Clumbium — Слабость

   Ее прерывистое и хриплое дыхание, резко вздымающаяся грудь, разорванные раны свидетельствовали о приближающейся смерти. Но она не боролась. Один из лучших воинов восьмого легиона просто сдавался, хотя надежда все еще была.

   На северной базе воинов Алькирии умирали тысячи. Война была ожесточенной и воевали все. Девушки, мужчины, дети старше 13 лет. Это было не правильно, но они не сдавали, хотя страна находилась на грани голода и кризиса. Но она не боролась.

   Она умирала на его руках и он не понимал, что жизнь для нее была слишком тяжела. Лана была обычным воином в обычном легионе, но для него была всем. Еще одна жизнь ничего не значила. В длинном помещении лежали ряды воинов еще не мертвых, но уже не имеющих надежды. Разорванные тела, помятые латы и окровавленный пол — вид, угнетающий самых отважных.

   Лана была привлекательной, не высокой и очень худой девушкой. Веселая, душа компании она всегда была любимицей. Как вышло что превосходный боец, чудесный стрелок и гениальный стратег оказалась в самом неудобном положении для боя?

   Элементарно.

   Недолгая передышка в выматывающей войне данная обоим сторонам и немного смягчение жестких армейских правил дало воевавшим некую свободу, что и привело к некоторым недоразумениям.

   Сидевшая у костра компания в 12 человек перестала смеяться и притихла, увидев силуэт командира. Они выпивали и ели курицу, смеялись и рассказывали разные истории, но появление этой строгой женщины они замолчали и вгрызлись в свое мясо.

— Ну что вы, та история про дом была очень интересна! сего же вы замолчали? я тоже часть вашего общества!— все немного замешкались, ведь не могли представить командира в качестве друга.

   Была ясная, теплая весенняя ночь, все отдыхали и веселились. идеальное время для нападения, но никто не напал. Лана сидела в этой компании рядом со своим другом и молча, смотрела в землю, ощущая на себе взгляд командира.

— Вы веселитесь, не понимая, что время отдыха в любой момент может закончиться, когда на нас нападут! И сотни погибнут, не успев собраться! Неожиданность — самый хитрый ход!— она яростно смотрела на воинов, которые не понимали, в чем провинились и что сделали не так. Они потеряли много друзей, но все еще не относились к боям так серьезно, как того требовала командир. Она стояла еще пару мгновений, после чего развернулась и ушла к следующему костру, к следующей компании.

Повисло молчание. Каждый обдумывал сказанные только что слова и никто не понимал их значимости. Сейчас, они не знали горя, хотя еще пару дней назад многие из них потеряли близких людей.

   Люди Алькирии были устроены так. Они отчаянно сражались, гордо умирали и быстро забывали. Особенность народа, влияние магии или что либо еще— это не важно, ведь их страна умирала. Людей было более чем достаточно, Алькирия никогда не страдала нехваткой людей. Их было много, но они были слабы.

   Количество так не перешло в качество.

   Молчание нарушил рыжий парень который коротко хохотнул и подтолкнул сидящего рядом с ним, словно приглашая посмеяться с ним.

— Что смешного?— удивленно спросила Лана. Многие закивали показывая, что тоже удивленны таким его поведением.

— Наша командир заводная женщина, не правда ли?— кто-то еще засмеялся, но многие мрачно опустили головы.

   Никто не хотел себе такой судьбы, какой была «одарена» командир. Жизнь жестоко над ней поиздевалась, она уже не верила в судьбу или предназначение предначертанное человеку. На ее глазах свершилось слишком много ужасных вещей, что бы после них надеяться на лучшее. Она не могла иметь детей, что было уже немалой тяжестью для женщины. Ее биографию до конца не знал никто она, наверное, и сама не особо хотела вспоминать все пережитое. Получать раны не так тяжело как после копаться в них.

   Лана сильно обрадовалась, что вопреки своей усталости отработала стражу еще на прошлой неделе. Сторожевых башен было 12, на каждой по два человека, а значит на страже стояло всего 24 человека, но это была лишь первая часть стражи. 50 Человек патрулировал территорию северного штаба, 6 воинов стояли на колокольнях, 14 охраняли темницу всего с несколькими заключенными. Такая охрана никогда не проваливалась, стражи башен всегда предупреждали, колокольни звонили и услышать это было невозможно.

   Лана работала на колокольнях, и в прошлом месяце ей пришлось дважды звонить. Это были жестокие бойни, много тогда пролилось крови, тогда выкопали одну из самой глубокой общих могил, а книгу погибших пришлось обновить. Или завести новую, Лана в это не особо вникала.

   Жестокостью воины Алькирии не обладали, ловкостью тоже, но их было много, очень много. В легионе могли находиться около тысячи воинов, а армия делилась на несколько легионов. В свое время легион делился на несколько отрядов.

   Лана находилась в третей северной армии, голубом легионе, в гамма отряде.

   В альфу отряд направляли самых молодых и неопытных, только что пришедших на службу. Бета отряд специализировался на лучниках и арбалетчиках, то есть на стрелках. В гамме и дельте находилась просто пехота, а в эпсилоне была лишь тяжелая артиллерия.

   Никто не хотел попасть в альфа отряд, его всегда ставили на первые ряды, где напор был самый тяжелый. Их обучали и лишь когда воин из альфа проходил специальную подготовку, а потом и тест, его переводили в бету или гамму. Но не многие молодые воны выживали и после первой битвы. Тех кого переводили из альфы считались настоящими счастливчиками.

   Те кто сразу попадали в гамму или бету были выращены на специальных базах. Базах где их словно скотов, выращивали не давая понять жизнь, насладиться своим существованием. Их тренировали воинскому искусству и тайным, незаметным способам убийствам. Это все, что они могли делать, чем могли заниматься и что умели. Их нещадно тренировали до боли в костях, до состояния когда тренированные воины не могли идти или просто встать, с места где упали.

   Лана все это пережила издала школьные экзамены, после чего ее перенаправили в северную армию, сюда где она жила и была счаслива. Ведь другого она не знала.

   Их завозили на базы где срочно требовалась помощь, в места, что уже не имели надежду на победу. Превосходные мастера своего дела, они бились до смерти, громя и растаптывая своих врагов. Говорят, один такой воин стоил пяти обычных, но никто и не собирался это проверять. Их называли «кальтами» и воспитывали таких только в Алькирии. Они не были рабами, формально, но во время войны никто не свободен. Правительство распоряжалось людьми как было им угодно, так, что кальтов экспортировали в другие страны, продавая за неплохую цену, как самый обычный товар.

   Но, не смотря на это, их продавали в армию, как воинов, и они не были рабами.

   Конечно, у врагов тоже были такие «берсерки», их силу Лана не могла оценить.

   Лана зашла в здание где лежали раненые и спали еще живые. Она легла на свое место возле знакомых. Только ее голова коснулась «подушки» состоящую из свернутых вещей, она мгновенно заснула, провалившись в неспокойный сон, наполненный окровавленными картинками.

   Она спала долго, но просыпалась от каждого шороха. Пару раз зашли «надзиратели» следящие за порядком, но ничего не произошло, лишь пару уже умирающих скончались.

   Лана проснулась, подумав, что уже привыкла просыпаться рано, но когда об нее пару раз споткнулись, она подняла голову и увидела сильную метушню. Она вскочила и осмотрелась.

   Все бегали и многие кричали. Люди что падали быстро вскакивали, что бы их ни задавили или оставались лежать. И многие из них больше никогда не встали. Давка началась мгновенно, когда разбуженные люди повыскакивали из своих «постелей» и, не собрано хватаясь за оружие, неслись к выходам. Командир стояла снаружи и орала во все горло распределяя соотношение сил. Колокола звонили во всю и этот звон эхом отражался у Ланы в ушах, что создавало еще более напряженную атмосферу. Она схватила первый же попавшийся меч в руки, хотя в ножнах и имела свой.

   Но в такой войне оружия никогда не бывает много.

   Лана в толпе побежала за всеми и нарвалась прямо на командира, в глазах которой светилась неприкрытая ярость. Она злилась на воинов за неорганизованность и образованную толкучку, никто не понимал куда идти и на какие посты им становиться. Командир всегда пыталась поддерживать порядок в своей армии, но теперь людей охватил страх.

   Бешенный страх охватывал людей, поедал из нутрии и убивал. Медленно, но верно он убивал. От него люди сходили с ума, бегали, кричали. Командир схватила Лану и заорала

— Бери всех своих кальтов которых заметишь и быстро к шестой башне, с альфой! Что ты еще стоишь?!— она бешено орала и оттолкнула Лану в сторону. Та хотела возмутиться и что-то сказать, но поняла, что сейчас не лучшее время упрямиться.

   Она нашла еще пятерых своих, и все они во главе с ней рынулись за перенаправленной альфой к шестой башне.

— Что за черт?!— орали все кто шел за Ланной, но она и сама ничего не понимала, кроме одного и самого важного факта.

На них напали.

Хитро конечно, командир думала, что враги нападут вечером, когда все расслабились и успокоились, выпили и размякли. Но все не могло быть так ожидаемо.

   Бежав за толпой молодых и неотесанных воинов альфы, Лана уже видела множество воинов в серых латах бежавших им на встречу. Они были одеты в серо-черные латы и держали перед собой черные, овальные щиты с белыми гербами на них.

Армия Ланы тоже носила щиты, но квадратные, и латы у них были бордово— красные. Они на ходу доставали оружие, Лана отбросила зачем-то схваченный щит, который только сковывал движения, и первая бросилась на врагов.

   Звук колокол все еще был слышен, но уже словно отдаленно, он не стучал в ушах и не мешал, стал размеренным как метроном. Лана ударила, но не так как большинство воинов, которые нелепо махали оружием и рубали. Она грациозно с разворота ударила ровно в ребро кому-то, но удар получился скользящим и меч застрял в железных латах. Она резко дернула и вставила его еще раз в другое место. Все это заняло лишь секунды, она убила еще троих и продолжала с таким же темпом.

   Она видела, как воины погибали. Они падали и кричали, от боли, ужаса и страха. Это было поле смерти, где пока не останется никого из армии, никто не остановятся. Никто из кальтов не умер, но Лана видела, как знакомая упала, но продолжала биться, забывая про боль и усталость. Она ринулась к ней, замечая как над упавшей заносит меч враг. Отделаться от него было проще простого, ведь тот никак не ожидал нападения с боку. Девушка благодарно кивнула, но Лана уже отбывалась от двоих неплохо обученных бойцов, готовых бороться насмерть. Она ставила блоки и защищалась. Удары сыпались со всех сторон, и она просто не могла уловить хорошего момента для нападения.

   Ряды воинов редчали и Лана понимала как плачевно их положение.

   В бета и гамма отряде их расставляли, продумывали стратегию и нападали, помогая друг другу и ценя каждого человека. Но тут был не бой, это была резня. И столько крови лилась каждый раз, когда неорганизованные воины рвались в бой.

   На помощь Лане пришел ее давний друг, выросший с ней с самой базы где их и готовили вместе. Отбыл неожиданную атаку и, в свою очередь, сама атаковал. Все происходило так быстро, что когда уже мертвые воины пали на окровавленную землю она так и не поняла, что обязана жизнью этому парню.

   Он лишь слабо улыбнулся и снова осыпал врага ударами.

   Это продолжалось около семи минут. Воны просто падали не убитые, он не способные уже ни на что. Лана выбивалась из сил, постоянно теряла ритм и слабела с каждой секундой. А воины все умирали и умирали. Но казалось, противостоящих армий было ровно одинаково.

   Труднее всего Лане было держаться на ногах, когда так хотелось просто упасть. Она подумала, что вся ее жизнь была беспрерывным боем. Но боем за что? Она боролась всегда, везде и что? Ничему не научила ее война.

Словно какая-то сила тянула ее в бездну. Она улыбалась своим друзьям по отряду, смеялась, и шутила, но это маска. Маска, за которой она скрывала боль и кошмар. Ее воспитали как воина, вырастили и вбили в голову, что смыл ее жизни— эта самая война. Война, что была ее жизнью, и жизнь ее была этой войной.

И жизнь она тратила зря.

Наверняка, не зря ее учли не отвлекаться, ее учили собранности и внимательности. Но хотела ли они такой жизни? Короткий и точный удар, должен был лишить жизни еще одного воина.

Жаль этом воином оказалась Лана.

Черная пустошь... Короткая боль… Вечность.

Она лежала на его руках и умирала. Силы покидали ее, а она не останавливала их. Не боролась.

— Почему Лана?.. Почему?— шептал он прижимая ее к себе.

— Да потому что…— шепнула она.— да потому что бессмысленно… Просто нет смысла.— она закрыла глаза и тишина.

Его слезы капнули ей на лицо и в последние секунды ее жизни, когда она еще слышала мир вокруг, он прошептал.

— Но я люблю тебя…— и она улыбнулась.

Она чувствовала как медленно, но верно падает в холодные и мягкие объятья смерти, как та забирает ее с собой тут, от куда не возможно было вернуться.

Еще одна жизнь ничего не значила, но командор проходя меж рядами остановилась именно на ней.

— Хорошим она была воином.— глухо сказал та. — Хорошим воином, да слабым человеком.— Парень замер.

— Что?!— взревел он в ярости.— Она отдала жизнь за свою землю, боролась да самого конца! Вы не посмеете называть ее слабой!— командор усмехнулась.

— Она превосходный воин, и кто с эти поспорит, останется дураком! Но она не боролась до конца!— он глухо застонал.— Это слишком просто— умереть! Смерть не является оправданием! Усталость не повод сдаться, это не повод для смерти!

— Вы считаете умереть так легко?!

— Я знаю что смерть— это слишком легко. Это выбор слабых! Была бы она сильна, она бы осталась в этом аду.

Парень еще долго держал девушку на руках и смотрел на отдаляющуюся фигуру командира.

возможно та была права, но горе не давало разуму понять, что девушка сама того хотела. И ведь Лана и правда сдалась, она умерла.

Она не могла выжить, если не хотела жить.