?», такой человек начнет с того, что индекс Доу-Джонса упал. Это в свою очередь привело к финансовому напряжению в экономиках разных стран мира, и эти проблемы требуют пристального внимания со стороны властей в плане возможных злоупотреблений со стороны чиновников, которые могут воспользоваться финансовыми трудностями страны и проч. Море воды и где в нем плещется искристая рыбка правды — поди, догадайся.

Имеют свое преимущество и молчуны. Они и не врут, и не говорят правды. Потому как больше молчат. И даже на вопросы могут не отвечать, а иногда выражать свои мысли красноречивым добродушным или угрожающим молчанием. Их девиз: молчание — золото.

Те же, кто умеет понять, когда и где, кому и как, в каком объеме, насколько дозировано, можно сообщить правду, или, напротив, внести дезинформацию, находятся в самом лучшем положении. У них работают интуиция и логика, аналитические способности и даже разнообразные органы чувств. Такие кадры наиболее приспособлены к нашему переменчивому миру, где правда, вроде как, в чести, но ее почти никто не говорит. А ложь, всеми осуждаема, но используется на каждом шагу. И, как правило, эти люди способны быть честными перед собой. А не обманывать себя — сие дорогого стоит.

Петр решил пока заделаться молчуном. Меня это раздражает. Я ему уже пару раз кричал в трубку: «Какого хрена ты молчишь, правдолюб?!», но Петя умеет теперь и отвечать безмолвием. В последний раз из его молчания я понял, что он мне ответил на мой раздраженный крик: «Я нем. А значит, не вру и не обижаю людей правдой. Я теперь больше слушаю».

Как слушатель нынче он стал чрезвычайно популярен.

(16-17 февраля 2009 г.)