Евлампия — Другая жизнь

Дребезжит во все стекла, только в спальне моей

Вместо тюля ажурного квадрат Казимира

И безглазые куклы холодных теней.

Из дешевых колонок поют океаны,

Где свинцовые чайки кричат от жары.

А по ржавым каналам из грязного крана

Заоконные стонут миры.

Им так хочется всем завладеть и проверить,

Соблюден ли обычный режим естества!

Шлют с утра телеграммы и долбятся в двери...

Нет, увольте, я год как мертва.

Вечерами на кухне зажечь олибанум,

Согревая в руках мастихин...

Что по радио крутят? — Кармину Бурану!

На любые мои стихи!

(он обычно на крыше сидит до рассвета

и приходит ко мне в сентябре.

все угасло и память из старого света,

лишь осталась тоска по Монтре)

Но однажды внезапное утро, как мячик,

В восемь тридцать разбило окно,

Жадным, бешеным воплем:" Что это все значит?"

(только что может значить оно?)

Разорвав Казимира, потребовав тапочки,

Приказало дать четкий ответ.

И посыпались бедные мертвые ласточки

С потолка, видя солнечный свет.

Прибежали ученые, тайной плененные,

И редактор газеты " Алло".

"Там до селе незнамое, неопределенное!

Там, представьте себе, НЛО!"

Засыпали вопросами снова и снова,

Присылали экспертов с Москвы...

"господа нехорошие, что тут такого?

господа, вы ведь тоже мертвы!"