Aniluta — Ах, эта свадьба...

    Вот и сегодня так — сижу я, значит, злой на кухне, глотаю белую воду из-под крана, и тут трезвонит моя мобила. Вопит так истошно: «Вынь меня из брюк, я задыхаюсь!!!» Кто делает такие идиотские рингтоны, не понимаю. Их точно в детстве уронили. Как и тех уродов, которые пишут всякую дребедень на авто типа: «Помой меня, я вся чешусь» или «Гаишники — козлы», как будто не понимают, что гаишники за такое могут содрать не одну штуку, а у кого-то вон денег даже на пиво нет… Вот блин, опять оно! С такими мыслями я взял мобилу, вполголоса матернул её и нажал на кнопку приёма.

    — Алло, Серёга, у тебя бухло есть?

    Это Димон, мой лучший друг. Настоящий мужик, что уж сказать. Мы с ним с пелёнок не расстаёмся, всё делаем вместе. Ну и пьём обычно вместе. Это же не дело, когда есть друзья, а ты один. Друг и закуску найдёт, и поболтает с тобой, и поможет, если что случится…

       — Неа, — честно отвечаю я.

       Горло как будто бы протёрли наждачкой. Чёрт побери!

       — А деньги есть?

       — Неа.

       — Значит так, надевай свой лучший костюм, поедем к моим родителям.

       — К твоим жмотам? Они же в жизни не нальют!

       — Да я придумал, что делать! Серёг, положись на тебя. Только улыбайся и всё время поддакивай мне. Отмоем у них лучшее бухло и крутую закусь, не сомневайся. Заеду за тобой через двадцать минут.

       — Без базара! Усё будет готово, — кладу трубку.

       Не знаю, чего он там придумал, но мысли у него обычно гениальные. А в школе учителя считали его тупицей. Да чего они в этом понимают! Эти очкарики, в которых они души не чают, ни черта не понимают в том, когда надо достать пиво даже чисто на опохмел. Всё какие-то таблетки придумывают… Да ну их, эти таблетки!

       Так что выпьем водички из-под крана и будем собираться…

        Ну, что сказать о родителях Димона. Нормальные вроде бы люди, но жмоты конкретные. Димону вечно не давали денег и пороли, если он таскал мелочь из карманов. Видел, что у них водки и другого бухла как в магазине, а хоть бы раз налили. И зачем только держат, раз сами не пьют и другим не дают?

        Заходим. Вспоминаю, что надо сделать счастливое лицо и улыбаюсь. Мамаша Димона напугано смотрит на мои зубы. И чего уставилась так, зубы как зубы, ну и что, что жёлтые, главное — все мои! А то вон уже сколько народа носит акриловые. Бред всё это!

        — Серёженька, у тебя зубы болят? — спрашивает она. — Может, тебе ромашкового отвара дать, полегчает…

        — Маманя, у нас хорошая новость! — громко говорит Димон. — Серёга-то у нас женится!

        — Что, правда? — с кухни выруливает Димохин папаша, прошаркивая дырявыми тапочками пол. — Это правда?

        — Ага, уже и заявление в ЗАГС подали… Правда, Серёга?

        — Ага, — киваю я, не переставая лыбиться. Мамаша всё ещё уставилась на меня, как будто бы раньше не видела.

        — Ну тогда это дело надо отметить! — теперь лыбится и папаша. — Сейчас всё будет чин чином: водочка, закусочка… Семья, это ведь, так сказать, главный социальный институт общества, опора нашего великого государства…

           — Тащи, пап! — Димон хлопает его по плечу. — Устроим мальчишник по всем правилам!

        Димон — ты гений!

        Неделю спустя снова сижу у себя и трясусь. Вчера была зарплата, бухали много, и все бабки куда-то пропали… Как хорошо, что у меня нет жены! А то знаю я этих баб, чуть что — и сразу же скалкой по чайнику: «Где деньги, мерзавец???» Никогда не женюсь!

           Чёрт побери, дык я ж сказал предкам Димона, что женюсь! Чо я теперь им скажу, если потребуют невесту показать? Вот незадача… Встречу Димона — набью ему морду, и не посмотрю, что друг. Опохмелиться бы сейчас…

            И тут снова трезвонит телефон. Сначала хочу размазать его об стенку, но потом передумываю — а вдруг это кто-то выпить предложит? Поднимаю трубку:

               — Алло, Серёга, у тебя бухло есть?

            — Э…неа, — в шоке отвечаю я.

       Горло как будто бы протёрли наждачкой. Чёрт побери!

       — А деньги есть?

       — Неа.

       — Значит так, надевай костюм попроще, поедем к моим родителям. Только делай счастливое лицо и всё время мне поддакивай.

       — А чё, они типа на второй раз клюнут?

       — Клюнут, не сомневайся, всё будет чики-пуки, и выпивка, и закусь по всем правилам… Давай, я через полчаса буду.

       — Без базара, давай, — кладу трубку.

       И что же он сможет придумать теперь? Нет, Димон, конечно, гений, но что тут можно сделать, я никак не врублюсь. Хотя чего мозги грузить, и так скоро всё станет ясно.

    Заходим в квартиру Димона. Я опять улыбаюсь, мамаша смотрит на меня, как на больного в психушке, но молчит. Папаша выглядывает из кухни и тоже начинает зырить на меня. Хочется матюгнуться, но сдерживаюсь. Я чё вам, музейный экспонат? Дырку прожжёте!

       — Мамань, пап, у нас хорошая новость, — Димон лыбится ещё хуже, чем я в первый раз. — Серёга у нас передумал жениться!

       Мамаша вздыхает и качает головой. Ну блин мне болванчик китайский нашёлся. Зато папаша семенит ко мне и хлопает по плечу. Я от неожиданности чуть не падаю.

       — Что, правда? — и смотрит на меня хитро, как Ленин на плакатах.

       — Ага… — тупо лыблюсь. Мамаша снова вздыхает.

       — Да-да, вон уже и заявление из ЗАГСа забрали! — встревает Димон.

       — Так это же замечательно! Вот что значит настоящий мужик: никогда ни на что не променяет свободу! — лыбится и папаша своими кривыми жёлтыми резцами. — Отметим это по-мужски! Клава, тащи лучшую водку и закусь!

       Димон — ну ты просто чудо!