Злая добродетел — Записки бесплатной свахи

* * *

Весна снова пришла. Пришла в воскресное утро, я сначала не заметила, по выходным я сплю. Сплю, наслаждаюсь сновидениями, во сне мне обычно "Ново-Пассит" покупают, и я спокойна, наконец-то, мечта свахи сбылась. Звонок в дверь. Не понимаю, что это за звук, может будильник или телефон. Собираю мысли, причесываю их, открываю глаза, ищу часы. Восемь утра! Восемь! Утро! Обалдеть! И снова восемь, утро, В-О-С-К-Р-Е-С-Е-Н-И-Е! Опять звонок, ужасный звук, надо купить что-нибудь помелодичнее. Встаю, одеваюсь, открываю. Вижу улыбающиеся лица, то есть рожи, я не выспалась, поэтому рожи. Они заходят без разрешения. Ботинки не снимают. На полу следы, понимаю, что на улице грязь, весенняя грязь. А, весна пришла, вот почему они здесь. Здесь, в моем агентстве без названия. В моей голове медленно, словно мирно пасущиеся коровы, бродят мысли: “Надо повесить на двери расписание работы агентства, агентства без названия. Тогда я буду высыпаться и не пугаться зеркала».Мои ранние "гости" возмущены, они полагают, что сваха должна вставать в семь утра и работать, работать(работать было сказано раз 10),поэтому этот глагол крепко засел у меня в голове. Я не возражаю, хотя очень хочу, но "Клиент Всегда Прав". Интересно, это правило распространяется на тех, кто работает БЕСПЛАТНО??? Пока девушки злились, да, "гости" оказались женского пола, я молчала. После того, как их мысли иссякли, они выжидательно уставились на меня. Моей первой фразой, почему-то, оказалась:"Do you speak English?" Опять взгляды, взгляды недовольства. Недовольства мной, конечно. Опять молчание, гробовое молчание, а за окном птички поют, весна, будь она проклята. Уйду с этой работы, все, уйду, увольняюсь. А психологические эксперименты? Ничего, Фрейда почитаю.

-Ты — дура!

О, клиентка подает голос. Кажется, меня обзывают, это —нехорошо, но "Клиент Всегда Прав". У меня сегодня две клиентки. Девушки "с изюминками". Изюм имеет особые имена — Лепа и Сухович. Лепа — прозводное от фамилии Лепешкина (это она считает меня дурой), а Сухович — просто Сухова, Ксения Сухова, звучно, не так ли? Ладно, я начинаю работать. Никогда не становитесь бесплатной свахой, у них выходных не бывает. Я вешаю на лицо приветливую улыбочку и вежливо так, почти без сарказма спрашиваю:

-Что вам угодно?

-Нам нужны парни, а еще мы хотим есть.

Я не вижу связи между частями этого сложного предложения.

-Мы хотим, есть, найди нам парней.

Перестановка частей не внесла ясности.

-Мы голодные, принеси что-нибудь поесть, а потом займемся мальчиками, — сию фразу произнесла девушка с тонкими костями, она сама себя так называет. Тонкокостная — это Ксюша. Хрупкое создание, попадать под ее горячую руку не рекомендуется. Я иду на кухню, вспоминая о том, что лежит, а точнее тухнет в моем холодильнике. Обычно я ничего не ем, сигареты заменяют все необходимое. Мой рацион — сигареты и кофе. Стоп, холодильник. Значит так: колбаса, картошка, одно яйцо... о, йогурты. Как сюда попали молочные продукты? А, вспоминается, когда-то, пару дней назад, я решила бросить курить, захотела вести здоровый образ жизни. Благородное, а главное — полезное начинание, надо попробовать. Но не сегодня, сегодня у меня депрессия, я не выспалась. Стою перед холодильником несколько минут, в итоге достаю печенье. Печенье, купленное заботливым папой для любимой дочки, лакомство его детства и юности. Лакомство моего детства — зефир в шоколаде, лучшая сладость в юные годы —бутылка вина. Возвращаюсь в комнату. Клиентки поглощают печенье и обсуждают какую-то толстую девку. Я не включаюсь в их беседу, у меня другие задачи на данном отрезке времени. Мне надо, я должна найти им молодых людей. Смотрю в своем "каталоге". Он у меня особенный, это просто записная книжка. Имя и телефон, а все остальное я обязана помнить ,и я помню. Все остальное —рост, вес, волосы, привычки, привычки двух видов —вредные и полезные. Полезная привычка, например: всегда покупать цветы. Я занята поисками, а девушки печеньем. Надеюсь, закончим мы вместе, то есть они доедят, а я найду то, что искала, точнее, найду тех, кого они хотят увидеть. Если случится так, что печенье закончится раньше, чем мои поиски, произойдет стихийное бедствие — в меня полетит все, что попадется под руку клиенткам. Восстанавливать себя и агентство придется на собственные средства, так как ни я, ни мой офис не застрахованы. Мои поиски, кажется, подходят к концу, найдено два мальчика. Я почти ничего о них не знаю, но расписываю их достоинства. Девушки довольны, а печенье съедено. Веселый сытый смех. А я хочу курить. Но сваха —существо неэмоциональное. Она не имеет право плакать или пребывать в бешенстве. Я могу проявлять только те чувства, которые от меня ждут клиенты. В данном случае я обязана радоваться. Радуюсь. А курение-это слабость, никотиновая зависимость. Никаких слабостей не могу себе позволить, вот только, если наедине с самой собой... Начинаем обсуждать детали. Я выбираю роли. Сегодня девушки будут стервами. Мужчины, следовательно, будут мямлями. А может и не будут, у меня нет возможностей их проинструктировать. Что ж, роли выучены, выучены актрисами, весьма посредственно. Я надеюсь, что они добавят много своих мыслей в предложенные мною тексты. А, актеры... пусть надеются и полагаются исключительно на свою эрудицию. Экспромт —великая вещь. Раскрывает все истинные черты характера, показывает скрытые возможности.

* * *

Все ждут начала спектакля. Я пью Pepsi и разглядываю журнальчик. Холодно. Одета не по погоде. Девчонки-клиентки в мини и длинных пальто. Накрашены вульгарно, мне не нравится. Создается впечатление — они проститутки, а я по логике — сутенер. Блин, опять это гадкое словечко. До начала свидания(ий) остается две минуты. Девушки направляются к кинотеатру(именно около него мои актеры должны встретится).Остаюсь на месте, режиссер следит за постановкой немного издалека, я следую этому правилу. Капает, капает, откуда? С неба — дождь. Холодно, мокро, плохо, хочу есть, курить. Хочу! Знак (поднимаю руку), сообщаю о том, что ухожу. Клиентки корчат рожи, но мне уже все равно. Эксперимент не удался, у меня не хватило терпения. Но имеется возможность проанализировать сегодняшнюю встречу со слов девушек. Хотя, это совсем не то. Нужно видеть эмоции, чувствовать настроение... ощущать во время, а не после. Воспоминания не заменят жизнь.

* * *

Дом. Мой дом, но я не чувствую себя в нем уверенно. Просто это — бермудский треугольник. Зато здесь тепло. Вспоминаю, что хочу есть. Начинаю жарить картошку. Кроме нее в холодильнике ничего не осталось. Наверное, папа съел или я сама выкинула. Неважно. Звонок в дверь. Вот так всегда, не дают заниматься делом, полезным делом, между прочим. О, вижу двух мокрых куриц, косметика стекла, но не полностью. Одежда грязная. Они заходят без разрешения. Ботинки не снимают. Плюхаются на мою кровать, на чистую кровать, прямо в пальто, грязных пальто. Я понимаю, что потом буду долго стирать, от этой мысли голова начинает болеть.

-Эти козлы не пришли, позвони им и выскажи все! — это орет Лепа. Она обладает большими амбициями, а Ксюха нет, Сухович — тихая. Все молчит, а может потом возьмет и убьет кого-нибудь за давно забытое зло, то есть забытое нами, но она все помнит. А-Б-С-О-Л-Ю-Т-Н-О. Завидую ей, даже не знаю какой завистью, белой или черной, память такую же или получше, да, еще лучше.

-Звони! Звони!

Уже требуют вместе.

-Ой, а у тебя что-то горит, —тихо произнесла Ксюша.

_Картошка, ё — мое, сгорела картошка!

День сегодня неудачный. Надо купить сигарет, купить надо, побольше. У меня сегодня депрессия, я не выспалась.

-Звони!

-Ну, ладно, сейчас.

Набираю номера. Ответ — долгие гудки. Никого нет дома. Девушки злятся и уходят. Идут домой, помыться. Я счастлива, открываю новый детектив и ...читая, засыпаю. (Кстати, потом я все-таки дозвонилась этим молодым людям. Они не пришли, потому что:

Номер один — «У меня пять братьев, и у нас на всех один пиджак. В день свидания его кто-то одел, но не я. А без пиджака я на встречи не хожу."

Номер два (Скин! О, бля, скин!)

-"Иду я, а тут хачики бегают, радуются жизни. Ну, я налетел на них с криком "Зиг Хайль", махач классный был. А потом менты загребли, до сих пор башка болит."

Да, интересные личности, любопытная могла состоятся встреча. Но, что Бог не делает — все к лучшему).

* * *

Я иду на встречу. Именно на встречу, а не на свидание.

Он, он уже ждет меня у метро, точно ждет, ведь я опаздываю. Я познакомилась с ним с помощью Интернета. С недавних пор клиенток стало больше, а чтобы особо не заморачиваться, я стала пользоваться "всемирной паутиной", "мачо с деньгами" там, конечно, нет, но любопытные личности встречаются все же. Этот Ким почему-то заинтересовал меня, решила таки встретиться с ним, присмотреться поближе, а потом... Потом, безусловно, сведу с какой-нибудь девушкой — клиенткой. Он ждет меня, ищет глазами девушку в голубых джинсах. Подходит, я изучаю его ботинки. Идем, гуляем. Я почему-то смеюсь, наверно, это нервное. "Ново-Пассит" так никто и не купил. Он стесняется. Стесняется меня? Он же на 12 лет старше. Маменькин сынок, мама-царь и Бог. Пытается подстроится под мой стиль разговора. Меня это бесит. Постоянно улыбается. Улыбка вымученная. Мне смешно, держу себя в руках, чтобы не быть похожей на лошадь. У меня звенит мобильник. Звонит мой брательник Вова, говорит, что выпил уксус и собирается умирать, но перед смертью хочет поесть мороженого. Прощаюсь с Кимом и бегу домой, все мысли о Вовке. Вбегаю домой, я буквально на крыльях летела в свое жилище. Меня встречает улыбающийся Вова.

-Как ты себя чувствуешь, —спрашиваю я.

-Нормально, а что?

-А как же выпитый уксус?

-Уксус? Так мы же никогда его не покупаем. Я пошутил. А где мороженое?

Вот гад!!! А к гаду — гадское отношение, мороженое я забыла купить. Что же, мы — квиты.

* * *

Воскресение. Опять встречаюсь с Кимом. Гуляем по Манежной площади. Он рассказывает мне про Чикатило, слушаю краем уха, прикидываю — кому из девушек он может подойти. Замерзли, пошли в метро. Приглашает в гости, отказываюсь. Посещение домов клиентов не входит в мои обязанности. Еду в метро и думаю о нем. Странно. Думать о работе в нерабочее время для меня странно. Пугает это меня, я же не трудоголик. Переключаюсь на размышления о том, как мне лучше провести остаток выходного дня. Пожалуй, пообщаюсь с девчонками, поэтому иду не домой, а направляюсь к своей подруге Вике.

* * *

Наша компания вместе. "Святая Троица" — так Вика нас называет. Мои подруги — Настя и Виктория. Самые любимые мною люди. Они не мои клиентки, не подвергаю их никаким экспериментам. Можно назвать их помощницами свахи.

-Пошли в магазин, — сказала Вика.

-Ну, если ты угощаешь, то пошли, — ответила Настя.

Вика нахмурилась. Надоедает, когда у тебя постоянно берут взаймы и не отдают. Но, отдадут в перспективе(а может быть и нет)."Я всегда злюсь, всегда хочу тебя задушить, когда ты просишь у меня деньги, потому что у тебя очередная "беда" (кончились деньги на мобиле) , говоришь, что отдашь в старости. Конечно, зачем мне деньги; я сдохну, " — одна из пламенных речей Вики, надеюсь вспомнила я ее слова к месту, то есть получше раскрыла тему "Долги".

Магазин. Называется :"Беру сам". Хм, когда — то мы следовали этому призыву, от себя добавляли слово "бесплатно" .В нашей интерпретации призыв звучал так :"Беру сам бесплатно". Хотя, если прямо сказать, то мы просто воровали. Таким образом, уравнивали бедных и богатых. Да, поверхностное суждение, не хотелось копаться в неравенстве соц. слоев, не было желания углубляться в глобальные проблемы. Потом нас поймали. Поймали с шоколадкой. С одной. А ведь бывали времена... дни счастливые. Десять шоколадок, обалденные коробки конфет... А начиналось все с простой жвачки, постепенно, осознавая безнаказанность, осознавались потенциальные возможности — хотелось побольше, еще побольше. Прямая зависимость: потребностей от возможностей.

Стоим у магазина, стоим вместе с Настей и ждем Вику с чипсами. Сегодня у нашего "кредитора" — Виктории — хорошее настроение, мы можем рассчитывать еще и на шоколадки с коньяком. Ждем, я вспоминаю наши подвиги, связанные с магазином... Настя молчит, вероятно, тоже вспоминает.

Вика! Солнышко! Чипсы! Пепси! Шоколад! Гуляем!

Лицо Вики, нет, вся она — сияет. Как будто солнце проглотила. Едим. Вкусно, совсем не полезно. Ладно, с завтрашнего дня — худеем. Нашей пищей будут — овощи и фрукты, мы — дети планеты Земля.

— Ты, что такая веселая? — спросила Настя Вику, половины слов никто не понял. Сложно разговаривать с набитым ртом, то есть, конечно, можно, но понимать мало кто будет. Настя повторила.

— А вы догадайтесь.

Вот опять! Загадки Вики, загадки без отгадки. Она сама ответа чаще всего не знает, а еще всякие заморочки устраивает. Мы с Настей не обращаем внимание на ее последнюю фразу (привыкли уже). Виктория не успокаивается:

— Ну, отгадайте!

— Стянула что-нибудь? А, ну-ка, покажи! — это Настя, оторвалась от Чипсов и подала голос.

— Нет! Я Головашку видела, — ответил наш "кредитор".

И снова ее лицо озарила улыбка. Точно солнце съела, то-то на улице резко потемнело. А может и Головашку, странно, его никогда не считали сладким. На вкус и цвет — товарищей нет. А, Головашка — Саша Голованов, бывший одноклассник, первая любовь (а может и единственная, то есть последняя. Ужас! Он не отвечает ей взаимностью, не надо давать ей вешаться, не надо) Вики. Саша, мало что могу о нем сказать, смазливый хулиган, короче, не в моем вкусе. Он блондин, а я признаю только брюнетов. Уже почти кончилась еда. Как всегда — объелись. После сытного обеда — выкури-ка ты сигарету. Правило номер тринадцать (остальные двенадцать я что-то подзабыла). Сидим и курим. Так, вот опять мысли о работе в нерабочее время, иными словами: я опять вспоминаю Кима. Вспомнила, а может даже думала о нем постоянно.

— Девчонки, этот Ким что-то с чем-то. Неординарность. И мне кажется, в нем уживается несколько "я". В его словах слишком много неясно, есть скрытый смысл. Неясный мне. Он увлекается магией и прочими оккультативными науками. Мотивы неизвестны, а может они настолько нереальны, что он стесняется. Боится показаться смешным. Загадка. А где искать отгадку? Нет никаких подсказок. Элементарная логика не годится, хотя она почти никогда не помогает. Ведь люди никогда не идут по жизни на логику. Она у всей своя, впрочем, как и правда.

— А как он выглядит?

— Ничего особенного: брюнет, карие глаза, плотный, рост около 180.

Заметила, что говорю о нем немного с трепетом, взвешивая каждое слово. Совсем стемнело, пошли по домам. Вот опять надо возвращаться в бермудский треугольник.

* * *

Будильник. Надо вставать и идти в школу. 11-ый класс. По пути курю, успокаивает. На улице дождь, я без зонта, естественно. Первый урок — литература. Поэзия серебряного века, а в моей голове лишь — Ким. Звонок. Снова звонок, завтрак. Еда — на столе сосиски. Девчонки их не едят (предмет один напоминают сосиски; кушать член — это пошло). А я бы съела, но женская солидарность. Звонок, суета, урок, а потом домой. Опять курю. Голова начинает болеть. Не обращаю внимания и достаю еще одну сигарету. Пытаюсь научиться пускать дым кольцами. Не получается, да и времени нет. Нет, я уже дома. Здесь я не курю, точнее курю, когда дома никого. Вижу телефон, просыпается дикое желание набрать номер Кима. Я борюсь с этим, иду есть, опять курю, пью анальгин, принимаю ванну, читаю, болтаю — не помогает. Задумываюсь о возможностях, которые предоставляет нам жизнь. Решаю отвечать "Да!" на все ее вызовы. Лучше потом буду корить себя за сделанное. Звоню. 5 минут, 5 минут диалога. Скорее монолога. Я всегда говорю больше. Либо привычка, либо врожденная болтливость. Еду к нему. Зачем? Что я буду делать у него дома? Не хочу грузить себя. Обращаю внимание на людей. Сейчас час пик. Люди представляют собой некий клубок, от которого иногда отделаются ниточки, они (нитки) это делают, когда кто-нибудь выходит. Находясь в толпе, я чувствую себя уверенно, появляется ощущение сплоченности. Вдруг кто-то взял меня за руку. Я не поняла кто. Но руку не выдернула, не хотелось терять ощущение комфорта и тепла. Я даже не хотела знать, кто дарит мне защищенность. Пусть это будет мой ангел-хранитель.

* * *

Дом. Его дом. По странному стечению обстоятельств тоже бермудский треугольник. Но здесь я почему-то чувствую себя, как дома. Странно, а хотя его квартира похожа на ту, где я жила в детстве, такая же атмосфера. Воздух легкий, не отягощает, не мешает им дышать. А может с любимыми людьми всегда хорошо и везде и вне зависимости от курса доллара. Но я не хочу любить, возможно, еще умею, но не хочу. Любовь отнимает у человека многое, в тои числе и внутреннюю свободу. А я добилась своей свободы, добивалась долго, сделав ее целью жизни, поэтому сейчас я раба свободы. Это моя единственная ценность и я подчиняюсь ей. Также любовь возлагает ответственность. Мне она тоже не нужна. Не нужна. Плюс опыт моих подруг и отчасти мой собственный (правда, очень маленький). Итого: любовь мешает оставаться неэмоциональной, заставляет сердце биться чаще и скакать по комнате или нестись галопом по улице. Смешно, я же деловой человек. Железная леди. Впрочем, железо ржавеет. А, да, что же я делаю у Кима? Не знаю. Но не задавать же мне ему этот вопрос. Надо разобраться самой, копаться в себе нет времени. Хорошо, я здесь по делу, я же сваха. Только он этого не знает. Я тоже много о нем не знаю. Молчание. Ненавижу тишину. Действует угнетающе. Он меня уже слегка обнимает. Приятно, у него нежные руки; или прикосновения такие, или он просто мне нравится? Музыка легкая, романтичная, он только что включил радио. Я не люблю такую музыку. Но сейчас я как будто отключилась от внешнего мира, сосредоточившись лишь на его руках. Я рассматриваю его пальцы, лежащие у меня на плечах.

Он ловит мой взгляд, а его губы ловят мои. Ловят и впиваются. Очень сильно, очень смело начинают меня поглощать. Я не хочу, чтобы он меня съел. Но, продолжаем целоваться. Его слегка трясет, меня тоже. Ким возбужден, а я страдаю от холода и страха. Страх доминирует. Догадываюсь о том, что будет дальше. Знаю, что могу уйти. Любопытство одолевает, а, может, я просто не хочу его терять? Хотя он никогда не был моим. Свободные отношения: человек не вещь, чтобы принадлежать. Он чувствует мою неуверенность, кажется, это его забавляет, я не хочу, чтобы где-то в глубине души он надо мной смеялся.

-Как ты относишься к сексу?

Его голос выводит меня из оцепенения. Пытаюсь играть роль роковой женщины. Глупо, никогда не встречалась с такими. Глупо, изображать непонятно кого. Нет времени размышлять, и я продолжаю играть. Он ждет моего ответа, и я не могу промолчать, выдавливаю из себя лишь междометие, стоившее мне очень многого, я бы предпочла тишину, но я уже сказала:

-Ну, даже не знаю…

Вот, черт! Роковые или опытные женщины так не отвечают, а если и отвечают, то с интонацией, где присутствуют нотки флирта, у меня так не получилось. Фиговая актриса! Фи-го-вая.

-Понятно.

Он достает из своих штанов предмет бесценного груза. Пребывает в полной уверенности, уверенности, что я никогда не видела живой член. Видела, повидала, близких контактов, контактов проникновения не имела. Предлагает вообразить, что член-мороженое. Забавно, интересно, какое это лакомство: на палочке или в стаканчике? Его член больше похож на клей –карандаш. А я не токсикоманка, чтобы его лизать или целовать ; а сосать? Он хочет этого? Сосать клей? Не знаю о таких пристрастиях. У меня их нет. Хм, предлагает заняться сексом. Никогда не занималась, мне еще 16 лет. Отказаться или согласиться? Вспоминаю, что надо использовать все шансы, предоставляемые судьбой. Да какая судьба, какой смысл жизни, зачем такие понятия, если мне просто любопытно, жутко любопытно. Соглашаюсь, успокаивая себя тем, что это возможность, которую нельзя упускать. Одежда снимается постепенно. Деталь одежды, следом поцелуй оголенной части тела. Быстрый, в губы. Я и он уже обнажены, полностью. Не изучаю его тело. Интересно; но мне кажется, что изучение помешает ходу событий. К сексу, а, именно, к лишению девственности, подхожу профессионально, как к операции. Операции по удалению гландов. Кульминация. Когда она началась? Началась с того, что я почувствовала у себя между ног твердый предмет. Захотелось увидеть его лицо, глаза, но за окном темно. В комнате тихая музыка. Я чувствую боль, чувствую даже, как его член складывается как бы пополам. Ким старается, очень старается, будто сдает экзамен. Не получается. Вероятно, он зол, но контролирует свои эмоции. Жутко больно, меня раздирает на части, больше не могу сдерживаться, и поэтому — кричу.

Он затыкает мне рот, нет, прикладывает ладонь к моим губам. Начинает двигаться, двигаться во мне. Думаю, что сейчас будет хорошо или не так больно. Но боль разливается по всему моему телу. Я могу осознавать только ее. Я полностью во власти боли. Даже не думаю о том, когда все закончится. Не могу, не могу, не могу даже кричать. Он наращивает темп, входит в меня все глубже и глубже. Ударяюсь головой о стену. Но это не имеет никакого значения. Мне страшно, я в полной темноте, в темноте меня всегда ждет одиночество. Больше всего на свете я боюсь быть одинокой. Лучше боль. Я ее хочу. Но она уходит, одевается и уходит, уже закрывает за собой дверь. И я один на один со своим одиночеством. Не спасает даже то, что рядом со мной человек. Симпатичный мне, но чужой. А, если чужой, значит, его нет рядом. Он обнимает

меня. Не чувствую ничего, только ощущение опустошенности. Из меня высосали все, что было. А было мало, но теперь не осталось ничего. Может, я просто снова родилась? Родилась пустой. Надо заполнить себя, иначе я не смогу дальше жить. А ведь могу заполнить себя всякой дрянью, и тоже не смогу жить. Что ж, буду существовать. Я пытаюсь встать, не выходит. Уже не тело, а оболочка, хочет встать. Ким берет меня на руки. Несет в ванную, оставляет там. Там много света, но я все так же одинока. Душ, холодный душ. Вода ледяная, но я не чувствую ее температуры. Смываю с себя его запах, вкус его губ. Отмываю себя от прошлой жизни, от былых ценностей. Не знаю, что делать дальше. Я воссоздам свое естество снова. Хм, любопытное занятие. Покину его жилище и забуду сегодняшнюю операцию. Такую необычную. Первую и , безусловно, не последнюю. А хотя последнюю, последнюю с ним. Только сейчас я вспомнила о том, что я пришла сюда по делу. Сваха. Я-Сваха! Обуреваемая этими мыслями, я вышла из ванной. Начала одеваться. Ким говорил, но смысл слов был непонятен, а, точнее, слова все известны, но связать их я не могла. Я уже одета. Выходим на улицу. Обращаю внимание на луну. На полнолуние. Как-то само собой вспоминается детство, в памяти всплывают ужастики, к примеру: « Если в полнолуние выйдешь на улицу в 12 часов ночи, тебя заберут инопланетяне. Вернут на землю либо без руки, либо без ноги, уха, глаза и т. д.» Вспомнила и затосковала. Меня прежней больше нет, все, что было во мне, сегодня исчезло, испарилось. Возможно, я стала взрослой, но не думаю; если только в физическом смысле я стала женщиной, а психологически осталась ребенком. Ребенком, любящим играть и познавать все неизведанное. Изучение мира иногда плохо заканчивается; в детстве это — разбитая коленка, а в юности — израненная душа. Душу лечить сложнее. Лекарства не знаешь, где достать. Углубившись в себя, я даже не заметила, то мы уже едем в метро. Не ощущаю Кима рядом с собой, он — чужой, имеет ко мне такое же отношение, как и все люди, находящиеся сейчас в вагоне. Мою пустую оболочку начинают наполнять мысли. Радуюсь, что хоть что — то во мне появляется. « А, если Ким меня использовал?» — одна из мыслей. Одна из, но все же самая главная. Может, он, действительно, использовал меня. А может я пользовалась его услугами, используя в качестве врача, делавшего мне операцию. Появляется беспокойство, оно начинает душить меня, и я создаю свое утверждение: « Да, это я его использовала». Произнесла про себя несколько раз, но сомнения не ушли, их даже не стало меньше. Чтобы они не размножались, я стала напевать песенку. Про маленькую лошадку.

« Я маленькая лошадка,

но стою очень много денег,

только сегодня мне не заплатили,

потому что я не привезла героина!»

Ким снимает меня со сцены, отнимает микрофон, сам поднимается на подмостки и готовится к выступлению. Он — клоун. Он собирается меня развеселить. И, если я пела в своих мыслях, то он хочет реализовать свои актерские способности наяву. Способности клоуна. У него их нет. Мне не смешно. Даже не пытаюсь улыбаться. Выхожу из метро. Вдыхаю свежий воздух, конечно, не свежий, в Москве он не может быть экологически чистым. Я еще помню прикосновения его рук. А когда мы прощались, он долго держал мою руку, не хотел отпускать. Очевидно, чувствовал то, что я хочу покинуть его навсегда. Улыбался, улыбка была печальной, а взгляд был полон непонимания. Он меня не понимает, не понимает, почему я хочу представить все, что было сегодня, представить сном. Это моя главная ошибка: я всегда строю образы, всегда хожу в масках, а потом ищу свое истинное лицо. Но грима слишком много, и часто он не смывается. Вот и сегодня мы с Кимом играли в секс, а сейчас я в образе девушки, которая спит, но ей кажется, что сновидения это — реальность. Прихожу домой и ложусь спать. Бессонница. Раньше она была мне не знакома, а с недавних пор (с появлением Кима), бессонница стала моей верной спутницей. Пью анальгин, ничего не болит, но других таблеток у меня нет. Когда — то было снотворное, но, как — то находясь в очень веселом настроении, я его выкинула. Впрочем, все лекарства постигла же участь, а анальгин уцелел. Последний герой. (Я просто не смогла его обнаружить). Выкуриваю сигарету, запиваю водой. Удивительно, нет никаких мыслей. Невероятная легкость. Достаю еще одну сигарету. Докуриваю до половины и выбрасываю. Забираюсь под одеяло, закрываю глаза. Непонятное состояние: я будто взлетаю, а потом стремительно падаю. Обычно у меня такое бывает после перепоя. Но сегодня я не пила никаких горячительных напитков. Кажется, кажется, кажется, что не пила… …Не пи — ла, ка — жет — ся… Когда кажется, креститься надо. Я перекрестилась, кажется…

* * *

Утро. Пасмурно. Хочу спать. Но — вторник, вторник — рабочий день. А для меня он будет выходным, ведь не я же распределяла рабочие и выходные. Это кто-то давно выдумал, а почему этому надо следовать? Все так делают. А я не буду каплей в стакане с водой. Почему же люди так похожи на стадо овец? Не важно, я буду спать. Просыпаюсь, не знаю сколько времени, даже не хочу знать. Встаю с кровати, слегка шатает. По давно заведенному обычаю: включаю радио, курю, пью кофе. Звонок в дверь. Кто это может быть? Лепа. Лепа, что она тут делает? Она должна быть в школе, ну, в общем-то, я тоже... Тем не менее, мы дома. А может сегодня выходной?

— Мимонова, а почему ты не получаешь знания?

Так, так, значит не выходной, если Лепа спрашивает.

— А ты?

— А я — болею.

— Ну, я тоже.

Лепа живет этажом выше. На шестом, а я на пятом. Она всегда знает о моем присутствии дома, если музыка играет — то я в своей квартире. Особый знак. Но этот знак не одинок, существует еще несколько. Например, либо очень шумно, либо телефон занят. Но музыка все же самый определяющий знак. Лепа объясняет, что ей скучно. Скучно, к этому слову добавляется еще выжидательный взгляд. Хочет, чтобы я ее развеселила, а также, чтобы я была свахой. Я БОЛЕЮ. Сваха не может болеть, она железная. Обязана таковой быть. Хм, ладно все равно делать нечего. Приступаю к своим профессиональным обязанностям, ищу свой "каталог". Куда он делся? Все перерыла, а может под кроватью? Почти все мои вещи рано или поздно, вообщем неважно когда, но все они туда попадают. Грязно, пыльно, надо убраться под кроватью. Когда-нибудь. Ой, мои кроссовочки, любимые, я бы вас поцеловала, если бы на вас не было толстого слоя пыли. Ручка. Не моя. Это ручка Кима. Опять мысли о нем. Чертова ручка! А впрочем, сегодня, хотя бы все логично: мысли о работе в рабочее время. Да, именно, Ким — работа, предмет. Не соглашаюсь с этим, вспоминаю вчерашний вечер, но убеждаю себя в том, что у нас с ним деловые отношения. Деловые, забавно! Я — современный человек. Не следую общепринятым правилам. Если, уж, он мне вспомнился, и Лепа оказалась в моем агентстве без названия, то их нужно свести. Сама судьба дает знак. Как мило! Надо пользоваться.

— Леп, есть у меня один молодой человек. Все как ты любишь: деньги, квартира. Очки не носит. Ему 28 лет.

— Что, так много? Старик какой-то! Молодых нет что-ли?

— Долго искать.

— Ищи, это твоя работа.

— Дай вспомнить кто еще есть...

Сказала это спокойным голосом, но внутри все кипело. А Лепа недовольна, ждет от меня полной отдачи. Ну, не могу я с большим рвением работать за идею, а не за деньги.

— Леп, он тебе подойдет! Познакомишься с ним, а потом решай! Он — замечательный человек! Деньги! Они у него есть, а какой он щедрый. Его зовут Ким.

— А, если он такой восхитительный, почему ты его себе не оставила?

Ох, сколько же скепсиса было в ее словах. Почему я его себе не оставила? Да, не хочу я терять свою свободу. Я ее рабыня. Не желаю переходить в рабство к любви. Кажется, я уже влюбилась в Кима. И на этом следует все закончить. Думаю, что, если он уйдет из моей жизни, катастрофы не произойдет. Упущу возможность, возможность возникновения большого чувства. Хотела же не упускать ни одного шанса, но из правил всегда есть исключения. Ким будет исключением. Это будет подтверждением правила. Также, если у нас с ним все закончится, то в моей жизни появится что-то новое и в его жизни тоже. Что-то всегда заполняет пустоту. Всякий конец — это начало. Поэтому, чтобы избавиться от наваждения Кимом, я спихну его Лепе. Нет, спихну, не очень звучит, просто познакомлю.

— Ну ладно, я согласна.

Сказала Лепа. Я почувствовала облегчение. Мои планы начинают реализовываться. Главное — не испортить все, ведь мы пока только в начале пути. Надо, чтобы ноги смогли пройти этот путь, пройти его полностью. Нужна удобная обувь, она не должна натирать. Об обуви мне придется позаботиться. Что ж, эта забота всего лишь частица, сколько еще будет проблем, всяческих преград; преграды всегда существуют, особенно, когда мы движемся к своей цели.

— В выходные можем с ним встретиться.

Я задумалась, полностью погрузилась в свой внутренний мир. Поэтому не сразу восприняла слова Лепы.

— А, в выходные...конечно, Леп, как хочешь.

— Только ты пойдешь со мной!

— Конечно, Леп, как хочешь...

— Я сейчас пойду домой, уже есть хочется. А ты позвони этому Старику. А потом мне перезвонишь.

— Конечно, Леп, как хочешь...

— Закрой за мной дверь. Все, пока! Звони!

— Конечно, Леп, как хочешь...

Чего только не сделаешь для достижения своей цели. Можешь даже стать роботом или заезженной пластинкой. Ух, понервничала я что-то, боялась, что все обломится. Конечно, облом, возможен, но у меня уже есть благоприятное начало. Пойду покурю, после общения с клиентами я всегда смолю на балконе. Традиция.

* * *

Среда. Пошла в школу. Вспоминала Ленина, а точнее его слова: "Учиться, учиться, учиться", и пошла. Просто сегодня всего два урока. Две алгебры! Не-на-ви-жу! После школы гуляю, обдумываю встречу Кима и Лепы. Надо продумать все до мелочей. У каждой фигуры свое место на шахматной доске. Главное, чтобы никто не перевернул эту доску. А то бывает иногда: все фигуры расставлены, игра начинается. Вдруг появляется кот, и шахматная доска, благодаря его стараниям, летит на пол. Дома, уже в бермудском треугольнике. Звонок. Вот так всегда, меня всегда сопровождают звонки, буквально, всю жизнь. Странно, это телефон звонит, я думала — опять клиенты.

— Алло, привет, узнала?

— Да, привет, Ким.

Я чувствую себя загнанным зверем. Не хочу попадать в капкан, но не получается. Разговор получается натянутым. От этой натянутости телефонные провода должны порваться. Не рвутся. Предлагает встретиться. Хочу отказаться, но не получается. И дело даже не в том, что я не желаю отказываться от этой возможности, просто я, кажется, дико хочу его увидеть. Это не входит в мои планы, надо уметь контролировать свои эмоции. Я умею, точнее умела. Разучилась? Вот черт! Уже жду Кима. Болтаем, разговариваем. Никакого смысла нет в наших фразах, по крайней мере в моих. А в его... Может быть, но я не вижу.

— Ты мне очень нравишься. Я хочу жениться. Может быть женюсь на тебе...

Что!?!? Зачем он это говорит? Ведь я с минуты на минуту должна сказать ему о Лепе.

— Я не хочу замуж!

— А кто тебя будет спрашивать?

Какая наглость! Я еще его и люблю! Нет, хватит, Лепа его судьба. А моя судьба — свобода.

— Ты должна понять, что постепенно близких людей станет все меньше и меньше...

— Ну и что, из обычных людей всегда можно сделать близких, в любой момент.

— Не скажи. Ты никого к себе не подпускаешь. Почему?

— Не знаю. Может просто не хочу, захочу и подпущу.

— Будет поздно.

— Не будет. Моя жизнь в моих руках. Я свободна. Это самое главное. Я свободна от обязательств, ответственности. Нет, я ответственна за себя. А большего не хочу.

— А любовь?

— Пока я не испытываю потребности в ней. Конечно, иногда хочется любить и быть любимой. Но, соразмеряя минусы и плюсы, осознаю, что минусов больше. Закапываю в себе все чувства. В наш век надо быть железной. Может потом жизнь измениться, и я буду любить.

— Надо менять не жизнь, а себя. Я хочу и могу тебе в этом помочь.

— Я не хочу. Стоит только начать общаться с человеком почаще, как он начинает проникать в твою душу, пытается изменить тебя.

— Ты знаешь, мне уже надо идти. Я позвоню тебе.

Я говорю это и иду к метро. Он догоняет меня, целует в губы и говорит: "Пока, еще увидимся!" Про себя я добавляю: "Конечно, но в другом составе." Еду домой и прокручиваю в уме слова Кима. Может он и прав. Но я еще так молода, чтобы связать себя какими-то узами. Интересно, Лепа и Ким будут красивой парой?

* * *

Выходные, а, именно суббота. Иду гулять с Кимом, то есть идем; буду знакомить его с Лепой, А также с Настей и Викой. Он не знает, что я буду не одна. Это не моя вина, в нашу последнюю встречу я просто не смогла сказать ему о Лепе. Все будет неожиданно. Даже не могу представить, чем обернется это знакомство. Больше не могу спокойно стоять перед дверью Лепы, не могу ждать. Она готовиться. Макияж наносит уже целый час! Но со мной Настя и Вика, мне сегодня необходима их поддержка. Их одолевает любопытство, хотят увидеть того, кто лишил меня девственности. Что ж, вполне законное желание. Иногда мне кажется, что мы трое — единое целое, единый организм. Просто Настя и Вика уже стали частью меня. Мы бригада. От нетерпения я начинаю болтать глупости, девчонки смеются.

"Эй, Вика, не ходи к неграм, они захотят убить нас, а зацепят тебя." — А ты, Вик, должна отвечать: "Да, вы что, девчонки, мы же с первого класса вместе, вы уже тогда начали меня обсирать."

Смеемся, но ждать больше невозможно, начинаем стучать в дверь, сначала кулаками, а потом и ногами. Лепа! Вышла. Вау! Сколько косметики, как только все поместилось на ее лице?! Все это — косметичка. А она у нее большая, слишком большая. Лепа одета в деловой костюм — брюки и пиджак. Она в очках, носит их всегда, хотя видит превосходно. Но очки делают ее солиднее. Да, настоящая бизнес-леди, на вид 25 лет. Идем к кинотеатру. Ностальгия. Как много свиданий здесь происходило, кстати, именно около "Орбиты" я впервые встретила Кима. Воспоминания начинают вылезать из моей головы. Это даже не воспоминания, а какие-то тараканы в мозгах. И сейчас мне кажется, что она ползают по моим волосам. Ощущения показались настолько реальными, что я стала трясти головой, вертеть ею во все стороны. Свидания... Нет, психологические эксперименты. А я, что тоже проводила опыт над собой? Я — кролик? Ну, нет, я — бурундучок. Меня Вика так называет. Он, Ким, уже у кинотеатра. Девчонки ржут, а Лепа больше всех. Я — серьезна, разрабытываю стратегию. Стратегию поведения. Настя тычет пальцем в каждого мужчину, спрашивая: "Это он?" Устала отвечать "Нет". Ведь спрашивает про всех мужчин, даже про блондинов. А я неоднократно говорила, что он — брюнет, а также добавляла, что с блондином не стала лишаться бы девственности. Подхожу к Киму. Девушки находятся на небольшом расстоянии от нас. Они почему-то не пошли вместе со мной, а Лепа перестала смеяться.

— Привет, Кать!

— Привет, а я с девчонками, сейчас будете знакомиться, потом пойдем гулять, вместе веселее.

Недоуменный взгляд. Логично.

— Эй, девчонки идите сюда!

Стою, жду девушек и смотрю на Кима. Кажется, он недоволен. Единственное, что мне удалось изучить в нем — недовольство. Руки в карманах, глаза устремлены ввысь, проглядываются оттенки злости. Неужели он ждет спасения, ищет его в небе? Нет, уж, пощады не будет! Подходят. Девушки уже подошли.

— Значит так: Лепа, Настя, Вика. А это Ким.

После этого хор голосов, произнесших единственное слово "Привет!" Безрадостный у них какой-то "привет" получился. Никакого энтузиазма. Девушки... Их лица... На лицах запечатлена гамма чувств: ужас, недоумение и испуг. А Лепа не смеется. Хотя смех является ее неотъемлемой частью. Молчание. Все смотрят на меня. О, приятно, ждут умного руководства. Смотрят, но смотрят по-особому; своими взглядами они выражают вопрос: "Ну и зачем все это, что мы здесь делаем?" Захотелось оставить Кима и Лепу, а самой уйти отсюда, все позабыв. Захотелось напиться. Тем более, у Вики, кажется, есть деньги. Настя хватает меня за руку, тащит за угол кинотеатра, сообщив оставшимся:

— Мы скоро, надо Катьке несколько слов сказать.

Пройдя, буквально, пять метров, (Точнее она шла, а я волочилась за ней) Настя начала говорить, шипеть начала:

— Ты, что дура!? Он же страшный, ужас, ужас! Как ты могла с ним спать?

— А без штанов и трусов он выглядит еще хуже ...

Почему-то ответила я, Настя подняла глаза к небу. Неужели все ищут там спасенье? А может просто надеются обнаружить новую озоновую дыру?

— Впрочем, Лепе он подойдет. Хотя, он ей тоже не понравился. Мои протеже были намного лучше. Я всегда говорила, что у тебя дурной вкус.

— А может быть уйдем отсюда, а?

— Уйдем, но позже, а сейчас пошли к ним. Ух, какой же он стремный! Что, стоишь, Катька?

Так, так, Вика и Лепа общаются между собой, делая вид, что знать не знают Кима. А Ким..., что ж, он поступает аналогично. Мы с Настей вернулись. Девчонки и молодой человек поступили так, как будто они давно нас ждали. То есть дело обстояло следующим образом: Ким ждал меня, а девушки — Настю, ну, и меня тоже. Я направляюсь в парк, необычная, четверка следует за мной. Я всегда хожу быстро, очень быстро. Хочу все успеть в жизни, медлить и останавливаться нельзя. Но я все же сделала остановку, остановилась и оглянулась назад. Ким идет за мной, он очень близко от меня. Плохо. Близость мешает. Могут опять тараканы в мозгах завестись. Никакое средство не помогает. Я уже пробовала. Не помогает. А девушки на безопасном расстоянии, опять веселы. Конечно, безопасность — великая вещь. Можно расслабиться. Расслабляются подальше о Кима и, следовательно, от меня. Расстояния любви не помеха. Сегодня Лепа и Ким это подтвердят. Подтвердят опытным путем. "Все пути ведут в кровать," — так сказал Маяковский. Согласна. Уважаю. А, минуя любовь физическую, они постигнут платоническую. Или наоборот. Возможно. Значения не имеет.

— Зачем здесь твои подруги?

Мы уже идем вместе. Ким близко, а моя поддержка в лицах Насти и Вики — далеко. Всего-то несколько метров, а, кажется, что — километров.

— Они милые, мои подруги, особенно Лепа.

— Боятся меня что ли?

— Стесняются, но привыкнут. А Лепа вообще гремучая смесь — невинность плюс извращенность. Тебе понравиться.

— Не понимаю.

— Поймешь.

Я усмехнулась. Надела маску деловой женщины, профессиональной свахи. Необходимое действие. Начинают грызть сомнения. Может он моя судьба, любовь моя? Отбрасываю эти мысли. Закуриваю, чтобы вместе с дымом испарились все сомнения. Легче. К тому же я уже в маске, постепенно вживаюсь в роль. Он молчит, я тоже. Делаю вид, что любуюсь природой. Леса, в парке всего несколько деревьев. А я представляю леса. Моря, всего лишь один ма-лень-кий прудик. Белое, красное. Эти цвета сочетаются. Мобильник. Настя:

"Я уже уломала Лепу, она согласна с ним погулять без нас. Лапши ей навешала столько, что целый день будет снимать. Так, садитесь на ближайшую скамейку — мы подойдем. Оставим их вдвоем."

Я упустила свой шанс. Пыталась не осознавать это, но не получалось. Главное — не жалеть. Я отдала возможность Лепе. С тех пор прошло уже несколько дней, с того момента, когда Ким и она остались вдвоем. Не могу забыть его глаза. Глаза, цвета кофе с молоком. Не забываются. Просто я живу им. Забыла себя и живу той частичкой его души, которую он подарил мне. Память недолговечна, это утешает. Хочется стереть все, что связывало с первым мужчиной. Я углубляюсь в учебу, окунаюсь с головой в пучину науки. Но и в этой пучине я вижу его в водолазном костюме. Сегодня выходной. Меня праздничные дни больше не радуют. Бессонница. Хотя мне купили «Ново-пассит», но он не помогает. Может быть, мне уже ничего не поможет. Иногда мысли о том, что можно все вернуть, посещают меня. Нет сил их прогнать, нет сил реализовать, они остаются жить во мне. Паразиты! Я спрашиваю совета у внутреннего голоса, но ответа не получаю. Не слышу. Бегу к зеркалу, не узнаю себя. Отражение тоже молчит. Хотя оно всегда молчит, никогда не ждала от него слов, в сейчас почему-то жду. Мечты, я научилась мечтать! Плюс или минус? Не знаю. Мечтаю о нем… Он придет и все вернется. Но его нет,нет,нет,нет.

Нет! Звонок. В деверь звонят. Лепа. Не узнаю ее; она бледная и какая-то потерянная.

— Что случилось?

— Я, я беременна, — тихо ответила она.

— От кого?

Я говорила спокойно, хотя от такой новости должна была чуть ли не сойти с ума, просто это невозможно. Лепа — девственница (была ею), не хотела расставаться с невинностью до свадьбы.

— Ким, твой старый козел, — она заплакала.

И вновь не удивилась ее слезам, а должна была. Раньше она никогда не плакала. Наверное, надо было подойти, утешить ее, но я этого не сделала, а продолжала задавать вопросы. На самом деле я чувствовала, как в моей душе появляется радость. Радость оттого, что Лепа несчастлива. Я получала удовольствие оттого, что у нее все еще хуже, чем у меня.

— А ты ему сказала?

— Сказала… А толку? Он ответил, что это мои проблемы.

— Вот гад! Сейчас я ему позвоню.

— Не надо… Я его не люблю, а согласилась переспать с ним исключительно из любопытства.

Надо же! Оказывается, мы с ней во многом похожи. Но, оставлять все так — нельзя! Он должен отвечать за свои поступки, за эту девочку, за Лепу!

— Я все же позвоню…

— Делай, как хочешь. Просто, понимаешь, мне нельзя делать аборт, детей потом не будет. А хотя надо делать, пока не поздно.

— Нет, ведь дети — это твоя мечта, разве не так?

— Так, но, мне 16, я ошиблась.

— Мечты должны реализоваться, неважно в каком возрасте, но должны. Человек живет во имя свой мечты. Тем более, если это мечта твой жизни.

Она пожала плечами. Я ушла на кухню, прихватив с собою телефон. Стала набирать его номер, эти цифры я знала наизусть.

— Алло, Ким?

— Да, это я! — веселый у него голос, впрочем как всегда.

— Узнал?

— Конечно, Кать, разве тебя можно забыть?

Пропустила его слова мимо ушей, но они долетели до сердца и больно кольнули.

— Как у вас дела с Лепой?

Мой голос дрожит, думала, что , когда задам этот вопрос он пошлет меня куда подальше.

— Лепа? Девчонка ничего, но надоела уже, скучная она. Хотя, какая девчонка, уже женщина.

Последнее слово он произнес с гордостью.

— Она ждет ребенка, ребенка от тебя.

— Ну и что? Надо было таблетки пить.

— Надо было презервативами пользоваться.

— Презерватив… Ощущение совсем не то.

— Ты обязан на ней жениться.

— Что?!

— Свадьба. Вот что. Если она сделает аборт, у нее больше никогда не будет детей. Надо было задумываться, когда укладывал ее в постель. А теперь… Переспал — женись.

Он усмехнулся.

— С тобой мы тоже сексом занимались, что мне теперь и на тебе жениться? А, устрою тебе гарем. У тебя есть еще подруги?

Во мне образовался вулкан. Злости стало столько что то, что было во мне по отношению к нему поглощает злость, поглощает лава, всплескивающаяся из вулкана. Я попыталась взять себя в руки.

— Женись на ней. Не буду читать тебе морали, ты все равно не поймешь. Она несовершеннолетняя и дело о лишении ее девственности можно представить как изнасилование…Тебе это надо? К тому же, ты —взрослый человек, пора остепениться.

— Я не люблю ее.

— Она тебя тоже.

— Я подумаю.

— Думай, но время идет.

Он хотел еще что-то сказать, но я повесила трубку.

* * *

Опять я слышу скрип кровати. Это мои соседи сверху. Занимаются любовью, нет, сексом. Они — Ким и Лепа. Она поженились, а я даже была подружкой невесты. Я часто вспоминаю их свадьбу, когда сказали: “А теперь вы можете поцеловаться!” Они не сделали этого. Они не любят друг друга. А я поняла, что люблю его, просто люблю всем сердцем. Потеряла свою любовь, выполнила свою обязанность свахи. Опять скрип кровати, я его слышу всегда, даже, когда их нет дома. Может это глюки? Может быть, но я понимаю, что все могло быть иначе…