Ветальь — Девочка с абрикосами

встретив Вас в дымке дынь, абрикосов;

средь толпы суетящихся тел

нас столкнула планида нос к носу.

Мой арбуз Вам на ногу упал.

От стыда я зачем-то стал бледным.

Павильон "Фрукты" (кто б угадал?)

Вам не чужд, как и нам — простым смерДным.

Весь в обрывках Татьяны письма,

я мычу, в горле шок закорючкой.

Я от Ваших ролей без ума!

И ночами строчу на Вас ручкой.

Все стишки о коварстве судьбы

графомана, душнилы и лоха,

скажем так — откровенно слабы

от того, что учился я плохо, —

некорректно глаголы спрягал,

абы как юзал деепричастья;

орфограмм в голове лютый свал

без понятия и без участья.

То ли дело — Иконою быть!

Не чета неучу-борзописцу,

умудрившемуся полюбить

Величайшую В Мире Актрису.

Вы же — перл, чистоты монолит!

Свет с экрана Ваш гений всем дарит.

У Серова Вы с персиками,

у Пикассо, конечно, на шаре.

Вы, как Фанни Ардан у Трюффо,

у Бессона — Лилу в "Элементе" —

ангел всех сразу правильных форм,

навсегда, на века и в моменте.

Вот стою я, разинувши рот,

без арбуза и бледный, как стенка,

через миг лягу грудью на дот,

перед смертью смотрю на коленки.

А чуть ниже прекрасных колен, —

чтоб я сдох, забери меня, леший, —

Кристиан — мать его(!) — Лабутен

нахлебался арбузного фреша.

А из спелых, желанных мной губ

начинает течь сладостный голос.

Как у Пабло — присевший на куб,

я в прострации, аж стынет волос.

В третий раз уж обильно вспотел,

к спазму в горле и мысли протухли...

"Ты, крестьянин, с утра уху ел?

Знай — ты встрял капитально за туфли.

В сумку нужно ложить — я скажу.

Ты ж в руках прёшь, кусок недоумка!

Ложат все и я тоже ложу,

для того и придумана сумка.

Я проблем изи нагромоздю,

ты дерьмо будешь жрать, как повидло.

Кто я — знаешь? Звезда! И звездю.

А ты просто колхозное быдло.

Ты свали. И пасись на лугу,

жуй солому, отсталое пони.

Тебя нужные люди найдут,

тебе важные люди позвОнят".

Полшажка от Небес к шапито.

Средь укропа рассыпался гений.

Что осталось — уселось в авто

и умчало в зелёном Каене.

Я убит был в упор наповал,

на глазах умерла Нефертити.

Блымал молча я и обтекал,

не успев даже кинуть "Простите!"

Я — раздавленный пони в пальто,

атакованный уймой вопросов.

Ваших персиков абрис и то

на поверку — кило абрикосов.

_ _ _