Евлампия — Спирт, спорт, спрайт. Предыстория. первая часть.

   Да, маленькая черная точка, имеющая форму и цвет среднестатистической черной точки, ни чем не примечательная, вся такая еле заметная, в общем самая обычная черная точка шла бы себе и шла, постепенно приближаясь к кактусу с одним глазом, который до этого был полным безумцем, имеющим личные или политические соображения стать одноглазым кактусом. И вот эта бы точка приближалась бы и приближалась, постоянно трансформируясь в глазах, ой простите, в глазу одноглазого кактуса, который имел свои политические соображения по поводу всего в этом мире, в том числе и по поводу точки. И кактус бы понимал, что точка приближающаяся к нему, уже не простая среднестатистическая точка, имеющая форму и цвет обычной черной точки, со всей своей чернотой и обычностью, какая только бывает у ни чем непримечательных черных точек, а самая настоящая трансформирующаяся черная точка, которая уже и не такая уж черная и вообще не точка, а какая-то непонятная штуковина, постоянно движущаяся навстречу кактусу.

   Мы можем себе только представить, какие противоречивые чувства возникали у кактуса, который некогда был полнейшим безумцем с политическими и личными соображениями, и который ни как, будучи кактусом, не мог предположить существование трансформирующейся черной точки под гибельным солнцем пустыни.

   Точка непрестанно трансформировалась и трансформировалась все сильней и сильней по мере приближения, а затем, обретя вполне подходящую для пустыни форму, прекратила свои превращения, но продолжила приближаться. И тут бы кактус, которого на самом деле и не было, потому что не бывает настолько полных безумцев, что бы по собственному желанию стать одноглазым кактусом с политическими предпочтениями, да и вообще, увидел бы идущего навстречу верблюда.

   На самом деле это был не просто какой-нибудь себе идущий верблюд, это был торговый караван, состоящий из одного верблюда, осуществляющий поставку самой лучшей какавеллы из пункта А в пункт Б, через бескрайнюю песочницу. Да! И верблюд, собственно говоря, был не совсем обычным, и если бы кактус действительно стоял у самого горизонта, то верблюд непременно бы отвесил ему глубокий поклон и поинтересовался курсом валют на нынешний день, и кактусу было бы очень приятно.

   Но кактуса не было и верблюд просто шел и шел себе сочиняя на ходу стихи и периодически оглядываясь на мешки с какавеллой, привязанные между горбами. Как и кактус, наш верблюд тоже имел свои политические представления и даже состоял в партии, правда какой именно ему было не важно, главное чтобы не либеральной. И паспорт у него имелся, красненький такой, с печатью СССР, где черным по белому было напечатано: " Верблюд Евграф Борщевский, гражданин советского союза и т.д. и т.п. И шел он очень статно, словно венский вальс танцевал, а все потому, что работа у него была важная, чем он очень гордился и считал себя самым счастливым верблюдом на свете.

   — Рифмующим верблюдом я весь век, — запел верблюд— Взбираюсь по ступеням эволюции...ой,— остановился он оглядываясь. Откуда-то, по всей видимости, с запада, пронесся легкий ветерок продев из одного уха в другое тихое далекое журчание холодной воды, и Евграфу стало даже как-то удивительно: сколько раз он уже пересекал пустыню из пункта А в пункт Б, но не разу еще не встречал по пути ни одного водного источника, да и откуда ему было взяться-то? — Шизофрения— подумал Евграф,— это мост над пропастью гениальности,— и продолжил петь,— Как настоящий человек, от эксгумации, до экзекуции.... и остановился....

—"И остановился"— произнес он вслух, потому что и правда остановился, ибо тот же самый ветер вновь потревожил чуткий верблюжий слух.

   — Да что же это такое!! Не ужели же я сбился с пути? — восторженно произнес он, потому что перед его глазами, сверкая всеми цветами радуги, аппетитно виляя бедрами загорелых пальм, предстал трепещущий оазис...

    Так так так... по всей видимости, дорогие мои читатели, случилось чудо. Евграф хорошо знал дорогу, так же он знал свои ориентиры, одним из которых был несуществующий одноглазый кактус, который ни как не мог существовать, ибо нет на земле таких безумцев, которые по личным или политическим соображениям...в общем вы поняли! И конечно же Евграф, как и всегда прошел мимо, не отвесив ни какого поклона, потому что не имел привычек здороваться с несуществующими кактусами. И видимо именно этот факт послужил всему виной. Ведь будь вы кактусом, не важно существующим или нет, вы бы несомненно обиделись на непочтительного верблюда, который столько раз проходя мимо, так и не соизволил отдать вам честь, захотелось ли бы вам вновь и вновь возникать на своем месте, только для того, что бы верблюд не заблудился в бескрайней пустыне? Может быть и захотелось, но вот нашему кактусу, по своим личным или политическим соображениям, все это изрядно надоело, и он возьми да и возникни на каком нибудь другом месте.

    И возможно, кактус опираясь на свои политические соображения, а так же на теорию вероятности размышлял следующим образом: что такое верблюд? Верблюд — это средство доставки какавеллы из пункта А в пункт Б, а следовательно, раз он средство доставки, значит он будет поставлять какавеллу согласно графику. Зачем? По всей вероятности, либо верблюда создали специально для такой работы, либо в пункте Б очень нужна какавелла, как раз потому что в пункте А ее слишком много, либо сам верблюд очень любит этот самый продукт и получает некую долю от работы.

   Цель: избавиться от верблюда!

   Поскольку я всего лишь кактус, которого не существует, у меня не так то много вариантов действий для решения этого вопроса. Если верблюд создан для поставки какавеллы, что я могу сделать? Для меня это слишком сложно, тем более, что я не в силах спорить с самим создателем, значит этот вариант отпадает. Далее, если причина в том что пункт Б нуждается в какавелле, как раз потому что в пункте А ее слишком много, значит тут задействованы равнодействующие силы, и мешать им выполнять свою работу я тоже не могу. Опять не то. Остается третье, верблюд любит какавеллу, но у него ее нет, что ж... с этим я могу что-нибудь поделать.

    Сейчас я вам всё объясню. Поскольку кактус был несуществующим, это давало ему прекрасную способность несуществовать повсюду, хоть в Альпах, хоть в музее исторических искусств, хоть у вас дома под кроватью. Советую вам прямо сейчас хорошенько осмотреться, ведь несуществующий кактус может быть совсем близко, на расстоянии вытянутой руки. Будьте пожалуйста внимательнее, он не любит, когда кто-либо проходит сквозь него, или тычет пальцем прямо в глаз!

   Так вот, эта самая способность несуществовать везде, где ему только захочется, помогла узнать, где по близости есть неиссякаемый источник сладострастненькой какавеллы. А уж возникнуть в каком-нибудь другом месте, поблизости этого источника, кактусу не составило и труда.

    Верблюд прыгал от счастья! А длинноногие, тонкобедрые пальмы изнемогали под тяжестью грузных кокосов, в которых находилось самое прекрасное вещество на всей планете — какавелла сладострастная. Конечно, существует еще несколько разновидностей какавеллы, о которых следовало бы поподробнее рассказать.

   И так, какавелла из коры дуба, самый низкий и слабый сорт, к тому же она ужасна на вкус,а так же вызывает кровоточивость десен и несварение желудка; более приятный сорт какавеллы находится в миндальной стружке, приготовленной по особой технологии трения миндаля об обычную кухонную терку, причем следует заметить, что в самом миндале какавеллы нет и быть не может. Самый распространенный сорт какавеллы добывают из какао бобов, ее еще называют истинной какавеллой, но при изготовлении шоколада она теряет свои свойства, а употреблять ее в чистом виде очень не очень приятно. И вот, последний и самый высший сорт — какавелла сладострастная, содержится в кокосах и чаще всего продается в виде кокосовой стружки или коко-порошка. Ученые, занимающиеся изучением этого продукта с помощью древней науки, под названием какалогия, установили, что в двух молодых кокосах доза какавеллы настолько превышает норму, что можно потерять связь с действительностью на грани реальности и попасть в мир состоящий из тонкого слоя верхней коры мозга, который по ступенькам или винтовой лестнице до мозжечка, приводит какавельщика к двери в иные слои мироздания или мироиздания. Там, у окна проверки документов вам на выбор предлагают жвачку или погладить слона, и если выбрать слона, то он непременно будет очень рад, потому что чаще всего путники выбирают жвачку, за что слон предлагает выбравшему взобраться на толстую спину для более близкого знакомства. Вот тут-то и поджидает нашего путника самое интересное.