Взрослая Ирина — Жестоко.

у меня то, сердце доброе, на возьми.

Я хожу по лезвию бритвы, в душе — субтитры,

— Ты прости меня стерву, милый мой, ну прости.

Поезда в никуда уходят, меняют рейсы,

меня вечно гнетёт твоё жалостливое: — Люблю.

— Понимаешь, жизнь пришла и положила меня на рельсы,

так, что теперь я точно — не убегу.

— Не зови ты Бога, мой милый, он ведь тебя не слышит.

— Разве он виноват, что сдохла наша любовь?..

— Я лишь читаю книги, а ты еле-еле дышишь,

когда вновь очищаешь в душе своей всю — морковь.

— Страшно, мой милый, это когда — не рвётся.

Нечему рваться, не чему и болеть.

— Я вот смотрю на тебя, и наслаждаюсь живой эмоцией,

может последней. "Нас" осталось немного ведь.

— Ты же кремень, дорогой, а я потоплённый Титаник,

который вывернул нашу сушу с тобой наизнанку.

Так хлестает ремень. Но на кой, с головою в омут без паник,

если не будет больно, не будет жарко?..

— Для чего, голубчик, сажать тишину на плечи,

она может и стоя спокойно нас погубить.

— Мне иногда так плохо, что кажется, будто не лечит

книга. А начинает только — душить.

— Преданный мой, скажи же, за что, так сжимается в сердце глобус?..

*Я никогда не подстроюсь под эту дурацкую жизнь*.

И наверное в сотый раз, по растрёпанным чувствам проедет автобус...

— И тогда... ты хоть слышишь?.. — Не жалуйся, а — держись.