Лидия Ермилова — Проза.ру или Свалка (гл. 3).

           — Я слышала, что Валенок с Галошами неслышно прокрадывался к любому коду, взламывал и как всегда собирал деньги, — мямлил один тощий червячок.

           — Да, разве можно Королю? — возмущался длинный, как спичка червячок.

Крав-крав терпеть, не мог человечества, особенно, Русь, русских, он печатал такие скверные слова, вынося все ненависть к России:

            — Мне русской быть не суждено, поскольку русские гавно!

Зато дырявого Валенка с Галошами обожали чужеземцы, а именно США, его придворные, вернее, клоны, которые всю жизнь смеются! И рот у них сделан до ушей, …от глупости.

           — Как я люблю Короля! Он мое Все! — это уже знакомая вам Анастасия Галицкая, Коносье, она же Галя Косберг, Тася.ру, куча клонов и снова Дуся, — тощая белая кошка, обрисованная черным карандашом с виляющей головой и вечно лежащим хвостом. Вы думаете, она уже сгнила? Нет, нет. Голова крутится, значит, жива, но черви… едят ее, им тоже хочется, есть, хотя Дунька и повелевает ими.

            — Хочу знакомиться, хочу знакомиться! Настоящий цирк: живые и гнилые, — хохочет Алина.

            — Фу, Алина, нам не нужна Свалка? Не знаю, но куда нос не поверну: всюду резкий и тухлый запах. Пойдем домой? — упрямо заявил Леня.

               — Нет, я хочу знать всех циркачей! Это так весело, — заартачилась Алина.

Тогда, поехали. В этой чудной Свалке жили-были… Нет, нет, ну, не люди, а похожие на них существа, конечно, не инопланетяне, но,… кто их знает, а вдруг с Венеры!?

Вы уже познакомились с Королем, Галицкой. Да, вот стоит на крутой высоте, сияет всеми цветами радуге, наляпанными красками, Галицкая или точнее — облезлое толстое Бревно с острым концом, с голыми веточками, назовем ее попроще — Держиморда. Правда, там снега нет, Свалка же! Она правая сторона Крав-крава. У Дуньки были руки-лапы, тыркающие в компьютере, — модератор. Ноги-лапы, как у динозавра, хвост, как у черта, глаза, видевшую, только себя и в самом распрекрасном отражении зеркал... Наша Держиморда… вся была такая и вся разэтакая…Ах! Как зажигалка на открытом месте, то зажжется, то погаснет. Вот дунет легкий ветер:

                — Фу! Фююют! Фюююут! — Клон другой и она другая.

Капает и капает себе же рецы. Ух, хваткая такая, как еврейка. В кого она такая? Может в Короля? Дуся, — у нее так много названий и вам как что-то не понятно в имени, значит это    Галицкая. Настя была жирная и высокая, не куда не влезающая своим объемом и размером, но мечтала влезть в любую самую незаметную дырку, чтоб ее видели все!

                   — Фу, Бревно. Не нравится? Может, что-нибудь другое, — пожав плечами, недовольно ответила Алина.

                   — Сама сказала, давайте знакомится. Нельзя так! — ворчливо ответил Никита.

Пойдемте далее, читатели, буду снова рассказывать о Прозе.ру..

Бревно, вернее, Тася.ру жалила всех на Прозе.ру, как оса, кусала, как змея, язвила, хамила и обливать матом. Анастасия терпеть не могла новеньких, которые скажут лучше ее слово. Поэтому всем, особенно, молоденьким, она ставила самые низкие, отвратительные и отрицательные рецы. А мы переведем ее мат в ругань:

        — Чтоб вы все вымерли молодые пройдохи! Не мешались под ногами! Иначе я вас сотру с Прозы.ру и напишу такие рецы! Что вмиг будете в моих слюнях купаться, даже голову не поднимите! У, лезущие наверх подростки!

Но что нам делась с Держимордой!? Невоспитанная. Или сумасшедшая.

        — Я обращаюсь к тебе, прелесть моя, — лебезили и шептали ей в ушко клоны, вернее, друзья, протухшие куски селедки, гнилого фарша залитого зеленными, но с пузырями слюнями Насти. Они немели, дико и восхищенно подпевали ей! Клоны-слуги всегда и вечно лижут ободранные палки-руку, чмокая и облизывая языком грязные и в гнилье корневище-лапы Галицкой, возвеличивая ее в стихах:

            Ах, ты наша Морда,

               Мы поем стихи у лорда!

               Мы целуем лапы, —

               Там сидят глисты,

               Подлизываем хвосты,-

               Только не вопи.

Зато Держиморда ставила им хорошие рецы. Клоны ведь тоже что-то пишут. А наша великолепная Дунька задирает нос все выше и выше….

            — Смотрите, она падает на спину, ой-ой-ой! Держите, держите ее! Клоны, вы где? Упала, — кричит и заливается от смеха Алина.

           — Мы ничего не видим, мы слепые, мы ничего не видим, мы слепые,— заело клонов.

Ну, что мы сделаем, читатель, можем только развести руками. Держиморда они и на Свалке Держиморда. И клоны все похожие на нее. Ведь вы не желаете забираться в гниль?

            — Какой приятный Сваласочек, вернее, голосочек, мою любимая Держиморда. Ты всегда, такая запашистая и с душком туалета. Мне приятно!— Нет, нет, это не милиция, это говорил наш замечательный дырявый Валенок с Галошами в Проза.ру.

Клоны, облачившись на валявшейся, но уже выкинутые в помойку сердец и душ поэт и писателей, королем и Держимордой слушают другую сочную поэму или Борца за справедливость. Неприятно пахнущие клоны готовы пролизать любые грязные пятки, ведь они тоже мечтают о будущем.

Около Держиморды были и помельче друзья и тоже клоны и ой-ой-ой! Они кувыркались и перекручивались, делали мостики и прыжки, чтоб понравится дырявому Валенку с Галошей. Они все висели на оборванных веточках Бревна, как на Елке. Ведь скоро Новый год. Одна из них липкая Лента, — Лара Галь, Яна, куча клонов, она же знакомая вам Хачу-бачу. Она болтается туда-сюда и стремилась к кому-то прилипнуть и разнести его вдоль и поперек, чтоб облагородит милого облезлого Короля и лысое Бревно. Ах, видно жизни у Хачу-бачу сложилась не удачно, в душе накопилось там много Грязи и Злобы. А вылить куда-то надо?

            — Фи! Зачем нам нужны пустые украшения? Давайте что-нибудь покрасивее.

               — Леня, какие есть украшения, такие и берем. На Свалке, кроме обросшего грязью Бревно, — пусто. А так хочется иметь Елку! И знакомиться надо? — Отвечает Алина.

Хачу-бачу, — это прогнивший Гусь Лапчатый, с покрытыми язвами и ядовитыми слюнями все той же Анастасии, множество клонов, а так же Валенка с Галошами.

            — Хачу-бачу, такое интересное имя. Не спорь, Лень, пусть будет она.

            — Ладно. Но в ЖЖ она так разносит всех писателей, точно у нее понос, да склоняет и пишет неграмотно, а Прозу.ру, — требует грамотность. Наверное, тоже из дурдома. Пусть будет Хачу-бачу, но только не Гусь Лапчатый, — попросил Никита.

Э-хе-хе! Вот это интересно! Поехали дальше.

Хачу-бачу ублажала и облизывала Бревно, а так же Короля, но вернее, спокойно слизывала слюни с червяками, которые вечно падали вниз с их тел и лап.

           — Фу, как мерзко! — возмутились парень и Алина.

Ну, что делать, такова Проза.ру. Зато Держиморда во множестве лиц была не отразима! Галицкая была довольна своим отличным настроением и говорила несуразные стихи:

            — Дарить щасте — наше Фсе! Дарить щасте — наше Фсе, — заедало ее. Простите, она сейчас клон. Настя тоже неграмотная, но так любит поучать….

           — Гы-гы-гы, — отвечала клону Хачу-бачу, она или он, но так умеют смеяться только мужчины, ну, ладно, пусть будет женщина.

Были там и Жвачки, — Лина Гладкая, Борис Моховиков, клон Дилетант. Они тоже были все в помоях, все испачканные в гнилом мясе, тухлых цыплят и так далее и прочие. Но как прилипают к любому поэту и писателю, у! В жизнь их не отлепить. Вот ведь как. Была еще и Екатерина Звягинцева, правда, слуга, голоса не имела, хотя неслышно щебетала:

        — Народ! Хорошо стебаться, сайт — то приличный, а вы цирк устроили.. Мне пофигу, но цирк я люблю. Мммм! — ржет, как лошадь. А может она и была дохлая лошадь, а? Не знаю, не знаю. На Свалке многие оживают, как в сказке.

           — Все. Свалка приелась. Может что-нибудь другое? — возмущается Никита.

           — Леня, я хочу нарядить елку! Не порти мне настроение, — захныкала Алина.

Да, верю вам. Но надо знать все. Или махнем рукой, пусть гуляют … Проза.ру на Свалке? Нет, Леонид, Алина желает. Поехали дальше.

Есть еще маленькие и ничтожные друзья, которые распинаются во всех своих пороках, как Боря М.., далее не будем. Их называют подцепляйки. Как они бегают и прыгают вокруг компьютера! Как заводная игрушка. Как им всем весело в этом пороке!

Знакомлю с друзьями Валенка с Галошами, это те, которые кушают пухленьких червей на дохлой собаке, — две серые Крысы. Они жирные, усидчивые, никого не слушавшиеся, кроме самих себя. Они такие гладкие, но…Неприятно для глаз, Алина отверни очи! Они сидят в куче жидкого кала, то есть в дерьме, — это Палач Рецензентов и Мифы Прозару и другие их же друзья.

        — Ой, не надо! Меня тошнить! — завизжала Алина.

Милая, ну, что я поделаю, такова «Проза.ру». А рядом с ними ползают на дерьме Тараканчики — это Сетевой Литератор и Братович Алекс и другие клоны, а, ну их! Всех не назвать. Важно то, что они все любят Свалку, вернее, морг. Ой, Смотри, смотри! Прыг-прыг. Кто это прыгает?

        — Блошки. Мне тоже страшно! — закричал Леонид и бегом в сторону, — Не дай Боже вместо собаки на человека прыгнуть. Не хочу-у! Бою-юсь!

        — Не все мне боятся и Никита в кусты! — смеется Алина, подскочив смотрит на «Прозу.ру».

Хоть они не любят людей, но это — коварные Блохи. Как они легко прыг-прыг и на головку и под мышки и то что ниже пояса в волосике Крав— крава, Держиморде и Хачу-бачу — прыгнули! Вот где будет у них веселье!

            — Смотрите, как их Блохи кусаются. До крови. Вон, вон! Кровь льется, а те чешется. Странно, — развеселился Никита.

Ну что поделаешь, такова жизнь. Пусть почешется, как бомжи или как вся на «Проза.ру». На то они и Блохи. Беда в том, кровь льется, они чешутся, но в один голос критикуют всех кто им не люб, точно Блохи все выпрыгнули из стакана с ядом, вернее с компьютер Хачу-бачу. Ну, это правда, не критика, а так, какая-то тарабарщины. Но бедные и надломленные подростки! Каково им. Они написали стихи или прозу и вмиг были шокированы не цензурной брани и понуканьем и цирком всех клонов. У них было полное разочарование в литературе. У них опускались руки:

            — Ирина, Ирина, меня раздавила Держиморда! Она сожгла мою прозу. Я не могу подняться с кровати. Я нездорова, больна. Мне тяжело. Не дотянутся до компьютера. Дай руку, подними меня. Помогите мне встать, — слабо шептала прозаик Нелли.

        — Костя, Костя, помоги мне, меня раздавила Коносье. Дай мне руку.— стонал Миша.

        — Прошу господа-фанаты «Прозы.ру». Я пас. Я тоже женщина — говорила Ирина и благородно удалялась с «Прозы.ру», но помощь Нелли…. Не оказывала. Она… Гордая.

            — Ах! Прости меня Нелли и Миша, мне некогда, — и Катя, как мотылек взмахнет руками, то есть крылышками и летит на Свалку и прямо в помои. А величественная Держиморда держит крепко свои порталы, превращая их то птицу лап-топом, то в жабу.

           — Ой-ой-ой мыльные пузыри! — довольная кричит Алина.

           — Нет, Алина, это делает Держиморда с Хачу-бачу, хотя Лара ушла в тень и как летучая мышь, висит вниз головой, наблюдали за новым поэтом или писателями, копила, копила яду. О, у Лары Ггаль на «Проза.ру» — яд, это тоже ее жизнь, это тоже ее все!

Держиморда вовсю работала на копмьютере с помощью Крав-крава, все ломают и от удовольствие гладят жидкие волосенки. И вокруг нашей Елки летали пестрые и разукрашенные Эйволочки — «Наши друзья». Они так безвредно цеплялись к кому-нибудь и тот никогда в жизни не отцепятся от них, сказки-то пишут многие. А «Наши друзья» их жуют, жуют, а когда разжуют, то сказки глодают. И всем открыто и прямо сообщают:

        — ?

Елочка, хоть и пышная, но такая была изжеванная зайцами и лосями, как Дунька в ЖЖ, видно тощая и голодная. И вся она такая некрасивая, невзрачная: один бок широкий, другой, — его нет. Видно хорошо погуляла на природе. Эх! А природа так ей сказала:

        — Какой ты родилась уродиной, то такой и будешь вечно! — взмахнула палочкой.

Ах, если б вы знали, как хорошо и уютно живется им вместе, да в Мусоре! Но я зыбыла еще добавить, там липко, грязно и всяких микробов…. Иголки на Держиморде были разбойничьи, да сильные и острые и все пропитаны ядом.

           — Держиморда, стой в покои, дай посмотреть на других, — Говорит Хачу-бачу.

Ну, слава Богу, Настя стоит смирно. Вот отлепилась Яна, ушла в сторону, шепчутся с другими:

           — Гы-гы-гы. Хочу хорошо писать прозу, где мне ее взять? Гы-гы-гы, — она чуть ли не в рев. Ладно, плачь, мы пошли дальше.