Ветер в вершинах деревьев усталых
Пел колыбельную старой сирени.
Ты мне вчера осторожно сказала,
Что даже не знаешь, и что со мной делать.
Твой голос дрожал чуть простуженной ноткой.
И то ли от солнца, а то ль от меня,
Ты, пряча глаза, говорила мне что-то,
Грустней и милей становясь день от дня.
И в раннее утро, подернутый дымкой
И цветом черемухи, спал городок.
Мелькала машины, витрины, картинки,
Задорный в глазах твоих тлел огонек.
Ну что говорить, как тебе объяснять,
Слова, что сковали упрямую душу?
Ах, если б обнять тебя, просто обнять!
Да что там обнять, ты хотя бы послушай!
Поверишь — возьму, увезу далеко,
Создам тебе сказку горячего лета.
А ты, чуть сощурясь глядишь в молоко,
Разлитое всюду черемухи цветом...
То робко прервешь разговор, мной начатый,
Глаза отведешь, покраснея немного.
То быстро мне сажешь :"Ты слышишь, не надо..." —
Скорее сердито, а может и строго.
Лукавая, дерзкая, знаю же нравится
Ловить на себе мои взгляды горящие.
Сама понимаешь — играешь и дразнишься.
Когда ты ПРОСТАЯ, когда НАСТОЯЩАЯ?
Быть может, когда на черемухе белой
Твой грустью подернутый взгляд остановится...
И ты вдруг посмотришь так робко, несмело,
Как будто уже ничего не исполнится...