Александр Шипицын — Срочная работа

                Сегодня шеф приказал срочно дать предложения по улучшению организации трудового процесса, разумеется, в конце дня, и, само собой, предложения предоставить к началу следующего. Оставаться на работе не хотелось, и Архипыч, взяв необходимые документы, решил сделать требуемую работу дома, уютно устроившись после ужина на кухне. Он сложил бумаги в черный дипломат, запер кабинет, сдал ключи вахте и отогнал машину в гараж.

                Подходя к дому, он с досадой вспомнил, что черный дипломат остался в машине. Чертыхаясь и проклиная себя, на чем свет стоит, он снова втиснулся в автобус, идущий от родных стен в сторону солидного учреждения. В спину его пихала неудобной угловатой сумкой беспокойная старушка, а в лицо крепко веяло дыхание гражданина, закусившего чесноком и донским салатом местный самогон, изготовляемый, судя по запаху, из пропитанных лизолом шпал. В троллейбусе старушку заменил суетливый потный толстяк, а гражданин, судя по запаху, остался тот же. И часу не прошло, как Архипыч бодрой походкой подходил к своему гаражу.

                   Открыв гараж, он без особой радости обнаружил, что левое заднее колесо машины потеряло свою круглую форму и сквозь двойной слой резины опирается ободом о бетонный пол. Легкий, незлобивый характер Архипыча не дал ему опуститься до сквернословия, лишь слегка пнув проколотый скат, он, засучив рукава, принялся за дело. Заменить колесо было делом пяти минут, и Архипыч, довольный, что, против обыкновения, запаска была в порядке, а домкрат не заедал, мыл руки у подвесного рукомойника. Легко и удачно выполненная работа подняла настроение, и Архипыч стал, было, даже насвистывать — «Мы парни бравые, бравые, бравые… », но вовремя спохватился, денег и так постоянно не хватало.

Даже давка в транспорте и толчки сумкой пониже поясницы, получаемые, похоже, от той же старушки, не испортили его приподнятого настроения. Настроение у него упало только тогда, когда, подходя к двери квартиры, он не обнаружил в руке черного дипломата.        

                   Словарь боцмана с сорокалетним стажем увял бы и поблек, возгласы человека, которому на ногу упала чугунная труба, потеряли бы свою выразительность по сравнению с тем, чем обложил себя несчастный Архипыч. Было почти восемь вечера, а надо было вернуться в гараж, забрать бумаги и проделать нелегкий путь домой. На остановке его уже ждали: старушка с сумкой, толстяк и подвыпивший гражданин.

                    Подходя к воротам гаражного кооператива, Архипыч достал носовой платок и, завязав на нем узел для памяти, обмотал платок вокруг правой ладони. Принятая мера предосторожности, возможно, оказала бы свое действие, не окажись на его пути полковник запаса, бывший чекист и сосед по гаражу. Чтобы поздороваться с ним, Архипычу пришлось снять платок и сунуть его в карман.

    — Сосед, — обрадовано сказал полковник, — одолжи насос, колесо село.

                    — Конечно, конечно. Не поверишь, и у меня пробило, — поспешил выразить

свою готовность в оказании помощи ближнему своему ошалевший от четвертой прогулки на общественном транспорте Архипыч, — где-то он тут завалялся.

Совместные поиски потерявшегося насоса заняли не более двадцати минут. Еще пятнадцать ушло на обсуждение кандидатуры нового председателя кооператива. Обретший в столь поздний час насос полковник лично проводил Архипыча до остановки, посадил его в автобус и, помахав на прощание рукой, побежал подкачивать колесо. А Архипыч, удобно устроившись на сиденье, воспользовался непонятным отсутствием старушки, толстяка и подвыпившего гражданина. И даже погрузился в легкую, приятную дремоту. Правда, дремал он недолго — остановки три не больше, из дремоты он вышел, когда в полусне ему привиделся черный дипломат. Открыв глаза, он понял: проклятый дипломат по-прежнему покоился на заднем сидении синей «Волги», мирно стоящей в его гараже.

                Положение становилось отчаянным. Одиннадцатый час вечера, туда — полчаса, обратно, учитывая ночное время, минимум еще час. С суеверным ужасом он подумал, что ему не помогут никакие узлы на платках, и он обречен всю ночь мотаться взад и вперед, каждый раз забывая забрать из гаража дипломат. Поэтому, войдя в ворота кооператива, он позвонил от сторожей жене. Он не стал, опасаясь, что она вызовет бригаду скорой помощи, рассказывать ей все перипетии сегодняшнего вечера, а только сказал, что на службе аврал и ночевать он не придет. Затем, открыв гараж, достал из подвала банку овощных консервов, а из рыбацкого сундучка кусок засохшего с зимы хлеба, разложил на верстаке злосчастные бумаги и, с трудом глотая импровизированный ужин, погрузился в тонкости организации трудового процесса солидного учреждения.

Покончив с делами, он, расположившись на заднем сидении своей машины, подложил под голову черный дипломат и не преминул злобно треснуть его кулаком по черному лоснящемуся боку.