Подождите...
Николай Николаич : всем рекомендую к прослушиванию) |
Николай Николаич : Гавнида |
Николай Николаич : исполнители и песни того периода оч хорошо тролятся ансамблем |
Николай Николаич : вторая половина 80х прошлого века) |
Николай Николаич : а там типа роцк) |
Николай Николаич : я думал там все как дымооок |
Николай Николаич : я послушал |
Николай Николаич : ааа сорян |
Николай Николаич : как говорил мой дед — со старыми дырками)) |
Николай Николаич : ну как новый...)) |
Николай Николаич : у него там новый "дымок" вышел |
Николай Николаич : чего виталю не комментируете? |
Николай Николаич : чего вы к чайнику привязались?) |
Придворный Шут : Ого! Меня косплеят! Таки ходят и лелеют! Тады может лучше сразу водки? |
Хелла Черноушева : Все здесь были |
Ленка : Все в чате;).. |
Николай Николаич : (косплею Шута) |
Николай Николаич : Привет Авторнетия! |
ГлупаядевочкаАня : Так что тут еще вопрос кто кого |
ГлупаядевочкаАня : Он сам кого хочешь преследут , даже манию |
|
Что почитать сегодня
Авторизуйтесь на сайте, чтобы получить свой собственный список, что почитать сегодня+1
Подождите...
ЧАТ
ВХОД
- ВХОД
- ЧАТ
- +1
Четверостишие 1.
Лирический герой, в дальнейшем — девушка, которая находится в измененном и неадекватном для себя состоянии, готова к решительным переменам в своей жизни, и по всей видимости жизни молодого человека. Хочет убить, отключив его от аппарата искусственного жизнеобеспечения. Про аппарат, в стихе не сказано, и это лишь мои субъективные ассоциации от прочтения первого четверостишья. Возможно она выкинет тело находящееся по какой либо причине в отключке за борт тихоокеанского судна и потеряет. А может быть она слепая, и ориентируется за молодым человеком по слуху, но чувствует что глохнет, и этот день — последний, когда она слышит. Боится. Но может быть молодой человек сознательный, и не бросит ее в такой горе…. Не понятно. Я думаю, что здесь все таки об аппарате жизнеобеспечения говорится и тумблере питания.
Четверостишие 2.
По сути — укрепление позиции в первых четырех строках, но в несколько ином ракурсе, новым, не озвученным ранее взглядом на предопределенность кармы и твердость характера. “Я сегодня точно не заплачу…”, но “Я должна мечту лишь отпустить”…. Хочется плакать. Ведь насколько я понял, мечта — это человек, любимый человек. Красиво, романтично и гуманно. “Свободу человеку! Долой кандалы рабства!” — кричат седьмая и восьмая строчки. “Смирись! Не рыпайся!” — нашептывают пятая и шестая, вступая в диссонанс с седьмой и восьмой, усиливая драматизм первого четверостишия.
Четверостишие 3.
Опускаются руки, отвисает челюсть и капает слюна у меня — любви то и не было! “Иди ты на…! Че я ваще, а? Ты хто? Свободен!” — говорит третье четверостишье, успокаивая девушку и повергая меня в легкое уныние с последующим маниакально-деперссивным психозом, если в следующем четверостишие не произойдет что-то радикально не похожее на это. Похоже, что девушка была лишь медсестрой, которой казалось немножко жалко бедолагу. А ей позвонил на мобильник ее бой-френд, и про жалость она забыла. Почти забыла — я так надеюсь.
Четверостишие 4.
“Пришло время жизни не простой…”, для тебя мой милый, а именно в Аду, на том свете — ехидно улыбаясь, говорит 13 строка стихотворения.
Последние 3 строчки, лишь фрагмент текста из какой-то популярной песенки, услышанной девушкой по радиоприемнику, работающему в палате. От этой песенки девушке все ясно, на душе хорошо и понятно. Капец чуваку — тумблер выключен.
P.S. Интересно было почитать, но огорчили вы меня. Пойду, покурю на балконе, а потом повешусь или напьюсь. Хотя, может быть в туалет схожу