nebel sonne — ррозы

Тирли-тирли-клопл-клоп

Утыр-мутыр-выпыл-шлёп

Тирли-турли-трум-ля-ля

Щекотаю я

ШмелЯ!!

Полли играет. Я мысленно напеваю песенку о повесившемся мельнике и веселых вдовах. Двух. Других. Греюсь на солнышке и искоса приглядываю за хихикающими малышками. Свист жмурится, когда ей почесывают пузико. Мурчит, чихает, снова мурчит, зевает, обнажая ряд тонких и острых-преострых зубиков. Фея обожает сестренку. Феи однолюбы.

— Грыз, можно в прятки в саду? — я открываю пасть. И закрываю. Она всегда ставит меня в тупик.

— В ТОМ саду? — конечно Полли кивает. Совершенно верно. И солнышко с неба говорит мне — «бумк». — Пойдем , детка. По-моему пора узнать немного больше, чем не узнать, — конечно мы идем куда придем. Других вариантов нет. Это же ТОТ сад.

— Вырры умирают в бою, моя радость, — ма отрубает головы рыбам, рассекает брюшки и отбрасывает требуху в темный угол. Сопение, чавканье и хруст. И лучше вам не знать, чьи это красные глазки. Совсем лучше. — Людские заботы испустить дух в кроватках. Поэтому они — это они, а мы — другие.

— И вот, когда поблизости нет войны вырр призывает семью. "Пришел час Урр". Берет в лапки топор или другой топор или… Мистер Молот уже поведал вам уроки оружейного мастерства?

— Угум, — серебристая челка вздрагивает. — Я еще не выбрала совсем любимое.

— Оно выберет тебя обязательно, — улыбается ма и продолжает рассказ. — Когда вырр погиб правильно скорбящие родственники приносят тело Повелительнице серпов.

— Тебе, — шепчет Полли. Ма кивает

— Так и было и есть, цветочек, — я слышал историю много из много раз, но всегда вздрагиваю. Каждого из нас ждет будущее, многих — облизываясь. Неких — скуля. Мы смотрим на картинку Последнего Боя Владыки Перламутра. Мистер Копыто считает, что видел его собственными глазами. В момент этих мыслей с ним лучше не спорить. Ма совершает указательным ногтем молниеносный зигзаг в воздухе. Нацелившись в неизвестного нарисованного вырра. Мертвого тысячу лет. Легендарная эпоха битв.

— Я режу тут и тут, заранее приготовив Жижу Возрождения, — затаив дыхание Полли слушает. Огромные глазенки начинают светиться в полумраке кухни. Чавканье в углу становится тихим, на всякий случай. Хрум-хрум. — И высаживаю, вот сюда, черенок. Желудок вырра — пристанище его души.

— Нужно полить розочку, — ма снова улыбается и непроизвольно вытягивает ладонь, словно собираясь... предположительно сделать это. Потом, вспомнив о рыбьей слизи, замирает

— Сынок, погладь Полли за меня, она-умничка, — никто не спорит с Повелительницей серпов. Даже если бы мне не хотелось. Свист мурчит за компанию.

— Для этого и существует кровь. Их, — мы смотрим в пыльное оконце. Тысячи багровых роз сверкают в предзакате. Воздух над ними дрожит. Кусты образуют изогнутые линии, сплетаемые в сложный и бесконечный узор. У которого будет конец.

Мы стоим там, где все начиналось. Задолго до. Каждый цветок что-то шепчет. Тысячи голосов. «Однажды, мои хорошие» — я слышу, как ма напевает, ухаживая за садом. Мы все знаем, что это значит. «Вот мое место, дорогой, рядом с па. Когда…»

— Однажды наступит Год Без Имени, и все люди умрут, а вырры воскреснут. И улетят…

— На чем? — Свист испуганно прижимает ушки, ма хмурится, а я хмыкаю втихомолку. Все-таки кроха — неспроста избранная.

— На лазоревых крыльях драконов ужаса и страданий, — продолжает ма, но ее снова останавливают. Угадайте кто.

— А где… — многозначительный «кхым» повисает над лужайкой. Огромные фиолетовые озера смотрят и выжидают.

— Послушные принцессы не перебивают свою Повелительницу Серпов, — только мне заметны смешинки, пляшущие в ледяной глубине мамулиных глаз?

— Прости-прости, — сестричка с самым несчастным видом теребит край платьица. И знает, что перед такой тактикой ни один из нас не устоит. Даже Мистер Копыто тает и ныряет в мешок за очередным волшебством в подарок. Любимица есть любимица. Она есть.

— Драконы появятся, — ма наверняка знает. Я надеюсь, что так. Иначе зачем мы и они и этот мир вокруг. — В нужное время они появятся. Как и Звезда Лурр.

— Эх, — вздыхает Полли. — Никак не дождусь, жду-жду и не дожидаюсь. А ты, Грыз? — Я пожимаю плечами. Кто из вырров откажется увидеть драконов ужаса живьем. Покажите такого. Это не вырр. — Думаю, нам непременно будет весело.

Я уверен. Разве наши тени полны страха? Кошмаров? Боли? Да,и снова да, и снова, кое-кто непременно умрет, и все люди. Но почему мы смеемся? Нам непременно будет весело. Когда на небе зажжется Пурпурная Звезда Лурр и моя маленькая сестричка выберет свое оружие, чтобы стать новой Повелительницей.

Никто не знает будущее. Кроме грибного дождя и миссис Хурмы. Но мы спросим ее потом. Когда дети спят. Когда дети видят сны. Когда сны видят детей.

Мы узнаем.

У тьмы тысячи глаз. И намного больше зубов. Хрум-хрум.