Рыссси — when they fell

Она время из времени думала, что рядом с ней живут кошки — иногда несколько, но чаще очень много, даже больше двадцати шести. Некоторые из них откликались на её имя, как только видели, что солнце оседало на заднем дворе, и удлинённая тень женщины наполняла кормом двадцать четыре миски, потому что четыре кошки обожали обедать вдвоём.

Она ласкала их, они же, преисполненные заметным чувством, прятались в огромный шкаф на полки с бельём и готовились отменить быть с нею. Шкаф расшатывался, заваливался на левый бок, из бока высыпались кошачьи игры и способность нанизывать на ус темноту. Тогда они начинали взлетать, слегка прикусывая хвост незаметной последовательности, получалась шерстяная цепочка, опоясывающая потолок и его лепнину. Дистанция полёта равномерно намазывала оштукатуренные стены на выбитые окна.

Кошки начинали разбиваться. Медленно, случайно, неестественно и помпезно. Она думала, что увидит кровь или ещё что-нибудь, клочья разлетевшейся шерсти, осколки изумруда, но смеялась от счастья, находя на дубовом паркете записки счастья. Знаете, такие вытаскивает попугай на городской ярмарке и вслух называет какое счастье.

Она пыталась собрать мятые бумажки, даже рваные и мокрые в чём-то липком, но они намертво приклеивались к перевёрнутому шкафу и прочесть какое счастье она не могла. Она прекрасно знала, что это счастье разбившихся кошек, но почему-то уверяла себя, что с ней может приключиться нечто подобное.

Кто-то стучался в лежащий шкаф, она открывала без вопроса полуоторванную дверь, решая, что всё равно от дежавю не может исходить опасность, а только возможность прочитать его.

Так проходило несколько дней, до того, как начинала удлиняться её тень и у неё собирались гости, чтобы подарить ей первую кошку, без хвоста и полосок. Гости приходили, говорили разбитым кошкам здравствуйте, мы очень сожалеем, что счастье приклеилось видной стороной вниз, это неудачная погода, из-за которой трудно себя представить в босоножках и доставали из-за пазухи ребёнка, хотя его и трудно было назвать котёнком.

Это становилось её первой кошкой, новым отсчётом от тех двадцати шести разбившихся и отторгнутых как нечто не произошедшее и сломанное. Спокойная и немного задумчивая она шла в магазин за кормом для котят, и в каждом пакете лежал код, который нужно было отправить в центр Выдачи Призов.

Наверное, это шутка, думала она, встретив однажды в зоомагазине соседку, спрашивающую нет ли в продаже линз ночного видения или хотя бы фонаря с красным светом для печати фотографий с имитацией смеха мертвецов. Продавщица понимающе смотрела на неё и предложила роликовые коньки для кошек.

Они были на четырёх колёсиках, как четыре кошки, хрустящие сухим кормом из одной миски. Соседка неумело пыталась примерить их, коньки пришлись ей впору и смотрелись словно изящные дорогие туфли. Тогда и она попросила для себя пару фиолетового оттенка.

Солнце методично оседало в мутный недопитый коктейль, плавающий бурым пятном в зрачке спящей кошки. Её первой кошки из двадцати шести. Но она совершенно не умела падать.