Изворотливыми тропинками выложены твои обещания. Все они, до единой, дружно стремятся вверх. Преследуя цель — избежать едко-колючей и цепкой проволоки прощания,— спешно выкладываешь конструктором сломанным во тьму свой наигранный смех.
Бездумно обходишь ядовитое будущее, нашу реальность, пародируя в планах своих невинный апрель. Трата времени на меня — пустая формальность, все пройдёт, все растает и попрощается, не успеет свое спеть капель.
Строим планы из воздуха, но забыли, мой милый друг,
один пункт, надписанный рядом мелко, учесть: примесь газа смертельного как повод забыть, как главный недуг, как долгодействующая и беспощадная всех пунктов до этого смерть.
Плеваться припадками недосказанной нежности, обжигая безрассудно проблемы, нарастающие дождевыми тучами. Ты сначала, всех забывая, клянешься в безукоризненной честности, после ставя гнусный капкан на мои сомнения в ожидании подходящего случая.
Стоять у подножия жилистой недомолвки и терять тот клубок, что привёл когда-то к робкой надежде. Подбирать, пот роняя, там же жалкие фарфора осколки, и пытаться отчаянно склеить их воедино, как прежде.
Спешишь постучаться настойчиво во всевозможные двери, небрежно ввалиться куда — нибудь, пригреться у очага. При наличии глупого и беззащитного чудес преддверия, будущее не щадит ошибок в неотличии правды от миража.
Так наивно пытаешься вставить несуществующий паззл в старинную фоторамку, прибегаешь к обману, изменению формы самих же исконных частей. Так увлёкся, что не заметил пропажи пары-тройки деталек, необходимых для завершения воспеваемых тобой же идей.
Сонм облаков обещаний грезит обрушиться на землю без всякой колкости, все тропинки слов твоих я вдыхаю на вкус, //как душистый май.// Все они, безусловно, летят на скорости света к разверзшейся равнодушия пропасти.
Знаешь, друг,в таком случае — лучше просто не обещай.