Михаил Берсенев — Как отлить, если во дворе злые, как собаки

   Покинул я ресторанчик с баром в прекрасном расположении духа, причем предварительно посетил туалетную комнату. Все же не чаю два литра набулькался. Вышел на одну из центральных улочек сего тихого древнерусского городка в средней полосе России, куда меня направили в командировку для подписания контракта. Контракт я подписал, и у меня появилось свободное время.

Я двинулся изучать городок. То тут, то там все сплошь памятники деревянного зодчества. Вот ленивая кошка пересекла мне путь. Сама черная — пречерная, как будто в угольной шахте работает. Ну и пересекла она мне путь, ну и что! Нет на нее обиды: настроение — супер, хочется ее просто поймать да отмыть с шампунем до белой шерстки, если сие возможно. А чего? Пусть она станет такой же яркой и солнечной, какой стоит на дворе день! Ясный, сверкающий.

Но после этого момента, как кошка пересекла мне путь, начались определенные проблемы, связанные с ударной переработкой организмом потребленного пенного напитка. Посему, приходится мне уже более настойчиво искать памятник уже иного деревянного зодчества: метра полтора на полтора, одноэтажный, с деревянной крышей и отверстием типа «очко». Можно, конечно, на минутку пристроиться к забору, но ведь вокруг все сплошь исторические памятники! Чуть ли не под охраной ЮНЕСКО, да еще милицейские патрули неспешно дифилируют рядом. Туристов здесь много, и их требуется охранять. А тут я бы встал, да оросил бы великолепные здания, что ставили еще наши предки. Нет, то было бы наглостью и хулиганством. А мочевой пузырь, зараза, чихать хотел на ЮНЕСКО.

Постепенно улыбка сползает с моего лица. Туалет, что недалеко, закрыт на санитарную обработку. Следующий — далеко вперед. Вернее, не далеко, если б не пиво, а с оным — очень далече. Проходящего мимо кота уже не хочется отмывать и гладить, а отловить и потребовать информацию, где здесь ближайший туалет. Выпытать, в какой дворик свернуть. Пиво просится наружу. Что же делать? Сунулся в один из дворов, а там — молодые мамаши с колясками. Засеменил на другую сторону улицу, нырнул в другой двор — бабуси на лавочках.

   И вот когда добраться до официального туалета уже не представлялось возможным, когда от внутреннего пивного давления глаза готовы были выпрыгнуть из орбит, как будто поршни насоса под давлением жидкости, я увидел заброшенный на первый взгляд двор. Вход преграждали массивные, старые, добротные железные ворота с открытой калиткой. Младым сайгаком я устремился к кованым прутьям. Ветер развивал мои волосы, и я отчетливо услышал, как поют свою лучистую песенку весенние птички. Но перед входом во двор мне пришлось резко прекратить движение: на воротах висела кривоватая, но широкая табличка со зловещей надписью:

«Чужим не входить! Во дворе злые, как собаки!»

    По спине моей пробежал холодок. Да кто же там живет, в том дворе? От холодных мурашек еще больше захотелось «до ветру». В мороз всегда так. И тогда мне просто пришлось двинуться вперед, к сердцу двора, так как терпеть больше не было никакой возможности. Внутри, окруженный невысокими стенами дома, я узрел спасительные густые кусты и витиеватые деревья. Я уже сделал шажочек в сторону растительности, но снова застыл. Да, табличка на воротах не солгала: справа от меня, метрах в пятнадцати, стоял основательно сколоченный из досок стол с лавками по периметру. Пятеро мужиков совершенно монстровского вида, с небритыми физиономиями, головами размером с весомый арбуз, с плечами шириной небольшого серванта восседали вокруг бутылки и рюмок.

Они пили водку и рубились в домино. Главное, что их демонизировало — взгляд на меня, вновь прибывшего. В их глазницах жила злость, даже больше — зверская злоба. Мне на миг показалось, что судьба свела меня с настоящей бандой «Черная кошка» из фильма Говорухина. Но я вовсе не хотел теперь быть Шараповым! К тому же, я был одет в официальный костюм, в галстуке (напомню, тут я был в командировке на переговорах). Я понял, что попал как «кур в ощип». Мой галстук явно бесил обитателей двора и они, наверное, изготовились к атаке, чтобы разорвать командировочного на части.

Но тут произошло нечто необычное: желание отлить неожиданно отступило. Может, от испуга. Просто отступило, и — все. Злые языки могут предположить, что я оросил свои чистые штаны от страха. Но разочарую: не было такого! Мне просто перехотелось, и все тут. Может, пиво внутри как-то причудливо усохло. Не испытывая судьбу, я повернулся на каблуке и покинул двор монстров. Ускорив шаг, я без особых проблем дошел до ряда платных туалетов в минутах пятнадцати быстрой ходьбы.

Выйдя из кабинки, я снова радостно подставил лицо мягким весенним солнечным лучам. И теперь я, напившись пива, если чувствую, что «оченнно надо», а туалетов, как обычно, поблизости не найти, кусты да заборы не эстетичны, то сразу же вспоминаю ту самую табличку на воротах: «Чужим не входить! Во дворе злые, как собаки!» Естественное желание сходить «до ветру» утихает, и я легко успеваю добраться до официального сортира.