Viktor — Паучок

Первыми пришли сам Дед и сопровождающая его женщина неопределенного возраста, очень приятная и, судя по всему, уютная в домашних делах. Хозяин квартиры, еще молодой и симпатичный парень с быстрым и живым взглядом, моментально это прочувствовал, помог раздеться гостям и провел даму на кухню, где приличия ради провел некоторое время, необходимое для краткого ознакомления дамы с плитой, местом нахождения чайника, чашками и специально купленным для этого события чаем и сахаром, после чего быстро слинял в Большую комнату.

В принципе, квартира состояла из двух комнат, Гостиной — т.е. Большой, и Спальной — т.е. Поменьше, между которыми находился длинный Коридор, почти квадратная — 2 на 3 — Кухня, ну и, естественно, некоторые другие современные удобства. Сегодня вечером Квартира вместе с Хозяином собиралась принимать гостей, человек так от десяти до пятнадцати с хвостиком, т.е. с ребятенками, и весь день в доме происходила уборка, чистка, мытие полов и другие крайне редкие мероприятия. Однако, поскольку главные события должны были происходить в Большой комнате, ей и было уделено больше всего внимания, особенно в плане размещения максимального количества людей на минимальной площади — и в итоге небольшой журнальный столик к вечеру окружали нестройный ряд разнокалиберных стульев, два одинаковых кресла и также два мощных матраца от спального комплекта “Дружба.”    

Дед, небольшой и бодренький старичок, плавно и вежливо осматривал Гостиную, в чем-то поддакивал сам себе и, увидев Хозяина, ласково улыбнулся ему и добро сказал:

— А и хорошо тут у вас! — Затем, устроившись на самом неказистом стуле, радостно спросил:

— И как же вы тут управляетесь, не скушно разве одному?

Хозяин в двух словах рассказал свою судьбу и добавил, что кроме него в квартире есть еще одно живое существо, с виду насекомое, но, если присмотреться, то довольно странное — этакий маленький, с пуговичку, мохнатый паучок, абсолютно не похожий на своих страшненьких, голоногих сородичей-пауков. Попал он в сюда тоже довольно странно, поздним дождливым вечером — в открытой форточке на длинной, хиленькой паутинке болталось что-то непонятное, и из теплой компании, что обитала на кухне, некая задумчивая девушка на секунду вернувшись из глубин своего внутреннего мира предложила божьему страннику теплую ладошку на которую тот с благодарностью упал согрелся и куда-то неторопливо ушуршал оставив свою спасительницу на секунду в некотором недоумении, после чего она вновь нырнула в себя. Позже Хозяин обнаружил насекомого гостя между потолком и книжными полками, висящим, похоже, на той же тоненькой паутинке, и при внимательном осмотре было обнаружено, что ничего нового и полезного для собственного жизнеобеспечения паучком сплетено не было, хотя со временем он несколько, на внешний вид, поправился.    

Дед хотел было прокомментировать информацию как вдруг прозвенел дверной звонок на кухне что-то грохнулось и где-то далеко-далеко сиреной промчалась карета Скорой Помощи...        

    Тут надо сказать, в чем, собственно дело и по какому поводу именно в эту Квартиру сегодня стремились разные и незнакомые люди. Некоторое время назад к Хозяину подошла Коллега по работе и секретным голосом спросила, можно ли у него дома встретиться с оч-ч-ень интересным человеком, народным целителем и чуть ли не современным колдуном, владеющим секретами белой магии. Про черную магию ничего сказано не было, и Хозяин, недолго думая, согласился, поскольку сам увлекался парапсихологией и интересовался всякого рода отклонениями от обычной психики. В миру современного колдуна звали, скажем, Александром Семеновичем, а в потустороннем мире исключительно “Дедом”, и история, которую он про себя рассказал, в самом деле была необычайно интересна и привлекательна. Но об этом несколько позже, поскольку как раз сейчас стали собираться гости.

Второй порцией явилась маленькая и энергичная мамаша с великовозрастным сынком, за которым она вроде бы и не смотрела, но в тоже время прекрасно знала, где ее ребенок, что он сейчас делает и можно ли ему это самое делать. Затем коридор оккупировали три подружки — хохотушки, даже желание держать себя прилично вызывало у них локальные приступы неудержимого, еле сдерживаемого смеха, и только прибытие нового народа смогло сдержать смешливое наводнение. Тем временем в комнату проследовали: парочка степенных старушек, молодой человек с молчаливой и симпатичной девушкой, прибыла организаторша, т.е. Коллега Хозяина по Работе, и немедленно ускорила процесс подачи чая в Гостиную, ворвалась компания знакомых Хозяина, на которых было строго шикнуто и компания, как ни странно, подчинилась, и тоже начала чинно таскать опостылевший чай в одну сторону, а пустые чашки в другую.

Самое интересное, что Дед все это время с удивительной симпатией и той же ласковой улыбкой наблюдал за этим муравейником, со всеми здоровался и всем кивал, не получая взамен ни грамма внимания, что, впрочем, его ничуть не обижало, даже, скорей, забавляло. Иддилия закончилась, пока кто-то не спросил, когда же появится этот знаменательный человек, и тут в кухне опять что-то упало и в Гостиную принеслась сопровождающая Деда дама и все стало на свои места и Дед начал свой удивительный рассказ:

— ...Дедом меня стали прозывать, когда мне было всего четыре года, я был обыкновенным сопливым мальчуганом, склонным к шалостям и проказам, получал законные шлепки по попе от папы — тракториста и мамы — заслуженной доярки. Единственным отклонением в нашей семье была бабка, которую побаивалась вся деревня, да что там деревня — вся область, наверное. Про бабку шепотом друг другу рассказывали, что она может кого угодно заговорить до смерти, или наоборот, вылечить любую болезнь, в зависимости от заказа, сглазить любовников и снять любые наговоры, хотя для меня она была обыкновенной бабушкой и любила она меня особой, мудрой любовью, да я и не понимал тогда, что значит “колдун”, “ведьма” и т. д.

Так вот эта самая бабка собралась помирать, мое время кончилось, сказала она родственникам, и вся деревня замерла в ожидании этого события. Однако что-то у бабули не заладилось, хотя она честно лежала на скамье во всем чистом и новом, ложе окружали ревущие подруги и горящие свечи. Прошло два дня, подружки постепенно разбрелись по заброшенным было хозяйствам, с ощущением, что их надули, новые же свечи в целях экономии покупать пока не стали. Странность ситуации была в том, что бабка никогда не обманывала, она была слишком сильной личностью для такой мелочной ерунды, и деревенские знатоки даже несколько запаниковали, пока соседский колдун не пояснил, что не может она “уйти,” не передав своего “знания” какому-нибудь близкому родственнику, подходящему для этого, что называется, наследства. А с родственниками у бабки были отношения не очень-то, поскольку она имела привычку говорить все, что она о них думает, т. е., по ее мнению, толковых посреди последних было маловато.

И вот в этот самый ответственный момент я случайно, в погоне за наглым котенком, оказался на бабкиной половине, и бабка, увидав меня, вдруг зашевелилась и поманила меня к себе. Я опасливо подошел, потому как больно уж неживой она выглядела , бабка же положила сморщенную руку мне на голову, что-то прошептала и отдала богу душу...    

Похоронить бабку удалось только с третьего раза, поскольку каждый раз, когда процессия приближалась к кладбищу, бабуля оживала и начинала проявлять признаки жизни, что-то опять мешало ей окончательно успокоиться. Деревня опять было запаниковала, но тут снова вмешался соседский колдун, подсказавший, что в доме, где лежал гроб с очередной раз помершей бабулей, надо открыть все двери, окна, чуть ли не крышу снять для того, чтобы душа умершей, полностью отработав свою карму, смогла спокойно “унестись на небеса.” Так оно и вышло, причем похороны ознаменовались необычайно сильной песчаной бурей, бурый песок занес почти половину деревни, изрядно напугав жителей, и долго еще по округе гуляли слухи о странном событии, со временем превратившиеся в легенду.    

Меня, конечно, тогда как-то не особо волновали эти подробности, потому как детей, слава богу, не посвящали в подробности человеческого бытия, и я , как и все мои погодки, радостно погружался в таинства огромного, окружающего нас мира, бегал вместе со всеми босиком по теплой земле, лес и речка были главными источниками удовольствий и информации о жизни, и мы впитывали в себя мир, сами не зная , зачем (?)...

Как-то вечером, набегавшись, я вернулся в деревню, и около дома буквально наткнулся на соседа, дядю Егория, причем попал головенкой прямо ему в живот. Дядя взвыл от боли, потому как издавна страдал язвой желудка. Ясно дело, я перепугался и сжался в ожидании дежурного шлепка, как вдруг ясно увидел перед собой поле и много-много разных трав и цветов, и внезапно сказал:

-Дядя Егорий, а ведь вам надо отвар выпить травяной, и все пройдет, — и я назвал ему травы, необходимые для настоя.

— Да пошел ты! — послал меня Егорий, однако кто-то шутки ради притащил то, что я назвал, сварили отвар, и через некоторое время язва дяди Егория зарубцевалась.

И с тех пор начали меня величать — Дедок, поскольку мал, да умен, со временем прозвище сократилось, и я стал зваться просто — Дед.

Далеко за полночь закончился рассказ очень доброго и мудрого человека, мы слушали, затаив дыхание, и пересказать необычайную жизнь и бесценный опыт с большой буквы Народного целителя здесь нет никакой возможности, для этого надо, похоже, писать отдельный трактат.

После рассказа Деда о себе было много вопросов, советов — практических и филосовских, ближе к утру еще попили чайку, и наконец-то стали расходиться. Провожая гостей, Хозяин заметил, что паучок сбежал от родных книжных полок и устроился на потолке, прямо над выходом из комнаты. Дед сказал, что это хороший знак а то что паучок не спустился вниз это вообще... С тем все и разошлись.

Прошло некоторое время, паучок мирно существовал по соседству с кладбищем мировой человеческой мысли, Хозяин гостеприимной квартиры продолжал трудиться в области искусства, и все было нормально, пока к нему не подошел Коллега по Работе, и не попросил разрешения устроить в его Квартире небольшую вечеринку, что-то вроде чаепития для нужных людей по поводу его, т.е. Коллеги, небольшого юбилея. Почему бы и нет, подумал Хозяин Квартиры, может, что еще интересного услышу, и согласился. Поскольку в день мероприятия он работал, то ключи Коллеге отдал заранее, и приехал домой гораздо позже после начала скромного юбилея. Несколько подогретая кампания, состоящая в основном из далеко не лучших представителей местной театральной богемы, радостно приветствовала Хозяина, и немедленно стала наливать ему за приезд, за дом, за дружбу, за искусство...

Короче, через некоторое время он был уже тепленьким, сам кричал тосты, кому-то тоже что-то подливал, и с глупым видом гордо разглядывал свои хоромы. А когда торжествующий взгляд доволокся до противоположенной стены гостиной, то Хозяин вдруг увидел, как маленький мохнатый паучок стремительно ринулся вниз долетел до пола и так же быстро оказался вновь под потолком... Хозяин, что-то вспомнив, несколько протрезвел, сжался и хотел было сказать, даже закричать всем — что же мы делаем, мы же свиньи, дерьмо, пьяная подстилка, не больше, но Их было больше, и Хозяина быстро привели в чувство, вернее, наоборот...

...Телефон звонил, вбивая в мозг сотни раскаленных иголочек, непрерывно минут пять, пока Хозяин Квартиры не выдержал пытки и не схватил проклятую трубку — а там уже никого не было, только на телефонном столике, что стоял у изголовья дивана, на старой газете лежал маленький мертвый мохнатый паучок... Хозяин гостеприимной квартиры помотал головой, потер виски и вновь глянул на столик — а там ничего не было, и больше он никогда паучка не видел — ни живого, ни мертвого.