Пина Ветринская — Эмили Дикинсон

Аромат ириски,

Чернильные пятна на желтых страницах...

Жасмин и гиацинт,

Лепестки и гербарий.

Города на бумаге,

Их звуки и смыслы,

Строчка за строчкой

Для нее целый дом.

За закрытою дверью

Ее сад и уголок.

Она пишет и пишет,

Оставляя следы на клочках бумаги,

Пропитанных мукой, корицей и медом.

Сохранить бы мысль на запахе прошлом.

Мы торопим время,

Пристально смотря на часы.

Секунда тянется за секундой.

Время не поторопить, смотря на него,

Но взгляд так и тянется к стрелке алой.

Возможно, она хочет знать,

Хочет быть уверенной в нашем решении:

Повергнуть текущее время в забытье.

Одиночество для нее не порок,

А лишь норма существования,

Где только братья и сестры,

Да старая мать знают толк

В ее мире, саду и призвании.

Жаль лишь публикаций не желала она.

Стихи ее были скрыты в ящике стола

И отправлялись к чужим рукам по порыву душевному

В надежде, что адресат вскроет замок ее смыслов и чувств.

Так прошли года.

Иссохший сад не поведает нам о ней,

Но стихи на обертке да цветы меж листами

Хранятся сами и хранят многое о ней.