Однажды выпадает такое утро, когда нигде ничего не болит, на душе легко и радостно, все возможно, и целый мир лишь ждет твоего шага, чтобы восторженно зааплодировать. Пожалуй, именно в эти минуты спинной мозг вспоминает, что, было время, из лопаток росли крылья. Хотя какие в наши годы крылья?
Во всяком случае, хочется запеть что-нибудь этакое, даже фривольное, сорвать по старой памяти цветок с охраняемой клумбы перед муниципалитетом и подарить его — увы, уже совершенно бескорыстно — первой попавшейся юной красавице. А еще лучше — помочь на улице пожилой женщине донести пакет с картофелем, вернуть все долги или добровольно уйти на пенсию, освободив место подающему надежды молодому коллеге…
Проверив пустой почтовый ящик, Семен Семенович заметил, что у него в запасе пятнадцать минут. Можно не толкаться в переполненном автобусе, а пройтись до работы пешком.
Выйдя из подъезда, он невольно приостановился. В высоком синем небе растворялось последнее облачко, мокрый после ночного дождя асфальт блестел на солнце, звонко чирикали воробьи, плескаясь в лужице.
Не торопясь, вдохнул он полной грудью, благостно улыбнулся и прямо перед собой увидел Жучку — дворового пса, откликающегося, впрочем, не на имя, а на запах съестного.
Жучка сидел у бордюрины и сосредоточенно выкусывал лапу.
— Меньшому брату привет! — шутливо помахал рукой Семен Семенович и наклонился потрепать его по загривку.
Пес резко отскочил.
— Ты чего? — удивился Семен Семенович. — Я же только погладить.
Меньшой брат глядел недоверчиво и настороженно.
— Не бойся, дурашка, — ласково убеждал Семен Семенович, медленно подвигаясь к нему.
С той же скоростью пес отступал вдоль дома.
— Нипочем не подпустит, — вмешалась одинокая бабка Калерия. — От тебя ж, Семеныч, сивухой разит, а Жучка у нас сознательная, брезгующая.
Семен Семенович смолчал, хотя и не пил вот уже три года. Спорить с бабкой Кавалерией — все равно что, надев парадный костюм, плевать против порывистого ветра.
Заметив, однако, заинтересованное оживление на скамейках, он попытался сделать вид, что ничего не происходит, просто надо человеку в ту сторону, а что Жучка под ногами маневрирует — ну так это ее собачье дело.
Так они и двигались друг за другом, все быстрее и быстрее.
— Нет, Семен, бесполезно, — сочувственно помотал лысой головой дед Трофим, уже ожидающий за доминошным столиком партнеров. — Надо было заранее прикормить.
Семен Семенович начал осознавать весь идиотизм своего положения. С одной стороны, сдалась ему эта псина. А с другой — смеяться ведь станут: даже, мол, собаки проходимцу такому не доверяют.
— Стой, блохастый! — шипел он, ускоряя шаги.
Но пес был начеку: оглянувшись через плечо, перешел на собачью рысь.
— Держи, — засвистал Витька, малолетний хулиган из второго подъезда, — в подвал уйдет!
Нервы Семена Семеновича не выдержали. В длинном прыжке, приземляясь на живот, ухватил он пса за задние ноги.
В один разноголосый рев слились: визг Жучки, вой укушенного Семена Семеновича и ропот осуждения.
Семен Семенович лежал в луже, в двух шагах от него, злобно тявкая, пес имитировал нападение, сверху нависала возмущенная общественность.
— Пожилой человек, а что вытворяет.
— Никакой жалости у людей, бедная Жучка!
— А хвастался, что пить бросил.
— Детей уберите, — влезла в круг бабка Калерия, — разлагает ведь.
Семен Семенович закрыл глаза и поклялся себе, что не встанет, пока все не разойдутся…
На работе он получил выговор за опоздание, а вечером, когда в сумерках крался к дому, на дверях подъезда наткнулся на объявление, приглашающее членов ТСЖ на субботнее собрание. В повестке дня значился разбор его антиобщественного поведения и две лекции: о любви к животным и личном примере в воспитании детей.
: Так же очень достойная женщина
Все сообщения мини-чата
Регистрация
Забыли свой пароль?
