Евгений Чекомасов — Башня Вечности. Глава 5

Между деревьями мелькали смутные тени, как будто сгустки черного тумана — неясные, расплывчатые силуэты. Тени были все время где-то неподалеку, но ни разу мне не удалось приблизиться к ним на расстояние, с которого их можно было бы разглядеть подробнее. Ну… по крайней мере агрессии по отношению ко мне они не проявляли, не то, что калькельмы, выглядевшие словно ожившие каменные глыбы. Вот они представляли собой реальную опасность — заметить их в нагромождении каменных обломков очень сложно, и поэтому по каменной равнине я шел очень осторожно и медленно, внимательно осматривая каждый подозрительный камень издалека, из-за чего и потерял много времени. Но в мертвом лесу калькельмов не было, и я бежал, что было сил. Свиток с заклятием быстрого бега позволял мчаться так, что поток встречного воздуха свистел в ушах, а из глаз текли слезы.

Внезапно лес кончился, и вместе с ним кончилась земля под ногами. Прыгнув вперед, я повел плечами, и два огромных, черных как ночь крыла понесли меня вперед. Ни с чем несравнимое чувство, смесь радости, страха, гордости и, одновременно с тем, небывалого покоя вновь охватило меня во время полета, словно впервые.

А вот впереди и остров Древнего Владыки, цель моего пути. Но вокруг тихо. Неужели я опоздал? Мягко приземлившись, я взял в руки лук, открыл для большего удобства в бою колчан со стрелами, и снова побежал. Белое пятно мелькнувших крыльев заставило мгновенно собраться. Резкий рывок вправо — и ледяное копье прошло на расстоянии вытянутой руки от моего левого плеча. Стрелы будто сами прыгали в мою руку. Первая стрела еще не достигла цели, висевшей в воздухе на расстоянии каких-то тридцати шагов от меня, а вторая, а за ней — и третья, уже пустились в путь. Собственные крылья подняли меня в воздух как раз вовремя — земля у меня под ногами зашевелилась и, словно живая, потянулась ко мне, пытаясь оплести мои ноги, заставить меня хотя бы несколько мгновений потерять подвижность. Сопроводив очередную стрелу усиливающим заклятьем, я услышал звон, с которым рассыпался невидимый щит мага, окружавший врага, и следующая стрела вонзились в незащищенную грудь волшебника, уже начавшего плести очередную порцию убийственных чар. Поверженный элиец рухнул на скалы, словно саваном укрывшись своими белоснежными крыльями. Не задерживаясь над трупом поверженного врага (наверняка тот исчезнет в ближайшие секунды, телепортировавшись к своему кибелиску), я продолжил путь. Элиец, чтобы он тут ни делал, не был моей целью, и, возможно, не напади он первым, я бы даже не стал его убивать.

Впереди возникшую скалу можно было обойти, тропа была хорошо утоптанной, но что-то заставило меня выбрать другой путь. Вновь расправив крылья, я взмыл над препятствием и через минуту приземлился на другой стороне, как раз за спинами балаурской заставы.

Увидев меня, драканы (сноска: низшее сословие рядовых балауров) бросились в атаку, на ходу доставая из ножен палаши. Мое появление не там, где они ожидали, подарило мне несколько лишних секунд. Бросив под ноги нападавшим горсть семян из мешочка, висевшего на поясе, я переключил внимание на лучника, стоящего неподалеку и уже накладывающего стрелу. Как бы ни был быстр балаурский стрелок, с истинным даэвом в дуэли ему не тягаться — первая из пущенных мною стрел отразила летящий в меня и несущий смерть кусочек дерева, вторая — пробила горло дракана-лучника. Но за полетом второй стрелы я уже не следил, без того зная, что свою цель она найдет. Драканы-воители вовсю рубили выросшие вокруг них за доли секунды непроходимые кусты, и первый из них, оказавшийся на самом краю этих "зарослей", уже освободившись, бежал ко мне. Две стрелы, вонзившиеся в его грудь, пробили оба сердца и свалили его на землю. Но оставшиеся четверо, уже сообразив, что по очереди атаковать меня бессмысленно, помогли друг другу освободиться от зеленого плена и бежали ко мне, грозно рыча что-то неразборчивое.

Моя стрела арканом обвила ноги ближайшего ко мне балаура, свалив его под ноги набегающим товарищам. Их секундная заминка над поднимающимся воином позволила мне сделать еще два выстрела, и моих противников стало на одного меньше. Но расстояние сократилось до непозволительно маленького. Еще два-три шага и балаурские палаши изрубят меня в капусту. Короткое заклятье отозвалось неприятными ощущениями во всем теле, но отбросило меня шагов на двадцать от приближающихся воинов. Этой дистанции мне хватило, чтобы сократить число драканов до одного. Отразив выпад палаша последнего балаура луком, я отпрыгнул в сторону и, быстрым движением убрав лук за спину, выхватил из ножен на спине два длинных кинжала. Парировав очередной удар палаша таким образом, что балаур оказался ко мне боком, я скользнул вперед и оказался у него за спиной. В следующее мгновенье два моих кинжала пронзили оба балаурских сердца. Все сражение заняло не более минуты.

Я уже собирался бежать дальше, как почувствовал за спиной опасность. Развернувшись, я увидел приближающегося ко мне элийского воина с огромной алебардой в руках. Поняв, что я его заметил, воин перестал красться и перешел на бег. Сунув кинжалы в ножны, я снова схватился за лук, и выпустил стрелу навстречу элийцу. Первая стрела, выпущенная в качестве отвлекающего маневра, была отражена воином легким движением алебарды, а вот вторая стрела уже оплела ноги элийца. Но к моему недоумению, боец не упал, а лишь сбился с шага, на секунду замедлив бег. Еще два выстрела не принесли результата — стрелы, даже усиленные заклятьями, не могли сразу пробить зачарованный тяжелый доспех. Тогда я и ему под ноги, как балаурам бросил несколько семечек, но на этот раз сопроводив их заклинанием. В мгновение ока усиленные магией кусты выросли на высоту человеческого роста, и на их вершине, оплетенный ветвями, словно паутиной, находился элийский воин.

Краткий миг раздумий, что делать — попытаться бежать или попробовать добить латника, прервало появление еще одного элийца. Возникший будто из ничего позади меня на расстоянии двух шагов воин был вооружен двумя кинжалами, сталь клинков которых отсвечивала зеленым. Стрела, пущенная в его сторону, ушла в пустоту, а я услышал движение за спиной. Повернуться я уже не успел. Элийский ассасин вонзил мне под ребра сразу два своих отравленных клинка. Все-таки у даэвов, неважно асмодеанские они или элийские, есть свой некий кодекс чести, не наносить смертельных ударов в голову, не убивать мозг раньше тела — дать возможность погибающему даэву возродиться у кибелиска.

Вот только я не привязан к кибелиску, слишком мало их осталось в Асмодее, и на всем пути мне ни один не встретился. И внезапно, я осознал, КУДА я спешил. И от осознания своей невыполненной миссии, в бессильной злобе я поднялся, чтобы снова рухнуть без сил в лужу собственной крови. Элийцев уже не было рядом, эти стражи дальних границ отправились дальше патрулировать, вылавливая асмодеанских шпионов и диверсантов. Вот только вылавливать им больше некого. В бессильной злобе я закричал.