Alexandre — Мама

Я к Ней, спотыкаясь, пришел:

«Скажите, что сделать мне Маме —

И стало бы ей хорошо?

Мама страдает и плачет,

Хотя ей по жизни везет,

Но только одна лишь удача

Душе ничего не дает.

Ей муж — не богатый, не бедный,

Ребенок — не добрый, не злой,

И счастье семейное крепнет,

И беды идут стороной…

Но муки, что видно по слезам,

Терзают опять и опять,

Как будто чьи-то угрозы

Ее заставляют рыдать.

Когда над постелью склонится

Укроет меня одеялом,

Согнется под каплей ресница,

И Мама вздохнет устало,

А сынок, что не видит вовсе,

Протянет руку вперед:

«Мама, мамуля, не бойся…»,

И слезу рукою смахнет…

Скажите мне, Ведьма, что делать?

Как излечить ее хворь?

Чтобы душа ее пела!

Чтобы ушла ее боль!..»

Скрыта во тьме моих глаз —

Видно едва лишь пятно –

В хибарке, где негде упасть,

Ведьма казалась мне сном.

«У меня есть немного монет,

Я душу могу Вам продать:

Не говорите мне «нет» —

Мама не может страдать»

«Ты любящий сын, Человек, —

Со скрипом ответила тень, —

Другой бы желал себе век,

А ты все успеешь за день…

Другой бы мечтал стать царем,

Не зная, что он уже раб,

Что есть червоточинка в нем,

А ты быть простым просто рад…

Ты счастье свое отдаешь

Тому, кто тебя родила,

И жизнь ты не ценишь ни в грош…

Но воля твоя как скала?»

«Она же меня воспитала,

Растила, терпела… смогла!

Ты правильно, Ведьма, сказала:

Мама меня родила!

И воля… при чем же тут воля?

Любовь мною движет одна.

Жажду я взять ее горе,

Чтоб не страдала она!»

«Понятно твое мне стремление –

Но я не могу здесь помочь…»

В глазах заиграли тени…

«…Всего лишь природы дочь,

И силы, что властны над духом,

Я не могу подчинить…

Может быть, боль чуть притухнет…

Тебе остается любить…»

«Скажи мне, старуха, откуда

Берутся такие страдания…

Поверь, они больше не будут

Душу и сердце ранить!»

«Страдания идут от тебя, —

Ведьма притронулась к векам, —

Глаза твои вечно спят,

Тебе не поможет и лекарь…»

Я уходил, не прощаясь,

Сбивая мебель с пути.

Смерть не страшна… как и старость —

Страшнее слабость любви.

Зачем же страдаешь ты, Мама?

Зачем же терзаешься ты?

Я мечтаю, что зрячим стану,

Но моими пусть будут мечты!..

Я упал — удар о затылок,

С трудом, чуть шатаясь, встал.

Тело от боли взвыло…

Будь проклята слепота!

Будь проклято это солнце,

Что не может пробиться сквозь тьму,

Что не может с нею бороться.

Мне бороться с ней одному.

***

Я склонился тихо над Мамой,

Спит в кровати, не дождалась,

И отчетливо вижу рану,

Что имеет над нею власть.

Пусть слепец, но я вижу слезы –

Щеки горечью обожжет,

Вижу жалость, что в мелких дозах

Сердце Мамы на части рвет.

Ты не бойся, — я повторяю

Про себя словно мантру слова, —

Ты не бойся, не бойся. Я знаю,

Что я счастлив, пока ты жива.

Я готов оставаться незрячим

Не увиденный мир отпустить,

Я люблю тебя, Мама, и значит:

Не увидеть, а главное — жить.

Я склонился устало над Мамой,

Прикоснулся устами к челу,

Сжал — «Крепись!» — ее руки руками…

Незаметно и сам я уснул…

И сквозь сон ощутил поцелуи,

Покрывали что веки мои,

Страшно жаркие как Везувий…

Я взглянул — это Мама стоит…

Я взглянул и увидел морщины,

Обрамленные сединой,

А еще — гордый взгляд на сына,

Взгляд ее, что любуется мной.

Я прозрел от любви материнской,

От страданий ее за меня.

Ласка мамы не может не литься

Божьим светом, не исцелять.

Я прозрел, и я смог написать

То, чего не сказать и словами,

Хотя стоило бы сказать —

«Я люблю тебя!» — своей Маме.