Игорь Славин — ПУТИН

АВТОР

Тень Красных стен, на лоб ночной,

Росу — холодный пот природы,

Кладет, тревожа злой покой,

Властей, сжимающих народы.

Булыжный запах мостовой,

Смешался с лобным тленом крови,

Затих уснувший часовой,

Молчат с небес слепые боги,

Туман, в карман, курантный бой,

Запрятал, приглушив тревоги.

Бойниц, кремлёвских, щучья пасть,

Оскалилась стрелецким плачем,

Церквей, поклонных, древних платьем,

Блаженных мук иконостась—

Кресты озлаченным распятьем,

Какая боль, какая страсть,

В миру, кладбищенски прекрасном.

Здесь сердце нации и грязь,

Сплелись, бессилием грозя,

Плюя в колодцы и дразня,

Рабов, бесчисленные орды,

Свобод, внебрачные аборты,

Им в умиленья подаря.

Вооружив стрельцов когорты,

Дрожит чиновничья змея,

Пригревшись на груди отца,

Их породившего — НАРОДА,

Щёк жирных части холодца,

Жуют остатки недорода,

Мякиной быдло одаря.

Тупеет ветхая страна,

Бежит рогатая луна,

Поётся золоту хвала,

Ликует, кто ещё не порот,

Сливая пот в мундирный ворот.

Бьёт лихорадка грязный город.

Гранитный, струйный, сизый холод,

Из Мавзолея витым сплохом,

Между камней, за влажным мохом,

На Президентское окно,

Прижался. Зябко и темно.

В преддверии словесной битвы.

Дух мудрых глаз, пожара искры,

Забросив в комнату, пытался,

Вписать в Историю страницы.

Меняя Президента речь.

Я постарался всё сберечь...

ПРЕЗИДЕНТ

Не страшно пасть, но страшно видеть.

Собою пропасть не закрыть.

Я всех Вас вынужден любить.

Всех рассудить и не обидеть.

Россия-Родина моя

Да если б можно было с болью

Умыв поля своею кровью,

Сберечь и залечить Тебя.

Всего себя отдать Земле.

Полвека Мать мою во мгле

Нёс на руках, терзаясь к свету.

Врагам её неся расплаты.

Мундир не метка человеку,

Нёс к выходу, презря награды.

Чины? Да мне и их не надо.

Чин дал возможность стать сильнеё,

А значит вынести быстрее

Страну на воздух перемен.

Я видел множество измен.

Я видел множество предавших.

Менялись люди, города,

Взлетевшие сменяли павших

Сплетались сроки и года

И изменившие России, в изменявших

Её тянулись обрядиться.

Менялись мысли, власти, лица.

Менялась образом столица.

Меняли совесть, честь, закон.

Лишь Правда не могла смениться,

Ни перекраситься, не покориться,

Её и взял с собою в трон.

По Ней и Русью управляю,

По Ней сужу и измеряю.

Нет мер полнеё и верней.

С Ней, как и с верою в людей,

Жить больно, да нельзя иначе.

И я в Гордеевой задаче

Не меч, а разумом с душой

Злой узел, спутанный людской

Прижму, распутывая к сердцу,

АВТОР    

Хозяин мраморной гробницы

Менял у смысла слов границы.

Шёл к Императору Петру,

Блуждавшему над свитой духов

Средь сплетен и Московских слухов,

Совсем другой усладник звуков

Есть у Марксистских институтов

Искусство белое чернить,

А чёрное белесым вставить.

Порою легче обвинить,

Чем мысли собственные вправить.

Вшам гнидой человека мерить.

Так нам испортили мозги,

Что людям перестали верить.

Во всём находим смысл тайный.

Пустив убогие ростки

Умов, пытаемся уверить,

Что нам известен план детальный

Всего и вся, во всём и всюду.

Я вынужден напомнить буду,

И трезвый слон, в посудной лавке,

Громит роскошную посуду,

Что обыватель в перепалке.

Ломают Ложью Правду всюду,

Из своры, жаждущих Корону

Один напомнит нам ворону:

И сыр стащили и орёт,

Сзывая стаю жрать народ.

Другой изобразит шакала,

Кон лакомный, ворья немало.

Стегают мудрецов глупцами.

Не страшна Тупость рядом с нами,

Жутка уверенность невежд,

Манящих призраком надежд.

Есть две лишь мудрости у Нас :

Одна — Божественная мудрость

Да только избранных сей глас,

Она сияющая сущность.

Другая мудрость от ума,

Ей образованость нужна.

От интеллекта , книг, ученья,

От опыта, познать стремленья,

Труда ,таланта, институтов,

На умиленье абсолютов

Есть псевдомудрые метанья :

Когда хамеющая серость,

Переходя порогов зрелость

Возводит возраст в ранг сознанья.

Но как признать себя глупцом,

А не творения венцом ?

Послушаем как речь Святую

Кромсают мерзостью вчистую.

Напомним, Святость от души,

А прочим лучше бы в тиши

За печкой в тихих схорониться,

Чем желчью да ослом срамиться.

ИЗМЕНЁННАЯ РЕЧЬ ПРЕЗИДЕНТА

Опять тлетворным воздух дышит,

Москва... Хвалёные погосты.

Болот Петровские компосты,

Милее мне. Когда ж услышит

Тщеславье думных дураков

Невы дыхание веков.

Решится ль перенос Столицы

И белоночные зарницы,

Как отпущение грехов,

Прольют бальзам на Петергоф,

(А заодно и в мой альков).

Указов злые колесницы,

Раздавят толпы стариков,

Им всё бы жрать, а не трудится.

Пуста казённая мошна,

Ждёт денег жадная божница,

Амбиции мои дразня.

Милей мне сердцу сторона,

Тевтонов, вставших на колени,

Где так густы пивные реки.

Ах были, были времена,

Ремёсл, заплечных мастера,

Скуратова лихие дети,

Держали крепко злые плети,

Загнав страну в ГУЛагов клети

И не гнушались топора.

Полмира затащили в сети,

А рот, открывший в этом свете,

На том закрылся б навсегда.

Доверен руль мне править бал,

Пусть худощав и ростом мал,

Мне руки держат люди-глыбы.

Верёвок, тонкий матерьял,

Не виден. Копятся обиды,

Глядишь, обидчик мой пропал.

Пристойны тайные дела,

Невыделяющая мгла,

Окутав проволки шипами,

Расправится и с чудаками,

Взомнившими себя богами,

Что Олигархова семья?

Мы царской крови не боялись,

Князей Великих в шахту скинув.

И в вечность канула, как сгинув,

Родня Романова царя.

Три властных буквы-КГБ,

Незримо встанут на гербе,

Страны похмельного народа,

Сменив двухглавного урода,

А я при деле, при деньге.

Звенят монеты у гробов.

Для новых, взорванных домов,

Лубянкой взращены убийцы.

Псевдо чеченские страницы,

Продлят нелепую войну,

Сынов, отправив на чужбину,

Сдыхать под нашу воркотню

И за солдат, уставших спину,

Запрячут в банки всю мошну,

Что нажил я на этой бойне,

А политической придворне,

Заткнётся рот через казну.

ПЁТР ПЕРВЫЙ    

О том ль радеешь, первородный!

Взлетевший фейерверк стекла,

Стальною палкой, раскроённый,

Сопровождал каскад оскольный,

В окно, шагнувшего ПЕТРА.

Скупая темень мертвеца,

Закрыла комнату собою,

Призвав Российского творца

К себе червивою рукою.

Глазами страшного Отца,

Смотрел взбешённый император,

На президента-Человека.

Ну, как живётся, прокуратор

На рубеже лихого века ?

Тебе доверена была,

Держава, взращенная мной.

Она же вся разорена,

Взятковорующей толпой.

Стада народов, властью черни,

Жрут Родину, как мясо псы.

Потёмкин, князь, свои деревни,

Не свёл до большей стыдобы.

Чем ретушь ветхой нищеты.

У Вас и ретушь лишь мечты

Стыдно за Русь перед Европой.

Мы рядом с ней как гордость с торбой.

Я Вам Земли оставил в прок.

Людишек, каюсь не берёг.

Так и себя не пожалел,

Не за кошель, не за надел,

Я словно батюшка родной,

Рвал сердце каждою судьбой,

За что сгорел и в мир иной,

Ушёл до срока, но святым,

Остался в памяти народной

Злой силы частью инородной

И не желал я быть иным.

Какой оставишь ты удел?

Чеченской бойне где предел?

И я войною жил когда-то,

Громил лихого супостата,

Своею шпагой и рукой

Полки ведя за Русь, на бой.

Ах Сашка Меньшиков, Орел!

Когда б в опалу не ушёл,

Дела мои навек поставил.

Тогда б не Дума — правнук правил

Да черти, плачут над котлами,

Глядя на бисер лихоимства,

Швыряющийся в бизнес свинства.

Кругом ворьё, кругом мздоимство.

В карманы, лапами и ртами.

Ответь за что мои дела,

Втоптали в грязь, под Русский вой?

Клянусь могильною плитой,

Таких от сотворенья Мира,

Владык с Иудиной судьбой,

Земля на шкуре не носила.

Тот Бога продал, тут Народ.

В продажный ставят хоровод.

Тревожен видно был то год,

Когда стяжателей родила,

Любя, ликующая Мать.

Какая тварь им накроила,

Судьбу, Россией управлять,

И что за дьявольская сила,

Князьями в Троны усадила,

За нитки, дёргая в тени,

Всосались, словно упыри,

В страны измученное тело,

И до каких ещё пределов,

В своих грехах не превзошли.

Поведай, что за кукловоды,

Тон хитрой задают работы,

Чиновных, главствущих мужей,

Средь государственных межей.

Для них, моральных рубежей,

Границ и нравственных скитаний,

Нет. Да и нет страданий,

В их чёрствых, алчных сердцах.

И суки ходят в мудрецах,

Когда щенков своих рожают,

Но суками и умирают,

А здесь матёрые волки,

Движеньем властвущей руки,

Руководят, поддёрнув нитки.

Для гордых сей позор, как пытки.

Ты же, счастливые улыбки,

Шлёшь, поседевшим матерям,

Награды, кинув сыновьям,

За искалеченные души.

Трясёшь селенья, словно груши,

Для дани молоху войны,

Монеты льются из крови,

Течёт пурпурная река,

Контроль, владельцы сундука,

Где плещутся моря из злата,

Через тебя осуществляют.

Плевать на русского солдата,

Плевать, что дети умирают

И помогает Вам сполна,

Дрянь наркотического сна.

Отраву ввозите возами.

Да черти,плачут над котлами,

Глядя на Ваше лихоимство.

Кругом ворьё, кругом мздоимство.

Где Флот, который я взрастил,

Я всё отдал Ему, Я жил,

Россией, поднятой в величье.

Ты, витязь, в царственном обличье,

Болот Балтийских алчешь дух?

Что ж, не пропел ещё петух,

Отправив догнивать под склеп,

Мои простуженные мощи.

Молись же, БогоЧеловек!

Пришли к тебе иные гости!

Пришли иные времена!

Пусть рухнет вечная стена,

Делящая живых с Богами!

Я Смерть зову судьёй над нами!

Забвенья вод хлебнёшь до дна!

Не осчастливят и скитаньем!

ТВОИ,ЗАБУДУТ ИМЕНА!

И это будет наказаньем!

АВТОР

Кто между нами и Богами?

Не теми, что под образами,

В алмазных шастают венках.

А Теми, кто на образах.

Чей суд, в делах живых, заботных,

Расставит точки в поворотных

И судьбоносных колеях.

Кто не решает в второпях.

Да, что мы о живых стезях,

Тут, после жизни, когда кости,

Под глиной, в праховом погосте,

Гниют до Страшного Суда

И плачет талая вода,

Гробы весною обмывая,

Когда в цвету пора живая,

Иное Время на Коне

А в Люцеферовом огне,

За серой, искрами танцуя,

Копыта бьют, хвостом бичуя,

Тех, кости чьи не спят в земле,

Цыганской поступью кочуя,

К горам, шабашным,на метле.

Кто выползает, при луне

Из Ада склепов и могил.

Кому свет солнечный не мил

И кто до первых петухов,

Прощенья просит у Богов,

За жизни, полные грехов.

Так вот, меж ними и Богами,

Та, что незримо рядом с нами.

Та, от которой стынут жилы.

Та, что ведёт нас до могилы,

Держа, костлявою рукой

И отправляет на покой.

Она, дарит миротворенье.

Лишь появлением одним,

Ввергая в ужас всё живое.

Как счастьем, лезвием покоя,

Бесовское столпотворенье,

Разит движением своим.

Сменяя день, роняет ночь,

Тяжёлых перьев, злые крылья

На веки, чёрные груза,

Ложатся, утомив глаза.

Ветра, швыряют облака,

Грохочет, тянется гроза,

Соединяя небеса,

С землёю, яркими стрелами.

Года, рождаются годами,

Собака не визжит свиньёй,

Когда её ножами взрежут,

Но человеческий покой,

По шкуре, скальпелем почешут—

Визжит и лает человек,

Коль пожелает облегченья.

Козлом, заблеет от смятенья,

В руках метаясь обличенья,

Лизать подошвы будет век.

Отдайте слово хоть кому,

Глядящим в рай или Сатану

Язык к гортани прилипает,

Когда пред ним обрыв Судьбы,

Виденьем Смерти возникает.

Тень политической борьбы

Прощаясь с сильными зевает.

Но для иных ещё бывает,

Путь, где Душа, гниёт в телах,

Никак не обратившись в прах.

Скрипят за мерзкие грехи

Смердят, страданьями полны.

И так до страшного суда.

Скажу я, право ерунда,

Вся участь, что тут Вам представил.

Простите, что дрожать заставил.

Я Вас заставлю ЗАМЕТАТЬСЯ,

Животным, в бойне, у петли,

Мечтавшим, спрятаться в щели,

Скользя копытами в крови.

Когда представлю третий путь.

Вы будете молить и драться.

Просить хоть в Дантово столкнуть.

Избегнуть третьего, свернуть!

Вот будет цель. Как ни стараться,

Вам эту участь не забыть.

Ну не томитесь, так и быть,

Имеет имя то творенье,

Ужасное в живых и мёртвых,

Для Ада, Раем, окрылённых

И имя зазвучит!

ЗАБВЕНЬЕ!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!

Клеймённый им уж не кричит,

Не воет и не промолчит.

Архангелов златые трубы,

Вас не поднимут, не взовут.

Нет в списках имени. Инкубы

И те пред Вами не споют.

Душа, распалась, нет души.

А труп сгниёт в земной глуши.

СМЕРТЬ;

Панегирик — чужие сани.

Кто здесь позвал Меня с весами.

Я не Фемида, Я —Коса.

К тому ж свинцовым небеса,

Раскинули сырые руки,

Так низко, что цеплялись муки,

За них, ушедших в мир иной.

Да ты, царь грозный на покой,

Гляжу, собрался не покаян.

Остановись пред ближним краем.

Нашёл того, кого земле,

Носить, отныне нету мочи…

Ценю находку и тебе,

За то блаженно избавленье,

Преподнесут пустые очи,

Моих изъеденных глазниц.

Падёт Коса как откровенье,

Твои тревоги колесниц,

Растают в дымке арфных грёз.

Гремя ключами, старый тёзка,

В круженье ангелов и роз,

Врата Райские отворит

И вслед тебя перекрестит.

Никак ты плачешь Пётр? Кошка,

Шерсти вороньего крыла,

Тебе в ногах судьбу смутила?

Или иная, злая сила,

Слёз влагу тащит из лица?

Так я страшнее всякой кошки.

Заслуг находки не занижу

Тебя обманом не обижу.

А президента, молодца,

Прослушаю все оправданья

Ещё в Германские года,

За бесконечные скитанья,

Меж совестью и чувством долга

Понять разумно не могла.

И как принять боль Патриота?

Присягой сердце рвёт работа.

Ну да уже совсем недолго,

Осталось жить ему. Прощай,

Великий, гордый Император.

Слезами, бабку не смущай.

Веков седую старину,

Ты кровью круто посолил,

Во славу, в прихоть, по суду,

Да Бог тебя сейчас простил.

А ты Российский реформатор,

Оскал мой, черепный встречай!

Будь вечен Пётр, не скучай.    

ПЁТР;

Смерть, Матушка!Не прогони!

Народ меня давно простил.

Да у Богов свои суды.

Свят тот, кто их судами жил.

Смешно рыдают короли.

Умеют плакать, веселясь,

Когда придворные, теснясь,

Словно ослепшие кроты,

Сгрызают сердце, чрез грудину.

Стране здесь, зубы прямо в спину,

Вонзает свора подлецов,

Под маской радушных отцов.

Их вешать надо, не снимать.

Очнись, приемник, топором,

Шпицрутами, четвертовать.

К чему бандитам справедливость?

Петля и пуля — вот их милость.

Так ладно, был бы чудаком,

Взвалив лихую в плечи ношу.

О том ль все дурни не мечтают,

Таращась день деньской в окно.

Ворон считая сквозь порошу.

Он не глупец. Умнее многих,

Диктаторов лихих и строгих.

Не пьяница, не говорилка,

Не гнёт хребта, стальная жилка,

Вдоль нервов вьётся, в жёстком теле,

Трудиться может на пределе,

Заметней знатных и в тени,

Не выдувает пузыри.

С плеча не рубит, смел, хитёр,

Как бритвой режет разговор.

В интригах —щука в карасях,

Не в яхонтах и не в долгах.

Он, Мать, Российский кардинал :

Меж теми, кто уже устал

И теми, кто всем хороводит.

Он —кто смычком по скрипке водит,

Но есть ещё и дирижер.

И каб сей славный виртуоз

Свои труды в алтарь, на благо,

Да дирижерский —то надзор

Мечтал порушить и в серьёз

Встать пастырем на счастье стада.

Ты думаешь, им правит власть?

Иль золота лихая страсть?

Влеченье к феям непорочным?

Он тайнописьем междустрочным

Как камень с сердцем ледяным..

Сам Торквемада перед ним

Ребёнок малый. Так казним,

Пока не спели петухи

Приемника за все грехи.

Я придушу его рукой,

А Ты забвения рекой

Обмоешь тело и отпустишь

Меня в заждавшийся покой.

ПРЕЗИДЕНТ

Да, отыгран, спектакль талантливой рукой.

Помои льют ,забыв приличья,

Такие лепятся отличья,

Что просто в петлю головой.

Я в кости властью не разыгран,

Не вылеплен народом— выбран.

Смещён опять, не Вами буду.

Под мразь ,апостола Иуду

Меня решили очернить?

Словес искуснейших запруду

Ты ,Пётр мастер городить

Все правде обнажил бока,

А я её Вам на попа

Поставлю, завернув подол.

Раздвину ноги, вот он —ствол,

Откуда истины взлетают.

Срамно, мохнато и темно.

Здесь, сзади, копится дерьмо,

Здесь пуповину обрезают.

Когда Вам Правду обнажают

Иные ноздри зажимают.

Что, от зловония спирает?

А, царь? До трона пробрало?

Цыплят по осени считают.

Сейчас весна в Отчизне,

Тают, помойки жутко по весне.

Не только здесь, по всей Земле

Зубов идёт кровавый скрежет

И не барану горло режет

Чеченец с русским на войне.

Тебе ль не знать, Ты Веру рушил

Во имя истины живой.

Да дети жертвуют собой.

Давай отправим их домой.

Давай всю землю раздадим.

Кольцами армий окружим

Москву и Невскую столицу.

А в Вологду как в заграницу.

Засядем словно зимогоры

За подмосковные заборы.

Пусть иноземных полчищ своры

Иль мелкокняжные прожоры

Проглотят землю, реки, горы.

Пусть лебедою поростёт

Нагороженный огород.

И года не пройдёт, поборы,

Загонят в гроб окрест людской,

Иль виден Пётр путь иной?

Когда властей удельных воры

Склонятся слову моему.

Слезу прольют ,поймут вину

И встав всем миром на колени

Уйдут навозы разгребать.

Что ждать от сытых? Хитрой лени

Подошвы лижущим поверить?

Умом Россию не понять,

Аршином иноземным не обмерить.

За плечи в пьянке не обнять.

Она не с каждым в брудершафте

Клейма не носит на ландшафте.

Я Президент, не прокуратор.

Я не властитель душ людских.

Я не палач, не зверь, не псих.

Стрелять и вешать, император?

Судьба Страны она не Трон.

Велик бесценный опыт твой.

Державой поднятой Родной-

Горжусь. Удачного не счесть,

Но и рассудка горе есть.

Нам надо многое исправить.

В Кремле не плаху надо ладить,

А Справедливость, долг и честь

В главу угла Иконой ставить.

Стыдна во имя блага месть.

Тьму затаившихся не сместь,

Вот ты сгорел и злые тени

Повылезавши из углов

Твоё разбили до основ.

Всё, хватит ныне разговоров.

Дорогой мудрых от позоров

Уйдём достойно и красиво,

Без грязи, суеты и снов.

У Правды нет красивых слов.

Она от роду молчалива.

Не любит Правда болтунов.

А что касается грехов

За них ответить я готов,

Судили лишь бы справедливо.

АВТОР

Сил нету ,спать хочу,

Закрыла ,блокнот уставшая рука.

Дивана мягкие бока

Сгребают дрёму. По плечу

Елозит бес свинячим рылом.    

Свет сумашедьших фонарей

Из жёлтых окон на дорогу

Льёт полуночную тревогу.

По неё как тень немая ,с миром

Уедет Правда по утру,

Поэту крест прижав к виску

Ведёт телегу под узду

Смерть ,взмахами счищая путь.

Пётр успокоился во веки,

Грешён и свят, эх человеки,

Не Вам искать в Великих суть.

Бежал с окна под Мавзолей

Тот, чей запутанный елей

Коректы ставил. Почему?

Поймёте сами, но ему

Нужнее смысл слов иной.

Имел про то расчёт он свой,

Ну да не выгорело дело,

Хотя и подрожал умело.

Ногами битое стекло поправ,

Сжимая трость Петрову,

Стоял тот— кто остался прав.

Рождалась Русь не веря слову,

Сверкала Правда на делах.

Подарок гневного Царя

Ещё не раз падёт на спины.

Когда б на совесть, не за страх

Трудились русские детины.

Лепила новый день заря.

Шёл коридорами Кремля

На власти лобный постамент,

Великий Русский Президент

Земли Российской Реформатор

Дай Бог Ему нас не оставить.

Когда б таким Страною править…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Покрылись камни утра влажным светом,

Затих пугая сонных скрип телеги.

Вы верно маетесь где Правда?

Что с ней? За ответом

Шли на Олимп ещё преданий дети —

Греки.

Молчит богов звезда,

Сухая истин жажда

Не утолится видно никогда.

А ты наивный, сытый зритель

Решил меня ,писаку расспросить.

Уж боги плюнули на всю твою обитель,

Но я секрет открою так и быть :

В словах моих звук Правды

И Она ,за каждой буквой и живёт и дышит.

Развести уши, словно фраков фалды,

Господа.

Хотевший слышать ,он Её услышит.

Смерть Правду для России привезла.

Нужна Она? Спешите, догоните.

Да только вот дорога больно зла.

Ну мне ли Вас учить,

В двух стульях задом усидите.

И просто так, ну чтоб не позабыть :

Догоните —себя не прокляните.

Не можно с Правдой рядом Жить.

Вам ли за Истину губить?

Вам ли под сильных жизнь творить?

Вам ли страдать? Вам ли судить?

Вам ли да с Правдой…